Влюбленная Марта

— Она еще спит. — После паузы Марта добавила: — Но у нее хороший цвет лица, и она, кажется, успокоилась.

Карн и Старожил с удивленным видом сели за стол. Яйца были сварены как положено, корочка бекона аппетитно хрустела. Золотисто-коричневые блины появились на столе с пылу с жару, а кофе… они сделали глоток, обменялись взглядами, осушили чашки и налили еще.

Марту обрадовал их аппетит. По крайней мере, им понравилось, как она готовит. Карн вздохнул и встал из-за стола. Когда он попросил ее составить список всего, что ей нужно, она была к этому готова.

— В первую очередь стремянка. Для стен и шкафов, — объяснила она. — Пусть один из вас выльет чашку моющего средства в лохань, где отмокают тарелки, а примерно в половине одиннадцатого принесет их на кухню. Я приготовлю для них полки. Ах да, еще тряпки для пыли, швабру и приличную метлу. А в котором часу подать второй завтрак? Или вы обедаете в полдень?

Она взяла поднос для матери и убежала. Они дождались ее возвращения.

— Вообще-то аппетит у нее есть, — сообщила Марта, — но лучше ей сегодня полежать.

— Может, нам поставить шезлонг на террасе? — предложил Карн. — Там много зелени, и солнце не будет ей мешать.

Карн помог миссис Хогарт добраться до террасы. Старожил немного поговорил с ней. Размышляя вслух, он объяснил с извиняющимся видом:

— Отдыхать физически легче, если на душе спокойно. — Он подумал, что, если побольше расскажет ей об окружающих, она обретет душевное равновесие.

Отец Карна, поведал он, во время войны подобрал его в районе притонов и ночлежек. Тогда работу на ранчо найти было очень трудно.

— Как знал, что я не здешний и пытаюсь уйти от себя самого. Так оно и было. У меня была ферма в горах, жена, двое детей. Дом сгорел, когда дети спали. И жена не перенесла их смерти. Не мог я это забыть и напивался, а потом просыпался и становилось еще хуже, и все начиналось заново.

— А теперь вы не пьете?

— Мне это не надо. Мистер Карсон заставил меня одуматься. Он решил меня вызволить, как он сказал. Заставил меня понять, что дети умерли еще во сне от удушья, тихо и без страданий. И жена тоже. Она не смогла это вынести. С этим не справились ни ее разум, ни сердце. Вот я и решил привести себя в порядок. Чтобы им не было за меня стыдно. Хороший человек, мистер Карсон. И Карн такой же.

Этого было достаточно. Миссис Хогарт заснула, убедившись в том, что их здесь не обидят. Пару раз из дома выходила Марта, чтобы помочь матери перебраться в тень. В третий раз она решила выйти во двор и осмотреться, когда протерла шкафы, стены и вымыла пол.

На востоке поднимались холмы. Под лучами полуденного солнца они казались безмятежными и излучали спокойствие. На западе, прямо за косогором, начинался обрыв, а вдалеке на горизонте снова шла гряда холмов.

Дом явно построили в веселые годы конца пятнадцатого столетия. Два этажа, украшенные эркерами и множеством каминных труб.

Марта посмотрела на окна и почувствовала, что у нее руки чешутся. Каждое из них умоляло о том, чтобы его вымыли. Занавески придется выбросить. Настоящие лохмотья.

Она осмелилась взглянуть на сад. Там ранние весенние цветы храбро поднимали головки над сорняками. И ей захотелось заняться прополкой, но на это у нее не было времени.

Она вымыла окна на кухне, потом натерла пол воском. В полдень пришли мужчины.

— Не пытайтесь все сделать за один день, — запротестовал Карн, оглядевшись по сторонам.

— Я так и не смогла бы, — чопорно ответила Марта. — Но мне нравится моя работа.

— Нравится! — У них обоих был такой пораженный вид, что Марта побледнела.

— Я что-то не так сказала? — жалобно спросила она.

— Просто мы уж и не надеялись такое услышать, — объяснил ей Старожил.

— Я хотел сказать, — Карн с трудом подбирал слова, — что вам это в новинку, и если слишком устанете… И потом, когда ваша мама поправится… А девушки считают, что работа по дому…

— Для служанок? — подсказала Марта. — Глупо, да? Они работают в офисах. Иногда их начальники — законченные садисты. А жалованье такое, что едва хватает заплатить за стол и квартиру. Причем все это время они мечтают о мужчине, который даст им возможность заняться домашней работой.

— У себя дома они сами себе хозяйки, — объяснил Карн.

— Конечно. Но они перестают ими быть в обычных офисах и универмагах. Их положение не выше моего.

— Но здесь вы сами себе хозяйка, — поспешно вставил Карн.

Старожил встал из-за стола и причмокнул от удовольствия:

— Ты так стряпаешь, что можешь забыть о домашней работе.

Перед тем как выйти, Карн неуверенно сказал:

— Марта, если вам что-нибудь надо…

Она быстро отвернулась. Что-нибудь надо. Ну зачем она выдумала Ти Джея? Как ей теперь сказать этому человеку с ясным, честным взглядом, что она ему солгала? Что единственный муж, единственное, что ей по-настоящему надо в целом мире, — это некий Карн Карсон?

— Я составлю список того, что необходимо, и того, что желательно, — процедила она сквозь сжатые зубы.

Немного погодя она вышла на террасу. Карн сидел рядом с ее матерью. Лучи солнца падали на светло-каштановые волосы, загорелую кожу, освещая его серьезное лицо.

Когда он ушел, она подошла к миссис Хогарт. Та казалась одновременно веселой и озадаченной.

— Дорогая, — объяснила она, — я собиралась сказать правду мистеру Карсону. Но знаешь, что я от него услышала?

Марта слушала с жадным интересом.

— «Как хорошо, что хозяйство ведет замужняя женщина». Он чувствует, что больше не будет настороже у себя дома.

— Мне никуда не деться от собственной выдумки, — пробормотала Марта.

Близился обед. Девушка решила осмотреть дом и скоро об этом пожалела. Запущенные, давно не убиравшиеся комнаты. Ей просто необходимо заняться уборкой.

На втором этаже она успела осмотреть всего одну комнату — спальню, с выцветшими желтыми обоями и узором из белых маргариток на них. Ее заинтересовали не обои, а широкий диван у окна. Она посмотрела на него, потом прилегла и неожиданно заснула.

Проснувшись, она попыталась собраться с мыслями и начала вспоминать все, что произошло с нею за последние двадцать четыре часа.

Марта с легким недоверием отнеслась к тушеному мясу, которое Карн и Старожил купили накануне вечером. Заодно они захватили томатный сок. Марта сделала из него приправу к мясу. Теперь по всей кухне разнесся восхитительный аромат, а мясо явно стало нежнее.

В одной из коробок ей попались на глаза обертки от вишневых пирожков. Марта поняла намек и испекла два пирога. Затем она решительно взялась за салат, приправила его и выложила в салатницу. Им наверняка захочется его попробовать, а свежие овощи весной наверняка пойдут им на пользу.

Карн и Старожил молча дружно жевали, воздавая должное ее таланту. Старожил заговорил только после того, как они съели второй пирог.

— Не понимаю, как это твой муж сумел заболеть, — заметил он. — Все, что ты готовишь, полезно и рационально, как говорят на уроках экономики. Как же это, Марти?

В последний момент Марте едва удалось придержать язык. Она чуть не сказала, что он заболел еще во время службы в армии. Но как тогда объяснить их финансовое положение? Ведь правительство заботилось о женах ветеранов.

Марта бросила на него такой страдальческий взгляд, что Карн решил немедленно вмешаться:

— Старожил, ты не торопишься с выводами? Марте тяжело об этом говорить.

— Ну ладно, извиняюсь. Наверное, нам лучше больше никогда не говорить о… Как, ты сказала, его зовут?

— Ти Джей, — заикаясь, ответила Марта. — То есть я так его зову, потому что…

— Наверное, его назвали в честь отца, — решил Карн, придя ей на помощь. — Теперь насчет завтрашнего дня. Хотите поехать со мной в город? Уезжаем примерно в половине второго.

Марта не знала, что ответить. Поехать вместе с Карном… Но ей придется при этом ужасно выглядеть. Никуда не годится. С другой стороны, в ее естественном виде она может его отпугнуть. Неизвестно, что хуже.