Перелом в судьбе

– Для чего же вам понадобился этот маскарад? Я вела бы себя точно так же, даже зная, кто вы на самом деле.

– Неужели? – мягко спросил Джордан. – По опыту я знаю, что большинство женщин…

– Я не большинство женщин. Меня ни в малейшей степени не интересуют ни ваши деньги, ни ваша личная жизнь. Меня интересует лишь моя работа. Поэтому мне хотелось бы вернуться к ней.

– Хорошо. Я не могу винить вас за то, что вы обиделись. Но надеюсь, что вы не станете долго злиться.

Сэди стиснула зубы. Нелегко противостоять этому мальчишескому обаянию, однако если она сохранила еще хоть немного уважения к себе, то должна постараться сделать это.

Все утро они работали в полной тишине, лишь иногда Сэди коротенько отвечала на замечания Джордана. Когда голодного бурчания в его желудке уже невозможно было не заметить, она сделала ему сэндвич с индейкой, между прочим заметив, что это не входит в ее обязанности.

Весь день Сэди держалась исключительно по-деловому, не замечая неловких шуток Джордана и его слабых попыток завязать разговор. Перед отъездом она вручила ему счет из магазина и молча дождалась, когда он выпишет ей чек на истраченную сумму.

Только по пути домой Сэди почувствовала, что в течение всего этого ужасного дня находилась в страшном напряжении. Сколько раз она с усилием останавливала себя, уже готовая улыбнуться его глупой шутке или ответить на его реплику!..

Ее гнев давно уже угас, уступив место намеренному безразличию. Теперь, зная, кто такой на самом деле Джордан Трент, она решила строго держаться своей стороны барьера.

У Джордана Трента есть все привлекательная внешность, деньги и успешный бизнес. Он окружен красивыми светскими женщинами того же круга, что и он сам. И все же он немедленно бросает одну за другой, чуть она ему наскучит, если верить газете.

В статье говорилось и о его путешествиях по Европе и Азии, и о его двух спортивных автомобилях. Он живет в другом мире – в мире, в который красивые и опытные сестры Сэди вписались бы без труда. В мире, к которому заурядная, наивная, некрасивая Сэди Миллиган никогда принадлежать не будет.

Признавшись себе в этом, Сэди не могла не признать и другое. Джордан прав. Знай она вчера, кто он такой, она держалась бы с ним совсем иначе. Она вспыхнула, вспомнив, как заставляла его принять ванну и стояла практически вплотную к нему, полуодетому, в тесной ванной комнате.

Она выставила себя круглой дурой перед самым завидным холостяком Портленда. Можно представить себе, как он делится этим курьезом с очередной своей красоткой.

Хуже всего, что она сама настояла на помощи. Он ведь поначалу отказывался, пока не решил, что это будет даже забавно.

Больше такое не повторится, пообещала себе Сэди. Это был первый и последний раз, когда она так опозорилась. С сегодняшнего дня она будет вести себя как обыкновенная временная помощница, пока не заживет его нога. Для этого ее наняли, и вести себя она будет соответственно.

Но радости почему-то от своего решения Сэди не чувствовала.

Джордан сидел, уставившись на безвкусный обед, который он сам себе разогрел, и раздумывал, как искупить вину перед Сэди. Что-то подсказывало ему, что дорогие цветы и конфеты не помогут. Такие вещи срабатывали с женщинами, с которыми он обычно общался, но Сэди – совсем другая.

Ему действительно не хватало забавной, заботливой, добросердечной Сэди, которая вчера заставила его принять ванну. Ему не нужна была отчужденная, профессиональная машина, в которую Сэди превратилась сегодня.

Конечно, он полностью это заслужил. Нельзя было заходить так далеко.

Можно было притворяться час-другой, но потом он должен был сказать ей правду. Возможно, она бы разозлилась, но тогда у него оставался бы шанс все объяснить.

Черт бы побрал эту репортершу! Да, он не святой, но и не такой уж Казанова, каким его изобразили в статье. Большинство женщин, с которыми он встречался, были случайными спутницами для посещения светских раутов, где его положение в обществе не позволяло появляться одному.

Да, у него были подружки, но он с самого начала ясно давал им понять, что рассчитывать на что-то продолжительное не стоит. И не его вина, что женщины все равно надеялись, что заставят его передумать.

Иногда ему приходилось проявлять жестокость. Например, как с той назойливой журналисточкой. Она была просто невыносима, пока он без обиняков не объяснил ей все, что о ней думает. Вот теперь она отыгралась.

Джордан вздохнул. Он так надеялся на обещанное Сэди рагу. Да. Сам во всем виноват и сам должен все исправить. Что-то подсказывало ему, что это будет нелегко. Сэди Миллиган обладала твердой волей, и пробиться сквозь стену, которую она возвела между ними, не сразу удастся.

Джордан и сам не понимал, почему это так много для него значит. Обычно его вполне устраивал имидж плейбоя, придуманный для него окружающими. Его репутация отпугивала женщин, и они уже не стремились привязать его к себе.

Но Сэди была не из таких. Джордан с уверенностью мог сказать, что она очень порядочная девушка, с высокими моральными устоями, что сейчас стало большой редкостью. Ему не хотелось, чтобы она была о нем плохого мнения.

Необходимо любой ценой оправдаться перед ней, решил он, но какой именно?

Последующие три дня он искал и не находил ответа. Сэди приезжала и уезжала точно по расписанию. Она была аккуратно-деловой, сдержанной и чрезмерно вежливой. Каждый день на ленч она готовила ему сэндвич, однако ни о каком завтраке или рагу речи больше не заходило, и Джордан был вынужден сам разогревать готовые обеды.

Каждый раз он возобновлял попытки завязать разговор и даже пошутить, если что-то забавное приходило ему на ум, но Сэди по-прежнему оставляла его потуги без внимания. Джордан уже впал в отчаяние. Впервые его стремление разговорить женщину окончилось ничем, и это его беспокоило.

Наконец в пятницу, когда Джордан с тоской думал о предстоящих одиноких и пустых выходных, Сэди крайне удивила его, спросив, что он ел на ужин.

Она сидела всего в полуметре от него, за столом с компьютером.

– Вы даже не прикоснулись к тому, что я вам привезла, – сказала она сердито.

Ее неодобрительный тон прозвучал для него сладчайшей музыкой. Наконец-то она заметила. Ему казалось, что Сэди его вообще не видит.

– Я далеко не лучший повар, – сказал он как можно жалобнее. – И понятия не имею, что делать с мясом, которое лежит в морозилке.

– А что же вы едите?

Джордан пожал плечами.

– Доедаю готовые обеды.

Сэди вздохнула и посмотрела на экран компьютера, а Джордан с возрастающим нетерпением ожидал ответа. Наконец она неохотно сказала:

– Думаю, я смогу приготовить вам перед отъездом рагу.

– Правда? Это было бы замечательно. Я не ел нормальной пищи с тех пор, как вы накормили меня спагетти. С удовольствием поел бы рагу. Честное слово.

Наверное, со своими восторгами он все-таки перестарался, потому что Сэди с тревогой посмотрела на него.

– А завтрак? Вы, по-моему, умеете варить яйца?

– Я умею их даже разбивать и смешивать в миске. – Он принял такой беспомощный вид, что Сэди не устояла.

Она недоверчиво покачала головой.

– Я приготовлю омлет – и покажу вам, как его делать. С этим даже вы справитесь.

Он поморщился от насмешки, но заставил себя улыбнуться.

– Спасибо вам, Сэди, – совершенно искренне молвил он. – Я не отваживался жарить ни омлет, ни яичницу с тех пор, как однажды едва не устроил пожар.

Она молча стучала по клавишам, однако Джордану показалось, что напряжение между ними немного спало. Его изумило нахлынувшее ощущение счастья при этом открытии.

Сэди боролась с укорами совести, распечатывая бумаги, которые Джордан дал ей. Несмотря на твердое решение соблюдать лишь чисто профессиональные отношения, она не могла не почувствовать себя виноватой за столь холодное обращение.

Она привыкла заботиться о людях… этим она занималась всю жизнь, и это давно стало для нее естественным. Ей было невыносимо трудно делать вид, будто она не видит, что Джордан почти ничего не ест. Сэди беспокоилась о нем, хотя даже под пыткой ему бы в этом не призналась.