Сердце героя

– Да как ты смеешь так говорить!

– Я просил тебя быть моей женой, а не соседкой. Выбор за тобой.

Не отвечая, Джесс промчалась через дверь, ведущую в ее комнату. Гейбриел положил руки под голову и стиснул зубы. Ни одна женщина не устанавливала свои правила в его кровати. И Джесс не получит шанса быть первой. Он не имел никакого намерения жить в браке без секса.

Он сел. Спать ему не хотелось. Он был более чем готов к повторению. В его объятиях Джесс превратилась в огонь. Это было удивительно. Когда он решил жениться на ней, то не ожидал такой страсти ни от нее, ни от себя.

За этими мыслями пришли гораздо менее приятные. Дамон. Гейбриел считал своим долгом следить за ним и знал, что тот недавно вынюхивал информацию о Джесс.

Гейб сжал кулаки.

Джесс может любить Дамона, если хочет. Это лишь означает, что она не будет эмоционально связана с ним самим. Ну и пусть. Однако он не намерен делить жену с кем бы то ни было.

Джесс может ненавидеть Гейба за это, но она знала, каков он, когда согласилась выйти за него. Он всегда удерживает то, что считает своим. А Джесс отныне принадлежит ему.

Джесс проснулась без нескольких минут пять.

– Всего четыре часа сна. Прекрасно.

Какой-то звук раздался в соседней спальне, и она поняла, что Гейб уже встал. Стараясь не вспоминать ни о нем, ни о том, чем они занимались ночью, Джесс подтянула одеяло к подбородку.

И ее тут же окутал аромат лосьона того мужчины, которого она пыталась игнорировать. В гневе вернувшись в свою кровать, она забыла снять рубашку Гейба!

Пожалуй, следует принять душ.

Когда она уже закончила одеваться и стояла перед окном, расчесывая волосы, раздался небрежный стук в дверь. Секунду спустя вошел Гейб. На нем были поношенные джинсы и старая рубашка, но даже в простой одежде он выглядел великолепно.

– Доброе утро.

Он самодовольно улыбался, и это рассердило ее.

– Я не говорила, что ты можешь войти.

– Будь готова к семи.

– Куда мы поедем?

– Посетить твоих родителей.

Ее враждебность исчезла.

– Спасибо.

– Поцелуй же меня, Джесс, и скажи «Доброе утро».

– Я не подчиняюсь приказам.

– Забавно. Вчера, когда мы были вместе, ты выполняла любое мое желание.

Джесс выпрямилась.

– Совсем не эти слова женщине хочется услышать после первой брачной ночи.

Он поморщился.

– Прости.

Услышав это, Джесс от изумления чуть рот не открыла. А Гейб обнял ее и поцеловал.

Этот поцелуй потряс Джесс. Она ответила на него, хотя и против своей воли. Ей стало не по себе. Она понятия не имела, как с этим бороться. Ее любовь к Дамону была щитом, отделявшим ее от других мужчин. Но под напором чувственности Гейба этот щит прогибался и грозил сломаться в любой момент.

Не имея больше сил думать о том, что с ней происходит, она сделала то, что всегда делала в затруднительных ситуациях, – взяла блокнот и начала рисовать.

Она всегда начинала картину с подробного эскиза и никогда не брала в руки кисть прежде, чем проработает в уме все детали. Она все тщательно обдумывала заранее и продвигалась очень медленно. Но сегодня она позволила своей руке свободно бежать по бумаге. И на листе возник тот образ, который она много лет хранила в своем сердце.

С раннего детства Дамон был ее самым близким другом. Он помог ей прийти в себя после ранней смерти ее матери. Она доверяла ему свои тайны, взамен выслушивала его, и когда пришла юность, влюбилась.

Если бы только Дамон не тянул так долго! Они бы поженились задолго до смерти ее отца и нашли бы способ сохранить «Рендалл стейшн». Но Дамон все чего-то ждал, пока не стало слишком поздно. Теперь его и Джесс разделяет непреодолимая пропасть.

Он разбил ей сердце, когда женился на Кейле. А потом позвонил…

– Почему? – шептала она, обращаясь к эскизу. – Почему ты ждал так долго? И почему не приехал в тот день, когда я вернулась?

Бросив карандаш на пол, она спрятала лицо в ладонях и с мукой в голосе прошептала:

– Господи, что мне теперь делать?

Через несколько часов Джесс смотрела из окна джипа на семейное кладбище Дюмонов. Теперь она уже не была уверена, что приняла правильное решение, когда решила приехать сюда. Было очевидно, что Гейб предпочел бы находиться где-нибудь в другом месте.

Джесс взяла цветы, которые собрала по дороге. Гейб расстегнул ремень безопасности и вышел, не говоря ни слова, но шел рядом, когда она направилась к месту последнего упокоения Стивена, Мэри, Рейфиела, Майкла и Анжелики Дюмон.

Остановившись перед могилой Рейфиела, Джесс посмотрела на Гейба.

– Хочешь положить цветы?

– Нет.

По его тону было понятно, что он считает все происходящее пустой тратой времени.

А для Джесс это было очень важно.

Она присела и положила цветы на могилу его матери, однако Гейб подошел и переложил их на могилу сестры.

– Ты закончила?

– Да. – Джесс поднялась, посмотрела на Гейба и ничего не смогла прочитать в его глазах. – Но…

– Но что, Джесс? Они мертвы уже двадцать пять лет. – Гейб взглянул на часы. – Я должен проверить забор. Пора возвращаться.

Она схватила его за руку, когда он повернулся к машине, действуя скорее инстинктивно, чем рассудительно.

– Прости, я не догадывалась, как тебе больно.

Он поднял бровь.

– Все хорошо. Это же ты хотела сюда приехать.

– Гейб, – начала она, чувствуя, что за маской равнодушия Гейб прячет свою ранимость.

Надежда всколыхнулась в ней. Возможно, их брак не обречен. Если Гейб способен на сильные чувства, то, возможно, случившееся между ними вчера основано не только на плотском желании…

– Джесс, ты меня знаешь. Я не какой-нибудь раненый зверек, которого ты должна во что бы то ни стало спасти. Мне было десять лет, когда они умерли. Я их едва помню.

Гейб повернулся, стряхнул ее руку и направился к машине.

Джесс хотелось верить, что он солгал, но выражение его лица было настолько спокойным, что ее надежда рухнула. Неудивительно, что Гейб никогда не посещает могилы своих родных.

У этого мужчины просто нет сердца.

Утром следующего дня Джесс делала наброски, сидя на веранде, когда разбитый старый пикап резко остановился у самого крыльца.