В погоне за мечтой

— Я чудесно провожу время, — повышая голос, чтобы перекричать музыку, заметила Елена. — Но, признаться, вечер нельзя считать удачным до тех пор, пока кто-нибудь не свалится в бассейн.

— Вся ночь еще впереди, — покачала головой Ники. — Это мне и нравится в таких шумных сборищах — веселиться можно до восхода солнца.

Извинившись, Ники отошла от Елены, поболтала с несколькими другими гостями и направилась к столу с закусками. Едва бармен подал ей бокал холодного шампанского, как к Ники подошел Остин.

— Я прощен? — спросил он.

Ники бросила на него быстрый взгляд. Как всегда красивый и элегантный, одетый в белые брюки и цветастую рубашку, Остин покорно улыбнулся.

— Возможно, — промолвила Ники. — Хотя я могу и передумать и потребовать, чтобы в ближайшее время ты прыгнул в бассейн.

— Что ж, скоро я, вероятно, буду готов это сделать.

Улыбнувшись дяде, Ники лениво посмотрела по сторонам и вскоре обратила внимание на высокого незнакомца, стоявшего возле Мелроуза. Он выделялся среди разряженной публики своим костюмом — под расстегнутой черной кожаной курткой на незнакомце была заправленная в джинсы футболка. Неровный свет факелов освещал его широкоплечую длинноногую фигуру, играл на взъерошенных волосах, которые словно насмехались над прическами остальных мужчин. Их разделяло довольно большое расстояние, и Ники не могла разглядеть незнакомца как следует, но она предположила, что он, должно быть, носит грубые ботинки, а кожу его украшают татуировки.

— Кто это такой? — спросила она.

Остин проследил за ее взглядом.

— Джек как его бишь, — ответил он, подмигивая племяннице. — Мелроуз нанял его — обрати внимание — на место шофера компании. Богом клянусь, с тех пор, как Эд Колеман свалился со скалы, у Мелроуза явно появились параноидальные замашки.

— Шофер? Да? — изумилась Ники.

— Шофер, механик — да кто угодно! Мелроуз как-то говорил о том, что хочет приготовить квартиру при гараже и нанять кого-нибудь. Я только не думал, что он сделает это так быстро.

Ники поглядела на незнакомца. Все в нем говорило о мятежности его натуры; казалось, он всем видом бросает вызов окружающим.

— Похоже, он не женат, — заметила Ники.

— Если тебя это интересует, то, по словам Мелроуза, он вдовец. Кто бы мог подумать, что старик дойдет до того, чтобы пригласить на вечеринку одного из работников ранчо.

— Осторожнее, дядюшка. Помнится, ты не раз говорил, что не страдаешь снобизмом.

Он встретил ее недовольный взгляд с терпеливым выражением.

— Видеть вещи такими, какие они есть, — вовсе не снобизм, Ники. Этот парень так же далек от тебя, как Кимо. И дело не во мне, а в истине.

При этих его словах Ники поставила бокал на ближайший к ней столик и пошла прочь. Остин схватил ее за руку.

— Держись с теми, кто тебе ровня, — посоветовал он. — И если тебе хочется поиграть, то играй с Паоло или с другими твоими ручными мальчиками.

— Я устала от мальчиков, дядя! — взорвалась Ники. — А этот человек по крайней мере похож на настоящего мужчину. — И тряхнув головой, Ники хотела было оставить Остина, но он крепко держал ее за запястье, и девушка стала вырываться.

— Так что тебе не нравится? — вскричала она. — Сначала Кимо. Теперь этот человек. Прежде ты никогда так строго не судил мужчин, которые были рядом со мной.

— Прежде, дорогая, тебя не преследовали маньяки, — парировал Остин.

При напоминании об отвратительном клоуне Ники затошнило, ее лицо залилось краской. Она не видела его со дня похорон Эда Колемана, но восемь дней назад негодяй прислал ей дикую орхидею почтой. Цветок был сломан и засунут в конверт, а записка, приложенная к нему, гласила: «Ты такая же, как этот цветок, — красивая и мертвая».

Полицейские немедленно приехали из Хило на ранчо и взялись за расследование, но — безуспешно. Обычная белая бумага и черные чернила могли быть куплены где угодно. На листке были лишь отпечатки пальцев Ники. На конверте стоял почтовый штемпель Хило, но Ники чувствовала, что клоун гораздо ближе. Иногда ей казалось, что он совсем рядом… И наблюдает за ней.

Ники подняла голову.

— Временами ты рассуждаешь, как Мелроуз. Разве не ты говорил мне, что не следует бояться того, кто не решается показать тебе свое лицо?

— Это было до того, как я беседовал с полицейскими и узнал, что некоторые из этих шутов делают со своими жертвами, — покачал головой Остин. — Власти не представляют, как узнать, кто он такой; не знаешь этого и ты. Судя по всему, им может быть кто угодно. Да вот хоть этот парень в кожаной куртке, на которого ты глазела.

— Нет, — возразила девушка. — У нашего водителя слишком много волос.

— А ты слышала когда-нибудь о парике? Насколько я знаю, клоуны время от времени носят парики, — вымолвил Остин.

Улыбка Ники тотчас погасла. Она старалась держаться уверенно, но страх не покидал ее ни на минуту. Ники ждала… Клоун мог в любое мгновение возникнуть перед ней.

— С твоей стороны было очень мило устроить для меня эту вечеринку, Остин, — раздраженно бросила она. — Так можно я буду развлекаться, а? — И, круто повернувшись, девушка направилась к бассейну.

Ники сделала всего несколько шагов, как вдруг шум стих — все замерли, глядя на Мэлию, выкатывавшую из дома на тележке огромный белый торт со свечами. С веранды донеслась барабанная дробь, а потом оркестр заиграл «Потому что он хороший веселый парень». Взоры всех присутствующих были устремлены на Ники.

Приветливо улыбнувшись, девушка повернулась и пошла к ступенькам, ведущим на террасу. Подойдя ближе, она разглядела, что замороженный кокосовый торт сделан в виде сломанной руки в гипсе. Работа Мэлии. Обойдя тележку, Ники крепко обняла женщину, а оркестр доиграл тем временем веселую мелодию.

— Задуй свечи и загадай желание, детка, — улыбнулась Мэлия.

Она говорила совсем тихо, но ее слова все же были услышаны гостями, стоявшими рядом с террасой.

— Да! — закричал кто-то. — Задуй свечи и загадай желание!

Через несколько секунд уже вся толпа скандировала:

— Загадай желание, Ники! Загадай желание!

Набрав полную грудь воздуха, Ники дунула что было сил, стараясь задуть все свечи. Это ей удалось, и со всех сторон загремело приветственное «ура-а!!!».

— Ты загадала желание? — спросил кто-то.

— Да, конечно, — ответила Ники, глядя туда, где Мелроуз стоял с новым шофером. Гости расступились, уступая ей дорогу, а девушка направилась к дальнему краю бассейна. Она остановилась прямо перед незнакомцем, а он изумленно посмотрел на нее, вздернув вверх мохнатые брови.

Он оказался еще выше, чем ей почудилось издалека. В Ники было пять футов шесть дюймов росту, к тому же туфли на высоких каблуках, однако, несмотря на это, незнакомец был примерно на фут выше ее. В свете факелов его волосы казались русыми. Отблеск факелов играл в его глазах, и потому она не могла определить их цвет. Так что вид у нового шофера по-прежнему был таинственным, хотя черты его лица были удивительно правильными — это Ники знала наверняка, ведь она бывала во множестве музеев — и могли поспорить красотой даже с античными статуями.

— Ну что ж, привет, — произнес он, глядя на нее. — Я…

— Джек как его бишь, — перебила его Ники. — А я — та девушка, что загадала желание. — Пригнув к себе его голову, Ники впилась в губы Джека страстным поцелуем.

Он ненадолго потрясенно замер, а затем крепко обнял ее.

По толпе пронесся одобрительный рев, но когда его язык проник ей в рот, шум стал постепенно стихать. Стало тихо и темно. У его поцелуя был одуряющий вкус — нет, не шампанского, а виски; его колючая щетина приятно покалывала ей кожу…

— Эй, просыпайся, соня!

Голос, как удар грома, прозвучал прямо над ней. Тряхнув головой, Кэтрин заморгала и приподнялась на локтях. Элиот стоял у кровати, завязывая галстук.

— Уже пять часов, — проговорил он. — Я скоро должен быть на собрании, а мне еще ехать несколько часов.