Вместе или врозь?

— Но я чувствую, что сейчас живу во лжи — без тебя, — мягко возразил Филипп.

— Уже поздно что-либо менять! — резко сказала Нэнси.

В душе у нее поднималась буря возмущения. Ее бывший муж, оказывается, уверен, что она тут изнывает от тоски и теперь готова броситься в его объятия по первому зову! Нэнси чувствовала себя оскорбленной. Хорошо же он о ней думает!

Она посмотрела Филиппу в глаза. Да, она любила его когда-то, любила всем сердцем. Возможно, какое-то время лелеяла надежду, что он вернется к ней. Но Филиппу нужен был ребенок, а не жена. Нэнси вспомнила, как они сидели за столом и обсуждали различные варианты, например, усыновление или воспитание чужого ребенка. Но Филиппа это не устраивало. Он хотел ребенка плоть от плоти своей. Он так и заявил. Нэнси ничего не оставалось, как дать ему развод.

Филипп очень быстро нашел себе новую жену, которая родила ему вожделенного ребенка. Нэнси тяжело переживала это.

Значит, он думает, что я сидела здесь в ожидании, когда он соблаговолит позвать меня? И моя жизнь была пустой и скучной без него? Я слишком горда, чтобы позволить ему так заблуждаться на мой счет!

Ее глаза, превратившиеся в злые щелки, остановились на красивом лице Филиппа.

— Мне кажется, ты выпил слишком много виски, — сказала Нэнси и, не дав ему раскрыть рта, продолжила: — Я пригласила тебя сюда исключительно по делу. Кроме того, в моей жизни уже есть человек, который мне очень дорог. — Нэнси решила, что небольшая ложь поможет ей держать Филиппа на расстоянии.

— Гуэн ничего не сказала мне об этом, — растерялся он. — Это у тебя серьезно?

— Да.

— Понятно. А я как дурак…

— Послушай, давай забудем об этом разговоре. Расскажи лучше о твоем новом фильме. Ведь для этого ты и позвал меня сюда сегодня вечером.

— Ты собираешься выйти за него замуж? — спросил Филипп, на которого новость произвела ошеломляющее впечатление.

Нэнси лихорадочно соображала, как далеко может зайти в своей спасительной лжи. Если ответить отрицательно, то Филипп продолжит наводить мосты. Поэтому она сказала:

— Да, мы поженимся.

— Как его зовут?

Имя вырвалось машинально:

— Питер.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — раздраженно буркнул Филипп. — Ты наверняка недавно познакомилась с ним, ведь ты живешь здесь немногим более месяца.

— Разумеется, знаю.

Нэнси никогда не умела лгать. И то, что она втянула в эту авантюру ничего не подозревающего Питера, было большой глупостью с ее стороны. Спокойно, сказала она себе, никто ничего не узнает, а Филипп скоро уедет.

— Пока это секрет, — услышала Нэнси свой голос. — Так что ты, пожалуйста, не проговорись кому-нибудь.

Филипп передернул плечами — мол, мне-то что до этого.

— И где же твой избранник?

— На холостяцкой вечеринке.

Нэнси внешне казалась спокойной, но на душе у нее было тревожно. От решимости, которая подвигла ее на ложь, не осталось и следа.

— Надеюсь, не по случаю вашей свадьбы?! — в ужасе воскликнул Филипп.

— Нет-нет, это женится его друг! Давай поговорим о наших делах, — предложила она, уходя от опасной темы.

— Давай. — Он наклонился к своему кейсу. — У меня тут записано, что требуется для съемок, размеры комнат и так далее.

Он вынул папку с бумагами, и Нэнси облегченно перевела дух. Но ее спокойствие было недолгим. Подняв глаза, она увидела, что к ним через весь зал направляется Питер.

— Привет! — сказал он, остановившись у их столика. На губах Питера играла его неотразимая улыбка. — Как дела?

— Нормально, — пробормотала Нэнси упавшим голосом.

— Вы, должно быть, бывший муж Нэнси, — бодро произнес Питер, протягивая руку Филиппу. — Я Питер Розански, ее ближайший сосед.

Филипп был явно ошарашен неожиданным знакомством. Нэнси видела, каким оценивающим взглядом он смотрит на Питера. Она порывалась сказать что-нибудь, например: «Это не тот Питер, о котором я тебе говорила». Однако Филипп ее опередил.

— Не только сосед, насколько я знаю, — сказал он, вставая и пожимая протянутую руку. — Поздравляю.

Питер недоуменно уставился на него. Нэнси понимала: еще секунда — и ее уличат во лжи. Она открыла рот, чтобы вмешаться, но словно онемела — с ее губ не слетело ни звука.

— Вы, кажется, должны веселиться на холостяцкой пирушке? — тем временем продолжал Филипп.

— Так и есть, — ответил Питер, кивнув на дверь, ведущую в соседний зал. — Я просто сделал небольшой перерыв, так что не буду утомлять вас долго своим присутствием.

У Нэнси появилась надежда, что гроза пройдет стороной, но тут снова вмешался Филипп:

— Не торопитесь, Питер, позвольте мне угостить вас.

— Благодарю, но я…

— Я настаиваю. — Филипп выдвинул для него стул. — Что будете пить?

Питер постоял в нерешительности, но потом все-таки сел.

— Ну ладно. Это очень любезно с вашей стороны. Мне коку.

— Коку? — удивился Филипп. — Может, выпьете что-нибудь покрепче ради такого события?

— Я бы с удовольствием, но я за рулем. — Питер взглядом проводил Филиппа до стойки бара. — Я, кажется, ясно сказал ему, что это не моя холостяцкая вечеринка. Что он имел в виду?

Нэнси сидела ни жива ни мертва. Она только слышала, как у нее в груди бешено стучит сердце.

— Нэнси? — позвал Питер, обратив внимание на ее смятение. — О чем он тут говорил? Какое событие он имел в виду, предлагая мне выпивку?

Нэнси не знала, куда девать глаза.

— Он, наверное… почему-то… решил, что мы… что вы и я… обручены, — беспомощно пролепетала она.

— Что?! — Питер посмотрел на нее так, словно сомневался, в своем ли она уме. — Что за чушь! Откуда он это взял?

— Это я… я сказала ему.

Выражение полнейшего изумления на лице Питера сменилось раздражением.

— Зачем вам понадобилось лгать? Мы ведь с вами едва знакомы.

— Это был сумасшедший, необдуманный поступок с моей стороны… Я хотела показать Филиппу, что у меня кто-то есть, и ваше имя первым пришло мне на ум.

— Весьма признателен! — В ярости Питер запустил пальцы в свою густую гриву. — Нэнси, когда я приглашал вас поужинать со мной, мне даже во сне не могло присниться, что вы воспримете это как предложение руки и сердца!

— Вы имеете полное право злиться на меня, — покаянно прошептала Нэнси. — Мне очень жаль, что все так вышло.

— Я должен объяснить ему, что…

— Нет! — почти истерично выкрикнула Нэнси и с мольбой уставилась на Питера. — Пожалуйста, сделайте это для меня. — Она прикрыла ладонью его руку, лежавшую на столе. — Филипп пробудет здесь всего два дня, и я просила его никому не говорить о нашей с вами помолвке.

— Если он решит снимать фильм в вашем поместье, он пробудет здесь гораздо дольше, — сухо возразил Питер. — Но главное, я не гожусь для таких игр. Если вы хотите заставить этого парня ревновать вас, найдите другого статиста, а меня увольте.

— Я вовсе не хочу вызвать в нем ревность!

— Тогда зачем весь этот спектакль?

Нэнси тяжело вздохнула. Она была в отчаянии. В эту минуту она была похожа на маленькую испуганную девочку. Ее плечи поникли, словно придавленные тяжким грузом.

— Вы можете ругать меня, но мне надо было как-то отгородиться от своего бывшего мужа. — Нэнси увидела, что Филипп возвращается и быстро заговорила: — Я знаю, что поступила нечестно. Не могу понять, что нашло на меня. Разве вам не приходилось говорить или делать что-то такое, что вас потом самого удивляло?

Питер не успел ответить, так как в этот момент вернулся Филипп.

— Я взял на себя смелость угостить тебя вином, Нэнси.

— Спасибо. — Алкоголь был для нее сейчас как нельзя кстати.

Филипп сел за столик и поднял свой бокал с виски.

— За вас, желаю вам счастья!

Нэнси заёрзала на стуле. В горле у нее пересохло, когда Питер встретился с ней взглядом.

Загнанная в угол и не знавшая, как оттуда выбраться, она вдруг поспешно спросила:

— Питер, помнишь о земле, которую ты хотел арендовать? Думаю, что смогу устроить тебе хорошую сделку.