Охота за красоткой

С другой стороны, людьми можно манипулировать: тут добавить капельку эмоционального шантажа, там вызвать угрызения совести… Это мне подходит.

Я позвонила маме.

– Ты не знаешь, где сейчас живет Джаз? – спросила я, но ничего объяснять не стала: ведь мама с Салли – лучшие подружки. Пусть эта дурацкая затея останется нашим с Уайаттом личным яблоком раздора.

– У Люка, – сообщила мама. Люк – третий сын супругов Арледж. Дети отказались встать на сторону одного из родителей, что разозлило и Салли, и Джаза, которые считали себя обиженными, а свои действия – оправданными. – Насколько мне известно, Джаз усердно ставит палки в колеса Люку.

Люк – самый непутевый отпрыск в семействе Арледж. Это не значит, что он увлекается наркотиками и имеет судимости – просто он не желает перевоспитываться и остепеняться и светская жизнь ему не по нутру, что ему уже здорово навредило. Вряд ли он рад соседству отца.

Но с какой стати Джаз поселился именно с Люком? Все дети охотно приняли бы его. Мэтью и Марк женаты, живут отдельно, но у каждого есть свободная спальня для гостей, так что Джаз никого не стеснил бы. Младший, Джон, скоро получит степень магистра, он снимает дом вместе с двумя однокашниками, так что ему не до гостей. Тамми вышла замуж год назад, у них с мужем огромный загородный дом, а детей нет, поэтому места хватает с избытком.

Но если Джаз хотел, чтобы Салли понервничала, не зная, как ему живется, он сделал правильный выбор, поселившись у Люка.

Значит, не все еще потеряно: если Джаз пытается пробудить в Салли ревность, просто так он с ней не расстанется. Правда, он зол на нее как черт.

Люк охотно поможет мне, это ясно – другим способом Джаза из своего дома он не выживет. А я задумала доброе дело, так что помощников у меня будет хоть отбавляй.

Я отыскала номер Люка в телефонном справочнике, но звонить ему не стала и вместо этого набрала номер Тамми. С тех пор как существуют телефонные определители номеров, приходится помнить об осторожности: не хватало еще, чтобы Джаз увидел мой номер на телефоне Люка. Значит, звонить Люку надо на мобильник.

Дождавшись ответа Тамми, я изложила суть моей затеи, не объясняя, зачем мне все это нужно, и Тамми ее одобрила.

– Бог свидетель, мы пытались примирить их хоть как-нибудь, – устало призналась она, имея в виду себя и братьев. – Но мама с папой такие упрямые! Мирить их – все равно что биться головой об стенку. Хоть бы тебе повезло!

Она назвала мне номер мобильного телефона Люка, мы еще поболтали, я расспросила о том, какие доводы не подействовали на беспутных родителей, и попрощалась.

Когда Люк ответил на звонок, объяснять пришлось все заново.

– Погоди, – попросил он, и я услышала шаги, шорох и наконец скрип закрывающейся двери. – Я вышел из дома, теперь можно говорить свободно.

– Джаз там? – на всякий случай уточнила я. Мало ли что.

– Где же еще? – устало отозвался Люк.

– А он ничего не заподозрит, увидев, как ты выходишь из дома с телефоном?

– Нет, в последнее время я часто так делаю.

– Он что-нибудь предпринимает? Грозится подать на развод?

– Даже не думает. Если он будет изменять маме, то не сможет жить у меня. Стоит ему только заикнуться про то, что они расстались навсегда, его чуть ли не наизнанку выворачивает. Вся эта грё… – Он вовремя удержался и поправился: – Дурацкая ситуация. Они же любят друг друга. Не понимаю, зачем им эти драмы.

– Просто они доказывают друг другу, что оскорблены в лучших чувствах, – объяснила я.

В чем-то я их понимала, но считала, что незачем заходить так далеко.

– И заодно показывают всему миру свою дурь. – Видно, незваный гость давно достал Люка.

Я пропустила это замечание мимо ушей, не желая выяснять, у кого дури больше. Лично я на стороне Салли. Люк тоже хочет примирения родителей, но он же парень: скорее всего он считает, что его мать чересчур серьезно относится к интерьерам. Не знаю, возможно ли такое, но я не парень, мне не понять.

– А Джаз не упоминал, что он собирается делать дальше? Может, он хочет, чтобы Салли извинилась или просто позвонила и позвала его домой?

– Он только об этом и твердит как заведенный. Одно и то же целыми днями. Мол, он хотел сделать ей приятное, а она не оценила, ничего даже слушать не стала, будто взбесилась, и так далее, и тому подобное. Есть что-нибудь полезное?

Только одно; Джазу до сих пор невдомек, сколько труда Салли вложила в подбор и реставрацию своей старинной мебели.

– Пожалуй, – отозвалась я. – Есть у меня одна идея. А как твоя мама? Она что говорит? И что ты обо всем этом думаешь?

Он замялся, и я поняла, что он старается судить беспристрастно, никого не защищая. Несмотря на все свои заскоки, Люк славный малый. Только слишком уж распущенный – нельзя же превращать свой дом в проходной двор. Когда он наконец остепенится, я посоветую его избраннице сжечь все его постельное белье: даже кипячение не всякую заразу убивает.

– В чем-то они оба правы, – наконец заговорил Люк и отвлек меня от проблем стирки. – Я знаю, с каким трудом мама реставрировала эту мебель и как она любит антиквариат. Но ведь папа просто хотел порадовать ее. Он знал, что в интерьерах он ни в зуб ногой, потому и нанял дизайнера и заплатил за переделку спальни целое состояние.

Так-так, любопытно… Моя смутная идея постепенно обретала очертания. К тому же в рукаве у меня появился козырь, который можно пустить в ход, если идея не сработает.

Телефон подал сигнал, что кто-то пытается дозвониться мне.

– Спасибо за помощь, – сказала я Люку.

– Да не за что. Я на все готов, лишь бы выселить его отсюда.

Мы попрощались, и я ответила на очередной звонок:

– Алло!

Последовала пауза, затем щелчок, гробовая тишина и наконец зуммер. Я озадаченно уставилась на определитель, но, поскольку звонок поступил, когда я уже говорила по телефону, определитель не сработал. Оставалось только пожать плечами: кому надо, тот перезвонит.

Остаток дня я отчаянно скучала. Читать было нечего, по телевизору, как всегда в воскресенье, показывали сплошную муть. Сначала я поиграла на компьютере, потом облюбовала себе пару стильных голубых сапожек на сайте «Заппос» и купила их. Если когда-нибудь увлекусь современными танцами, обувь искать не придется. Затем я изучила сайт с морскими круизами – на случай если у нас все-таки будет медовый месяц, потому что пока о нем не стоило даже мечтать. Наконец я зашла на сайт, посвященный контрацепции, чтобы узнать, сколько времени понадобится моему организму для восстановления функций после того, как я брошу пить таблетки. Хорошо бы зачать с таким расчетом, чтобы мои малыши родились в месяцы с красивыми камнями-талисманами. Настоящая мать должна все предусмотреть.

Исчерпав все возможности Интернета, я уселась перед телевизором. Честно говоря, отдыхать я не умею. Длительное безделье гложет меня, так и кажется, будто все мышцы скукожились и затвердели. А сейчас я даже йогой заняться не могла, потому что любой наклон все еще отдавался в голове болью. Пришлось ограничиться тайцзи с плавными движениями и растяжками. Мышцам стало легче, но обычного кайфа от тренировки я не получила.

К ужину Уайатт не вернулся, но я и не ждала его. Расследование преступлений – дело долгое, особенно на этапе сбора улик и составления протоколов. Если Уайатт приедет раньше, чем я засну, уже хорошо. Я разогрела себе в микроволновке замороженный обед и, пока жевала, позвонила Линн – предупредила, что завтра выйду на работу. Она явно обрадовалась, так как обычно по воскресеньям и понедельникам у нее выходные. Отработав бессменно и пятницу, и субботу, Линн нуждалась в отдыхе.

А для меня понедельники – длинные дни: я открываю и закрываю фитнес-клуб, то есть торчу в нем с шести утра до девяти вечера, поэтому и мне нужны выходные. Последние три дня я только и делала, что валялась и отдыхала, но все равно устала – наверное, от безделья. В восемь вечера я поднялась наверх, приняла душ и тщательно высушила волосы.