Богатые наследуют. Книга 1

– Простите, что я подошел так неожиданно, – сказал он вежливо и мягко. – Я узнал ваше имя от Иоханнеса Либера, адвоката из Женевы. Он попросил меня встретиться с вами. Ваш телефон дома не отвечал. Мне сказали в Денни'з, что вы работаете здесь по вечерам.

– Иоханнес Либер? – спросила она, сбитая с толку.

– Это по поводу наследства Поппи Мэллори.

Лорен почувствовала, что ее ноги начали слабеть, и она опустилась на стул.

– Вы хотите сказать, что я – наследница?

– Боюсь, что мы все еще не знаем до сих пор, кто является наследницей, – ответил Майк быстро. – Либер просто попросил меня встретиться с вами и расспросить о некоторых подробностях.

Ее разочарование было заметно в ее взгляде, и Майк поспешил заговорить снова.

– Конечно, это совсем не означает, что вы – не наследница, – добавил он. – Я здесь, чтобы разобраться в вашем деле.

– Я понимаю. Но, видите ли, мне мало что есть добавить к тому, что вы уже знаете. Я все уже написала в письме к мистеру Либеру. Я даже не уверена, нужно ли было это делать, но моя мама всегда говорила мне, что ничего не получится, если не пытаться. Вот я и написала. Как бы там ни было, но все, что я рассказала, – правда.

– Я и не сомневался в этом, – сказал Майк. – Мне просто хотелось поболтать об этом побольше, если, конечно, это возможно.

Она взглянула, нервничая, на начавший заполняться зал.

– Я должна идти работать, – сказала она, вставая.

– Можем мы встретиться после окончания вашей работы? – спросил Майк. – Когда вы освободитесь?

– В час ночи. Но я не знаю… Я должна позвонить бэби-ситтеру.

– Понимаю, – сказал Майк. – Ее личная жизнь внезапно дала знать о себе.

– Нет, – сказала она, глядя ему прямо в глаза. – Вы ничего не понимаете. Ждите меня здесь, в час ночи.

Гадая, что она имела в виду, он допил свой напиток, глядя, как она деловито и умело двигалась между столиками. Совершенно очевидно, что она хорошо справлялась со своей работой, была добросовестной и честной. И еще – она была трудолюбивой – он знал о ее работе в Денни'з. Да, ей приходилось нелегко. Она была молодой и привлекательной, и могла бы учиться в колледже. Но на ней лежала ответственность за ребенка. Его надо было накормить и воспитать.

Он убил время, сходив в кинотеатр на Голливуд-бульвар, и вернулся в Тедди'з без пятнадцати час. Лорен кивнула ему, когда увидела его.

– Час ночи, – сказала она, идя через зал и указывая на часы.

Майк сел у стойки и заказал выпить, смотря на танцующую толпу. Музыка была такой громкой, что ему казалось, его грудная клетка вибрирует, и он подумал, как это она выдерживает такое – вечер за вечером. А после ей нужно идти домой к ребенку, который, без сомнения, просыпается в шесть часов утра, а бедная Лорен снова должна идти на работу – в Денни'з. Он от души надеялся, что она окажется наследницей Поппи Мэллори, ей так необходимы деньги!

– Эй, – сказала Лорен, появляясь около него. Она была в голубых джинсах и старом пиджаке из грубой хлопчатобумажной ткани. Она смыла помаду и тушь для ресниц и выглядела лет на шестнадцать. Потрясенный, Майк подумал, что она всего на два года старше, чем выглядит сейчас. Он взял ее под руку и повел через толпу. Сквозь рукав пиджака рука казалась тонкой-тонкой и хрупкой. Майк почувствовал, что ему хочется защитить ее, накормить…

– Вы голодны? – спросил он.

– Немного, – ответила она.

– Куда бы вы хотели пойти?

– В китайский ресторан, – ответила она, не колеблясь.

Он повел ее в Нью-Мун на бульваре Вентура. Он молча смотрел, как она ела яичницу, бифштекс с черной фасолью и соусом, и макароны по-сингапурски.

– Чувствуете себя лучше? – спросил он с легкой усмешкой.

– Да, – сказала она с довольным вздохом. – Благодарю вас, мистер Престон. Просто замечательно. Это самая вкусная еда, какую я только ела в этом году.

Майк думал – как это грустно, что самый вкусной в этом году была для нее еда второстепенной китайской забегаловки, но, по крайней мере, она выглядела более счастливой и не такой напряженной. И она была куда более хорошенькой без этого выражения тревоги и озабоченности во взгляде. Глаза Лорен были голубого цвета приятного оттенка – глубокого и чистого. Майку казалось, что он может читать ее мысли по изменчивому выражению этих глаз.

– Так кто же вы такой? – спросила Лорен, потягивая кока-колу. – Я имею в виду… я знаю, что у вас какие-то дела с мистером Либером, но какие именно?

– Вообще-то я писатель, – сказал он.

– Тот самый Майк Престон! – воскликнула она, ее глаза округлились от удивления. – Я читала ваши книги.

– Ваш покорный слуга, – ответил он с усмешкой. Казалось, Лорен рассматривала его с новым интересом.

– Я никогда раньше не встречала знаменитого писателя, – сказала она. – Да еще получившего Пулитцеровскую премию. Да, конечно… в Тедди'з мне показалось, что ваше лицо мне знакомо, а теперь я припоминаю, как видела вас в нескольких интервью по телевизору.

– Мне всегда казалось, что вы выглядите странно, – добавила она. – Немного избито… стереотипно… как Жан Поль Бельмондо… Вы гораздо более милый человек в жизни.

Спохватившись, она прикрыла рот рукой и покраснела.

– Кажется, я всегда говорю то, что думаю, – сказала она извиняющимся тоном. – И попадаю в неловкое положение.

Лорен помолчала.

– Но, – добавила она, улыбаясь, – вы действительно в жизни приятнее.

Их глаза встретились, когда они молча рассматривала друг друга через столик, и Лорен почувствовала легкую дрожь, пробежавшую по ее спине. Было что-то в его взгляде, что тревожило ее – взгляд, который она не привыкла видеть у мужчин… он не был похож на зовущие взгляды парней в Тедди'з, он был более глубоким и… более интимным…

– Откуда вы знаете про Бельмондо? – спросил Майк, не отводя взгляда. – Вы ведь слишком молоды…

– Иногда, когда я прихожу домой с работы из Тедди'з, я не могу уснуть и смотрю по телевизору старые заграничные фильмы…

Его взгляд был по-прежнему тревожащим, и Лорен, потягивая кока-колу, отвела глаза.

– Откуда же обычно родом знаменитые писатели? – спросила она.

Майк улыбнулся ее простодушию.

– Этот, например, родился в Мэдисоне, Висконсин. Меня вырастила тетя Марта, после того, как мой отец умер, а мать сбежала с заезжим коммерсантом – вот вам и пища для размышлений по поводу моей истории.

– На что это похоже – вырасти в Висконсине? – спросила она. – Сама я нигде не была дальше Сан-Диего.

Майк пожал плечами.

– Да ничего необыкновенного – маленький домик, похожий на все другие дома в пригородах, где селится средний класс. У тети Марты были все старые добрые привычки, система ценностей ее круга – церковь по воскресеньям, стремление воспитать во мне уважение к старшим и более достойным, привычку к труду и любовь к нашей стране. Я должен был доказывать свою благовоспитанность и послушание хорошего ребенка, подстригая газоны и вынося мусор или выполняя другие обязанности, которые она считала необходимыми и полезными для подрастающего мальчика. Каждое утро мы поднимали флаг на флагштоке, который стоял на лужайке перед домом, и спускали его на закате, и все домашние дела должны были быть сделаны, прежде чем мне удавалось улизнуть поиграть в баскетбол или просто побегать с другими ребятами.

– Наверно, у вас была большая игрушечная машина, в которой можно ездить? – спросила Лорен с улыбкой.

– Да, была. Я скажу вам, что еще у меня было – вкусная домашняя еда, которая ждала меня после школы, самый лучший на свете пирог с черникой и превосходное жаркое по воскресеньям, которое только тетя Марта умела так приготовить – я словно чувствую его аромат сейчас, он врезался в мою память на всю жизнь.

Она улыбнулась ему, ее глаза были полны симпатии и интереса.

– Знаете, тетя Марта – не просто родственница, которая взяла меня к себе. Мне было тогда девять лет, и я чувствовал себя потерянным и испуганным перед огромной неизвестностью будущего. Именно ее любовь помогла мне пережить мое горе, и эти трудные подростковые годы…