Госпожа генеральша

Эту ночь Анне все-таки удалось поспать. То ли биополе у Инны было достаточно мощным, чтобы зарядить энергией и соседку по койке, то ли организм мобилизовал защитные силы и не допустил второй бессонной ночи. А на следующий день выяснилось, что результаты ее анализов пришли, просто их куда-то засунули и забыли, что ничего «страшного» у нее нет, и через пару-тройку дней можно домой: на нормальную пищу, витамины и амбулаторное долечивание. Даже швы, точнее шов, снимать не надо: делали по новой технологии, должен рассосаться сам. Теоретически.

— Я тебе позвоню, — сказала ей Инна, выписываясь. — Недельки через две. Отдохнешь еще немного, оформишь увольнение с прежней работы… Хотя, зачем тебе этой ерундой заниматься? Совсем я тут тонус потеряла. Секретарша Эдика все оформит переводом, придешь сразу на новое место. От тебя, кстати, две остановки на метро или двадцать минут автобусом. Скажи, удобно?

— Спасибо тебе, — искренне сказала Анна. — Я бы без тебя тут совсем пропала, честное слово.

— Не пропала бы, — хохотнула Инна. — Ты — баба сильная, выкрутилась бы и сама. Правильно?

— Неправильно, — слабо улыбнулась Анна. — Я — слабая, я только теперь это поняла. Просто меня жизнь жалела-жалела, да и перестала.

Она даже не представляла себе, насколько была права. Евгений, которому позвонила накануне выписки, довольно сухо сказал, что освободиться в первой половине дня никак не может, и что ей разумнее взять такси, благо от больницы до дома недалеко. У Шурика какая-то сверхважная олимпиада, его лучше вообще не трогать. Так что увидятся дома.

Можно было бы позвонить кому-нибудь из бывших коллег, но Анна так и не смогла заставить себя это сделать. То ли гордыня внезапно появилась, то ли просто не хотелось видеть никого с уже прежнего места работы: их визита в больницу ей вполне хватило, чтобы понять: за много лет она так и не стала частью дружного коллектива, да и коллектив-то держался, в основном, на общем стремлении делать как можно меньше.

Такси брать не стала по одной простой причине: не было денег. Евгений как-то об этом не подумал, а у нее в сумочке оставалось несколько рублей — на метро. Слава Богу, ключи от квартиры там тоже были, иначе возвращение домой в первой половине дня стало бы проблематичным.

Анна открыла входную дверь и тут же увидела новые кроссовки, импортные, стоявшие там, куда Шурик обычно ставил свои видавшие виды кеды. В квартире на полную катушку гремела любимая музыка сына, от которой у нормального человека полопались бы барабанные перепонки. А как же важная олимпиада?

Анна осторожно заглянула в комнату: сын сидел за столом и что-то писал. Кошмарная Музыка ему абсолютно не мешала. Беспорядок был умеренный, могло быть хуже. Все так же тихо Анна прошла на кухню: почти чисто. Во всяком случае, в мойке — только пара тарелок, а не гора заплесневелой посуды, пол не затоптан. Плита, правда, нуждается в хорошей чистке, ну, это дело привычное. Да и мало есть мужчин, которые считают обязательным мытье плиты.

Анна снова вернулась в комнату и после минутного колебания нажала кнопку «стоп» на новом, между прочим, кассетном магнитофоне. Похоже, ее пребывание в больнице повлияло на благосостояние семьи в положительную сторону.

Внезапно наступившая тишина заставила Шурика подскочить на стуле и развернуться к матери. Проступившее на его лице изумление было совершенно неподдельным. И… мгновенно промелькнувшее выражение досады. Или ей показалось?

— Мама? Тебя уже выписали?

Анна бросилась к своему мальчику, стиснула его в объятиях, принялась осыпать поцелуями. Как же она по нему соскучилась, господи! Как она могла так долго его не видеть?

Шурик на эмоциональный порыв матери отозвался довольно вяло, но он всегда скептически относился к таким вещам, особенно в последний год. Впрочем, поцелуй ей вернул достаточно искренне, тоже, кажется, соскучился.

— Разве папа тебе не сказал, что я сегодня вернусь?

Шурик покачал головой.

— Он вчера поздно пришел. Я уже спал.

— А как твоя олимпиада?

— Какая?

— У тебя сегодня должна быть важная олимпиада. Отец сказал…

— Он что-то напутал, — пожал плечами Шурик. — Олимпиада была на прошлой неделе. Я, между прочим, занял второе место.

— Молодец! А как вообще дела в школе?

— Нормально. Учимся помаленьку. Меня теперь отец премирует за успехи: видишь, маг классный купил.

— И кроссовки…

— Ага. И еще — джинсовый костюм. Клево, да?

Анна присела в кресло и сморгнула внезапно навернувшиеся слезы:

— Наверное, клево, сынок. Наверное…

Глава третьяВсе течет, все меняется…

Анна думала, что Евгений придет пораньше — все-таки жену выписали из больницы, но он появился уже после десяти часов. Заглянула соседка, поздравила с выздоровлением, рассказала массу историй про свои финансовые дела. Анна поблагодарила ее за хлопоты, но та лишь отмахнулась:

— Пустяки. Я все равно на пенсии, времени полно. Да и Евгений Петрович не обижал…

— В смысле? — не поняла Анна.

— В смысле — неплохой приварок к пенсии был. Мне, правда, деньги особо не нужны, но как не помочь соседям.

На прощание соседка испекла пирог с капустой и предложила свою помощь на тех же условиях. Анна вежливо поблагодарила, а от предложения уклонилась: ни да, ни нет. Сколько ей будут платить на новой работе она не знала, а по больничному листу, когда его еще оплатят, золотые горы ей вряд ли отвалят. А жизнь продолжается.

Но интересно все-таки, откуда у Евгения нашлись деньги и на модные обновки сыну, и на магнитофон, и на оплату услуг домработницы. Почему же до сих пор были только классические сто рублей в месяц и ни копейки больше? Этот вопрос не давал Анне покоя весь вечер, пока она довольно бестолково тыкалась по квартире, пытаясь навести предварительный порядок, а потом прилегла: шов все-таки давал о себе знать.

Когда в замке повернулся ключ, она не без труда поднялась и вышла в переднюю встретить мужа. Вместе с ним в прихожую влилось облако совершенно незнакомых запахов: то ли вкусной еды, то ли дорогих напитков, то ли всего вместе в смеси с каким-то парфюмом. Увидев жену, он вздрогнул, как если бы для него это было огромным сюрпризом.

— Слушай, прости, я забыл, что тебя сегодня выписывают, — произнес он, касаясь мимолетным поцелуем ее лица где-то в области переносицы. — Ну, как ты?

— Как положено, — ответила Анна. — Ползаю вот по квартире потихоньку. На кухне пирог, могу чай подогреть.

— Спасибо, я сыт, — рассеянно сказал муж. — Шурка дома?

— Естественно, — с некоторым изумлением ответила Анна. — А где ему быть в такое время?

Евгений пожал плечами:

— Мало ли, парень взрослый уже. Просто музыки не слышно.

— Я попросила его надеть наушники. Кстати, откуда такой дорогой магнитофон?

— Из магазина. Можно мне пройти помыть руки? Или ты так и будешь держать меня в прихожей?

Меньше всего это походило на радостную встречу любящих супругов. Конечно, для Анны была не новость, что ее супруг, мягко говоря, скуп на нежности, но не до такой же степени! С соседями — и то вежливей обходится.

— У тебя неприятности на работе? — спросила она, когда Евгений, переодевшись в домашний костюм, появился на кухне.

— С чего ты взяла? Скорее наоборот. Но об этом мы с тобой попозже поговорим.

— О чем, об этом?

— О моей работе. Точнее, о моей зарубежной работе.

— А что, есть положительные сдвиги?