Дозор. Питерские тени...

– Чем Карлсон занят?

– Дремлет в соседней комнате. Я распорядился.

– Шутишь? – удивился Гришка. – Что за надобность такая?

– Я его – ближе к рассвету – отправлю на улицу.

– Зачем это?

– Ну, для подстраховки, – замялся Поэт. – Пусть бдит на пленэре. То бишь, на свежем воздухе.

– То есть, чтобы не мешал вам с Юлькой заниматься разными глупостями?

– О чём это вы, дядь Гриша?

– Ни о чём, – прислушиваясь к звукам, доносившимся со стороны ванной, вздохнул Антонов. – На сегодня разговор закончен. Завтра утром свяжемся и перетрём пару-тройку моментов…. Роджер!

Пристроив мобильник на барной стойке, он приступил к сервировке ужина. То бишь, открыл новые банки с пивом, нарезал хлебушка, приготовил вилки и разложил пельмени-сосиски по тарелкам.

Послышались лёгкие шаги-шлепки босых ног по паркету. Григорий обернулся.

«Очень завлекательный и пикантный халатик!», – восторженно зашелестел развратный внутренний голос. – «Совсем и не длинный, весьма эстетично облегающий стройную женскую фигурку. Да и под халатом, судя по всему, есть на что посмотреть…».

– О, какие божественные запахи! – одобрила напарница. – Самый натуральный королевский ужин. В том смысле, что высокородная английская королева позеленеет от зависти…. Антонов, где моя большая вилка?

По завершению трапезы Сова распорядилась:

– Шуруй, Гриня, в душ. Там на крючке висит чистое банное полотенце. А я по-быстрому перемою посуду и займусь койко-местами.

Наспех ополоснувшись и завернувшись в полотенце, Гришка покинул ванную. В квартире было темно и тихо.

Стараясь не шуметь, он прошёл в центральную комнату и, испытав приступ нерешительности, замер.

«Что, интересно, делать дальше?», – засомневался рассудительный внутренний голос. – «Тутошний диван так и не застелен. Значит, спать предстоит в другом месте. Логично? Безусловно…. В квартире имеются ещё две комнатёнки. В какую из них проследуем? В правую? Или же в левую? Вопрос, понятное дело, риторический…».

– Гринь, где тебя черти носят? – ворчливо поинтересовался – из-за правой двери – недовольный голос Совы. – Сколько же можно ждать? Татуировки-то будешь смотреть? Или, заинтриговав бедную девушку, коварно раздумал?

Глава восьмая

У Тёмных – свои дороги

Ночь тянулась и тянулась. Обыкновенная, ничем непримечательная питерская ночь. Почти – ничем…

За приоткрытой форточкой таинственно и загадочно перекликались неизвестные ночные птицы. По квартире бродил, тихонько мяукая, старенький сиамский кот по кличке – «Кукусь». За тонкой стенкой, в соседней комнате, беззаботно и заливисто похрапывал Карлсон.

А им спать совсем не хотелось. Сидели, тихонько болтали о всякой разности, играли в карты и в шахматы, обменивались понимающими взглядами. Или же это только казалось, что понимающими? Кто знает, мои дамы и господа. Кто знает…

Изредка, в перерывах между шахматными партиями, Поэт читал свои стихи, а Юлька одобрительно хмыкала, но с развёрнутыми комментариями и навязчивыми рецензиями благородно не приставала.

Полная и окончательная идиллия, короче говоря. Для тех, кто понимает, конечно.

Типа – между молодыми людьми возникала-зарождалась любовь? Ну, любовь не любовь, но взаимная симпатия крепла прямо на глазах. Дело, между нами говоря, совершенно обыкновенное. Такое – почти каждую секунду – случается по всему Миру. Диалектика жизни, способствующая продлению рода человеческого. По словам незабвенного и законченного мечтателя Фридриха Энгельса…

Естественно, не были забыты и прямые обязанности «дозорного». Через каждые тридцать-сорок минут Димка осторожно подходил к окнам, имевшимся в комнате (благо они выходили на разные стороны дома), и – через узкие щели в плотных шторах – вдумчиво наблюдал за ближайшими окрестностями. Потом он надевал на голову специальные крохотные наушники, присоединённые с помощью тоненьких проводков к продолговатому чёрному ящичку, и старательно «прослушивал» подъезд, где ещё с вечера были установлены – стараниями хитроумного Карлсона – чуткие микрофоны.

После того, как наушники снимались, девушка – каждый раз – почтительным шёпотом интересовалась:

– Как оно там? Заметил что-нибудь подозрительное?

– Всё спокойно, – заверял Поэт, после чего предлагал: – Сгоняем ещё одну партейку в шахматишки?

– Можно. Почему бы и нет? Если тебе, конечно, не надоело проигрывать…

Впрочем, если говорить совсем начистоту, полной идиллии не было и в помине – как только речь заходила о Дозоре и обо всём, связанным с ним, так тут же, словно по мановению чьей-то волшебной палочки, взаимопонимание таяло. Не до конца, понятное дело, таяло, но значимо истончалось.

– Мне, Димон, твои старшие соратники, которые приезжали прошлым вечером, определённо понравились, – начиная очередную шахматную партию ходом белого коня, сообщила Юлька. – Славные такие дяденька и тётенька, чем-то неуловимо похожие друг на друга. А ещё очень смешные, милые и избыточно-романтичные – минут восемь-десять целовались и тискались под моими окнами. Даже упавший пакет с сушками, не заметив того, растоптали в полную труху. Как говорится, любовь-морковь – страшная сила…. Только, вот, их мировоззренческие рассуждения. Несерьёзные, надо признать, до полной невозможности. Так и отдаёт детством голоштанным. Вернее, ярко-выраженным подростковым максимализмом.

– Обычно первый ход делают пешкой, – задумался Поэт. – Ладно, и я схожу лошадью…. А, что тебе не поправилось в мировоззрении Брюса и Совы?

– Зачем браться за выполнение заведомо чужой работы? Государственные органы не дорабатывают по конкретным вопросам? Надо жаловаться. Например, Президенту страны. Или же – через всемогущий Интернет – всему российскому народу. Всё можно исправить, если возникающие проблемы не замалчивать, а, наоборот, предавать их гласности…. К слову, шахматный дебют, который мы сейчас с тобой разыгрываем, называется – «Русская партия».

– Да? Спасибо, не знал…. А, что ты имеешь в виду под – «предавать гласности»?

– Например, выносить назревшие вопросы-проблемы на общенародное обсуждение. То есть, на Референдум…. Некая группа людей считает, что России необходимо ужесточить Уголовный Кодекс и кардинально реформировать-перестроить работу всех правоохранительных органов? Не вопрос, ребятки. Инициируйте проведение общенародного Референдума. Для этого существуют чёткие правовые и парламентские механизмы. Настаиваете, что необходимо вернуть такой устаревший институт наказания как – «смертная казнь»? Мол, наша отсталая и дремучая страна ещё не созрела-дозрела для полноценного милосердия? Инициируйте проведение Референдума на данную тему…

– Ничего не получится. Кстати, твоя центральная пешка осталась без защиты.

– Подумаешь, – усмехнулась Юлька. – Это, мой мальчик, называется – «гамбит». То есть, заранее спланированная тактическая жертва. Бей пешку смело. Милости просим, кушай. Если, конечно, не трус…. А, почему – «ничего не получится»?

– Потому, что Россия сейчас завязана на так называемые «нетленные европейские ценности». Выражаясь иначе, тупо обезьянничаем, глядя на цивилизованные страны, мол, хотим быть не хуже других. У них в моде либеральное милосердие – по отношению к злостным и закоренелым преступникам? И мы – непременно – будем перенимать…. Пожалуй, предложенную пешку я, всё же, скушаю. Почему бы и нет? Где наша только не пропадала…. Допустим, удалось-таки инициировать (как ты выражаешься), проведение общенародных Референдумов на озвученную тематику. Провели, что называется, на свою голову. Провели, и тут же горько пожалели об этом…

– Почему – пожалели?

– Потому, что упрямый российский народ – однозначно и всенепременно, причём, подавляющим большинством голосов – выскажется и за «ужесточение», и за «коренное реформирование», и за «смертную казнь», – тяжело вздохнув, спрогнозировал Димка. – Придётся всё это осуществлять на практике…. Так называемый «цивилизованный мир» тут же вздрогнет и впадёт в полный ступор. А чуть позже разразится истеричными воплями, мол: – «Россия опять превращается в тюрьму народов! Попраны все демократические принципы, права и подходы! Ущемляются права человека!»…. Какого, в бизонью задницу, человека? Преступного и криминального? Убийц и насильников? Воров в законе, наркоторговцев и педофилов? Да, сытый голодного никогда не поймёт…. Нашу Россию, понятное дело, исключат из Совета Европы. Да и изо всех больших «семёрок», «десяток» и «двадцаток». Ещё, не дай Бог, объявят какое-нибудь жёсткое «экономическое эмбарго». Например, природного газа и нефти станут покупать в полтора-два раза меньше. Или, наоборот, меньше продавать продовольствия и прочих товаров народного потребления…. Нет, нынешние российские Власти, напрямую заинтересованные (в том числе, и лично), в успешной торговле с Западом, никогда не допустят такого негативного развития событий. Их вполне устраивает и сегодняшняя ситуация, в которой наши Дозоры играют роль надёжного и проверенного противовеса…