Дергать тигра за усы

— Человек должен быть действительно ненормальным, чтобы выступать против моего деда, — резонно заметил Пол.

— Не вижу, как мы сможем противостоять ему, если дадим ему то, чего он добивается.

— А мы и не станем этого делать. Мы только притворимся, чтобы его временно обезоружить.

— Сделаем вид, что поженились?

— Нет, нет.

— Тогда я вообще ничего не понимаю. И собираюсь повесить трубку. Мне надо все очень серьезно обдумать.

— Давайте хотя бы просто обсудим, Мирабел, — поспешно сказал Пол. — Мы женимся, вы приезжаете сюда, вроде как на постоянное жительство. Я под это дело выбиваю из дедули изрядную сумму на свои разработки… Чем больше я об этом думаю, тем больше мне нравится идея.

— Где вы живете?

— В небольшом домике на территории поместья. В прошлом веке это был дом управляющего.

— Но вам незачем беспокоиться. Дед обитает в семейном особняке, и вы будете жить там.

— С человеком, которого вы зовете «старым уб…»? — с иронией спросила Мирабел.

— Если повезет, то вам с ним вообще не придется видеться. Дом огромный и кишит прислугой. Вы пальцем не пошевельнете, как все будет исполнено.

— Что же мне тогда делать — заниматься самообразованием?

— Кроме того, вы получите самое лучшее медицинское обслуживание, какое только есть в стране.

— Я хочу, чтобы мой ребенок родился дома, — резко возразила Мирабел. Она уже представила себе белый операционный стол, слепящие лампы и инструменты. Мысль о ненужном вмешательстве высоких технологий в естественный процесс приводила ее в ужас. Если старик заставит ее…

— Так и будет. Вы можете рожать хоть в океане в окружении дельфинов. Я слышал, сейчас это последний писк моды.

— У вас есть дельфины?

— Могу достать. Поверьте, у вас будет все, что можно купить за деньги.

— Вы и впрямь страшно богаты?

— Не я, — уточнил Пол.

— Хорошо… я приеду, родится ребенок, который будет носить вашу фамилию. Предупреждаю, только фамилию, ибо я не собираюсь наградить безвинное создание имечком вроде Арчибалда. А дальше что?

— Через год после вашего приезда вы с ребенком вернетесь домой. Если не раньше.

— И вы обещаете мне через год развестись и отдать малыша под полную опеку?

— Даю вам слово. А если перспективы исследования окажутся столь же многообещающими, какими выглядят на сегодня, то и раньше.

— А если нет? Что, если через год вы не получите нужных результатов?

— В таком случае я перестану просить у деда деньги, что бы ни случилось, — ответил Пол.

Мирабел почувствовала, что против воли начинает уступать. И в отчаянии уцепилась за последнюю соломинку:

— А вдруг ваш дед пригрозит оставить вас без средств к существованию, если вы не потребуете опеки над ребенком после моего отъезда? Если сейчас он может держать вас на коротком поводке с помощью денег, то что изменится потом?

— В обыденной жизни я от него никак не завишу.

— И что же вы станете делать? Найдете работу и будете жить как простой смертный? — недоверчиво спросила Мирабел.

Последовало долгое напряженное молчание. Наконец Пол сказал:

— Это не так уж невозможно, Мирабел. В конце концов, у меня есть диплом инженера.

— О, прошу прощения! А я-то думала, что вы проводите всю свою жизнь в праздных развлечениях.

— Ну, положим, от этого я тоже не отказываюсь, — засмеялся Пол. — Видите ли, когда я родился, дед положил в банк на мое имя некую сумму денег, и ее он забрать никак не может. Это обеспечивает мне хороший доход, просто его не хватает на научно-исследовательскую программу по разработки дви… то есть машины.

Мирабел поймала себя на мысли, что Пол совсем не вписывается в расхожий образ богатого плейбоя. И чем дольше она с ним общалась, тем больше усиливалось это впечатление. Ей даже стало интересно: а что представляет собой этот Пол де Шателле-Норланд? И, кстати, должны же были быть какие-то причины, по которым всесильному деду не удалось найти другой женщины, чтобы рожала ему детей.

Может, адвокат солгал. Он сказал «привлекательный», но это слово имело самый широкий спектр значений. А в принципе ей было неважно, как Пол выглядит. Если бы ее это действительно волновало, она бы отправилась в местную библиотеку и просмотрела подшивки спортивных газет.

— Стало быть, если вы бросите свои исследования, деду будет нечем на вас давить, — заключила Мирабел.

— Совершенно верно, — подтвердил Пол.

— И он не сможет заставить вас судиться за опеку над ребенком? — настаивала она.

— Нет. И позвольте вам напомнить, что, как только мы поженимся, ребенок будет иметь право на значительную часть семейного наследства, даже если и не получит «Норланд компани». Вообще-то, — Полу пришла в голову неожиданная идея, — я скажу деду, что вы выйдите за меня замуж, только если на имя ребенка будет положена кругленькая сумма. Тогда, что бы ни случилось, у вас всегда будут деньги.

— Но в таком случае он решит, что я поддалась на его шантаж, — запротестовала Мирабел.

— Какая разница, что он решит. Дед все равно скоро узнает правду. Год в его возрасте пролетит как две недели.

— А что будет, если я откажусь?

— Тогда я сделаю все возможное, чтобы он перестал вас преследовать, Мирабел… Но скорее всего он не отстанет, пока не добьется своего.

— Иными словами, пока не заполучит моего ребенка. — Молодая женщина глубоко вдохнула и с шумом выдохнула воздух. Как-то так получилось, что предложение Пола уже казалось не нелепым, а скорее… приемлемым. — Мне надо подумать, — произнесла Мирабел. Может, когда она повесит трубку, к ней вернется здравый смысл.

— Когда узнаете моего деда поближе, — по голосу Пола было ясно, что он улыбается, — вы увидите, что едва речь заходит о женщинах, он всегда обращается к некоему авторитету.

— Ах, вот как? — Мирабел слегка поежилась при слове «едва».

— Да, к моему прапрадеду. Знаете, как он говаривал?

— И как же?

— Женщина, которая начала размышлять, уже проиграла.

Шум реактивного двигателя смолк. И Мирабел увидела, что кто-то широким шагом направляется к самолету. Глаза молодой женщины расширились. И этого человека адвокат назвал «привлекательным»? А она-то беспокоилась, что ребенок унаследует его внешность! Дверь самолета отворилась.

— Мирабел? Привет, я Пол Норланд, — произнес знакомый голос.

Копна светлых, слегка вьющихся волос отливала золотом в солнечных лучах. В зеленоватых глазах поблескивали смешинки, словно приглашая посмеяться вместе с ним над всем миром. Решительно сдвинутые темные брови, чистый лоб, слегка выступающие скулы, широкая улыбка — верхняя губа прямая, нижняя чуть изогнута, четкий овал лица и твердый подбородок.

«Привлекательный»? Да за такого красавца можно удавиться!

И действительно выглядел крепким и здоровым, тут адвокат не солгал. Пол был одет в свободные брюки цвета хаки и цветную хлопковую рубашку, расстегнутую у ворота и открывавшую гладкую сильную шею. Он был хорошо сложен и мускулист, но не накачан сверх меры. Левая рука его была в гипсе, а на мизинце поблескивал маленький светлый ободок.

Этот парень даже слишком хорош собой, подумала Мирабел. Мужчина не должен быть таким красивым. «Красавчикам нельзя доверять», — твердила ее мать, и за отсутствием собственного опыта дочь принимала ее слова на веру.

— Привет, — настороженно отозвалась она и, не удержавшись, улыбнулась: не ответить на его улыбку было просто невозможно. Внезапно ее взгляд остановился на загипсованной руке, и Мирабел нахмурилась:

— Как вы сейчас себя чувствуете?

— Прекрасно.

Он протянул руку, и Мирабел, пожимая ее, с удивлением ощутила мозоли. А она-то думала, что у богатых мальчиков руки мягкие и изнеженные. Наверное, это от вождения автомобиля, решила она.

— Спасибо, что приехали меня встретить. Не знаю, что бы я делала, если бы вы не появились, — доверительно сказала Мирабел с благодарной улыбкой.

Ее слова прозвучали так, словно в этом безумном мире Пол был ее единственным другом. Услышав эти нотки в собственном голосе, она поняла, что имела в виду мать, говоря о красивых мужчинах.