Бутик для Золушки

— Коллектив у нас выдающийся, — уверенно повторил Карлсон в камеру. — Все продавщицы — истинные профессионалы. Рядом со мной — Сабина Кронкина — моя помощница и консультант по закупкам. Мисс Москва, между прочим. А вот эта красавица… — он повернулся к брюнетке, — наш продавец-консультант, топ-модель — Галлея Азизова с опытом работы за границей. Нина Тимофеевна — опытный товаровед, также имеет опыт работы за рубежом. А девушка с косой — искусствовед, перспективный кадр, только входит в проблематику. В смысле дефиле. У нас такой принцип — консультант должен уметь показать товар. «Желание» — не товарно-вещевая ярмарка. Это бу-тик! Об организационных вопросах вам лучше расскажет наш финансовый директор господин Буртаев, он сейчас как раз встречает итальянского шефа. Ага! — Карлсон поднял палец, призывая к тишине.

Все услышали шум подъезжающего автомобиля, затем шум мотора заглох, послышались громкие восклицания.

— Встретил! — просиял Карлсон, снова махнул рукой, и зазвучала музыка.

Под бравурные звуки Застольной из «Травиаты» в холл с театральной помпезностью вошел господин с гигантским букетом, явно итальянского происхождения, смахивающий одновременно на крутого мафиози и оперного тенора. Полы его длинного светлого пальто почти касались пушистого ковра. Итальянца сопровождали мечтательно-нежный юноша и взволнованный Игорь Буртаев. Темпераментный гость вручил свой букет юноше, безмолвно застывшему у двери, и бросился к Карлу Леопольдовичу. Мужчины обнялись. Вырвавшись из объятий Карлсона, итальянец обошел салон, разглядывая обстановку, пощупал фрак и вечернее платье на манекенах:

— Милуччи… Корошо…

Игорь держался рядом, что-то негромко объясняя итальянцу по-английски.

Саша, Галлея и Нина Тимофеевна последовали на кухню за подносами с угощением и напитками. На столике в гостиной появились шампанское в ведерке со льдом, поднос с фруктами.

— Прошу всех поднять бокалы за процветание нашего дела! За «Желание»! — Карлсон взял бокал с поданного Галлеей подноса и жестом предложил гостю кресло. Итальянец отрицательно замахал руками, показывая на часы. Не садясь, все же взял бокал и выпил несколько глотков под аплодисменты присутствующих. Лучезарно улыбаясь, Карлсон изобразил жестами застолье и танцы.

— Ресторан! Банкет! Ун аперетиво! Сегодня вечером. Переведи ему, Игорь.

Слушая перевод, Сиентино устремил на Карлсона трагические глаза, выражающие совершенную невозможность принять приглашение, и с жаром заговорил.

Игорь развел руками:

— Я передал ему приглашение на банкет… Сказал, что ждем Милуччи. Увы… Говорит, что Милуччи задерживается в Токио. А он сам сегодня ужинает у мэра. Намерен поработать над нашими предложениями завтра.

Шумно простившись с Карлсоном и Буртаевым, Сиентино заторопился к выходу. Посылая воздушные поцелуи девушкам, выкрикивая:

— Рерфетто! Чао, бамбини! — Удалился в сопровождении безмолвного юноши. Следом отбыли телевизионщики. Замолк Верди, и наступила домашняя тишина.

Карлсон рухнул в кресло, выдернул шелковый платок из-за воротника рубашки и стал им обмахиваться.

— Жарища здесь у вас, как на Привозе в летний полдень. Основательный профи наш макаронный шеф. Все сразу просек. Улыбка на миллион лир, а глаза цыганские, вороватые!

— Все отлично! Отбыл в гостиницу. Всем доволен. — Погрузившись в объятия мягкого кресла, Игорь удовлетворенно прикрыл глаза.

К нему на подлокотник присела Сабина, заботливо протягивая бокал с минеральной водой:

— Классно ты его обработал.

Игорь жадно скользнул глазами по ногам «мисс», оглядел холл, мечтательно вздохнул:

— М-да… Завертелась карусель! Что б нам всем так жить!

Он не узнал или не заметил Сашу. Она молча взяла поднос с крошечными пирожными и направилась к кухне. Мечтательные серые глаза были устремлены в даль, в которой Саши не было.

На кухне царил дивный кофейный аромат, Галлея и Нина клевали невостребованные итальянцем пирожные.

— Сидим здесь, золушки. — Нина с наслаждением положила в рот нечто взбитое и воздушное. — Ничего, сегодня в ресторане оттянемся. Неделю пощусь из-за этого банкета, тайскую отраву глотаю. Чтобы дезидерио, так сказать, поднакачать и со всей страстью накинуться! Это будет смертельный трюк — большая обжорка. За всех, кто голодает. А что ж там так сидеть? Банкет так банкет!

— Кому обжорка, а кому — праздник любви, — ухмыльнулась Галлея, карауля кофеварку.

— Виртуозно Сабинка финансового гения расколола! В два приема! — с видимой завистью восхитилась Нина.

— Раскрутила по полной программе! Все уши мне прожужжала, какой Игорек сексуально продвинутый и эстетически грамотный. Мастер эмоциональных эффектов. Сегодня ночью, под бой курантов, он ей руку и сердце прямо на блюдечке предлагать будет… Секрет пока.

— Какой уж секрет! Я ж сама ей платье выбирать помогала! Сгорит финансист. Алый бархат, спина голая! «Секс в саду».

— «Сад в цвету», — поправила Галлея. — Ой, она и вправду эффектная. Во, во, во! — есть на что посмотреть. Взгляд притягивает на чисто энергетическом уровне. Резонансные вибрации бьют по чакрам. Не то что у нас, да, Саш? А вообще-то ей, похоже, облом с праздничком выйдет. Наш Карлсон, как мне известно, некую подлянку затеял. — Галлея протянула Саше салфетку и жидкость для мытья стекол: — Иди со стола смахни и вот этим хорошенько прысни.

На ватных ногах Саша отправилась в зал, переваривая полученную информацию. Предложение руки и сердца! Под бой курантов! А она-то, дура, размечталась…

На этот раз ее появление Буртаев заметил и просиял:

— Александра! Уже при деле! Здорово ты вписалась в коллектив! Рад!

Игорь и Карлсон переместились в кресла у камина, прихватив с собой коньяк.

— Спасибо, — пробормотала Саша, потому что не благодарить ей сейчас хотелось, а выпустить из бутылки пенную струю прямо в физиономию этого «сексуально продвинутого мастера эмоциональных эффектов». Саша усердно терла столик. Господи, всего два часа она здесь, а сколько всего произошло! Хотя, в сущности — все то же — облом надежд и кризис мечтаний. Ведь не хотела даже себе признаваться, зачем явилась-таки сюда. Не за деньгами, не за работой, за Буртаевым. И косметичку прихватила, чтобы вдруг расцвести в заветный час. Ну не могла она признать дурацкую встречу там, у метро, последней. И что же? Опять сорвалось! Как все глупо, как обидно и как жалко себя. Пуловер лучший надела, джинсы полночи утюгом сушила, идиотка! А здесь — «страсть в саду»… Она яростно пшикала на опаловую столешницу. Резкий запах нашатыря с парфюмерной отдушкой ударил в нос.

— Потом, потом, детка! — замахал руками Карлсон и продолжил прерванную беседу с финансовым директором: — Я рад, что ты со мною наконец согласился. Мы не имеем права бросать салон в праздник!

— Сегодня никак закрывать нельзя. До двадцати двух, полагаю, надо продержаться, — вмешалась появившаяся Галлея, водрузив в центр стола вазу. — Но если уж серьезно, и после двадцати двух всякое может случиться. Дед Мороз нагрянет или Сиентино после ужина у мэра решит заглянуть. Вдруг кто-нибудь из общественности зарулит, телевидение, радио. В такой ситуации Сабина отлично справится. На нее можно положиться.

— Да кто в Новый год сюда притащится? Если криминал, так на сигнализации Терминатор дежурит. А по пустякам… Неужели специалист такого уровня, как Сабина Юрьевна, должен сидеть здесь сторожем, да еще в новогоднюю ночь?! — вознегодовал Игорь и посмотрел на Сашу. — У меня отличная идея, шеф. Не зря ведь как раз сегодня у нас появилась такая милая и ответственная новая сотрудница.

— А что… — бросил взгляд на перебиравшую журналы Сашу Карлсон. — Девушка сообразительная. Искусствовед. Садитесь-ка сюда, детка.

— Спасибо. — Саша присела на краешек дивана.

— Вы, как я понял, семейством не обременены? Дома муж не ждет?

— Но у меня… — Саша едва не брякнула про дочку.

— Не ждет ее никто! — радостно сообщил Игорь. — И вообще, хорошее начало трудовой деятельности. Знаменательное.