Нечаянная радость

— Есть. Почему вы спросили?

— Просто увидела молодой месяц. Знаете примету? Увидишь молодой месяц, а в кармане есть деньги, значит весь месяц будешь с деньгами.

— А много надо иметь при себе денег?

— Можно даже мелочь. Главное, чтобы они были.

— А у вас есть?

— Ни копейки, — засмеялась Ирина.

— С удовольствием вам одолжу.

— Зачем? Чтобы я потом целый месяц одалживала? Не надо. Я не люблю долги.

На мосту через железнодорожные пути они остановились.

— Давайте, постоим немного, — попросила Ирина. — Здесь часто проходят поезда дальнего следования. Я еще ни разу не ездила далеко. На электричках только приходилось. А так хочется куда-нибудь поехать, чтобы ночью спать под перестук колес. А вон и поезд. Кажется, ашхабадский, а вообще-то могу и ошибиться, просто я знаю, что есть такой поезд.

Локомотив издал пронзительный сигнал, и в считанные секунды поезд промчался под ними.

— Вы почувствовали, как завибрировал мост? — вопросительно глянула она на спутника.

— Нет. Не обратил внимания. Вы же не предупредили меня заранее.

— Тогда давайте подождем следующего поезда.

Вновь показались мощные огни, освещая рельсы.

— Это электричка. От нее меньший эффект, но все равно можно почувствовать. — Электричка стремительно пролетела под ними. — Ну как? — Она глянула на него.

— Есть легкая вибрация. Едва заметная, но есть.

— Вот видите? А когда идет грузовой состав, то даже становится страшно.

— А вы романтик, Ирина. — Он внимательно посмотрел на нее.

— Какой там романтик! Просто часто приходится здесь ходить. Когда были проблемы с транспортом, на работу добиралась пешком по этому мосту. Летом еще ничего. А вот зимой, когда темно, не очень приятное ощущение. Пойдемте, а то путь не близкий.

Дальше они шли молча. Ирину терзали две мысли. Вдруг на прощание он захочет ее поцеловать? Как поступить в таком случае? А если напросится на чашку чая? Что тогда делать? Отказать? Прогнать? А если он будет настаивать и приставать? Дать пощечину? Но ведь его сестра для нее самый родной человек на всем белом свете. И зачем только Татьяне надо было приглашать ее на этот обед?

А так вроде бы он ничего. Мужичок крепенький. Только вот возраст непонятный. Он из тех людей, которым можно дать и двадцать пять и сорок лет. Почему ей Татьяна никогда ничего не рассказывала о своем брате? Женат он? Есть у него дети? Приехал вроде бы из Сибири. Во всяком случае, он сам так сказал. Но эта информация ни о чем не говорит. Какая разница, откуда человек приехал? Спросить вроде бы неудобно. Еще подумает, что она им заинтересовалась.

Мысли Сергея были направлены в то же русло. Молодая женщина понравилась ему с первого взгляда. Но его насторожило, что во время танца, когда он хотел прижать ее к себе, она не позволила этого сделать. Почему? Ведь прижать партнершу во время танца не возбраняется. Это так естественно. Ничего крамольного в этом нет. Как поступить дальше? Поцеловать ее на прощание? А если она обидится, возмутится? Нет. Не следует торопить события.

А женщина хороша! Прямо картинка! Особенно, когда краснеет от смущения. Робкая, стеснительная. Таких скромниц сейчас не встретишь. Но что-то уж слишком молчалива, каждое слово из нее приходится вытягивать. Сама ни о чем не спросит, не поинтересуется. Не навязывать же ей себя со своими проблемами. А вообще-то сестра лишь бы с кем не познакомит. Надо подробней расспросить у нее об Ирине.

— Вам не скучно со мной? — неожиданно спросила Ирина. — Мы все молчим и молчим.

— Я подумал, а вы сказали, — засмеялся Сергей. — Но знаете, мне с вами очень хорошо. И даже молчать приятно.

— Правда? Тогда давайте продолжать в том же духе, — улыбнулась она. — Я столько дум успела передумать.

— И о чем же думали, если не секрет?

Они стояли под ярким фонарем. Ее обаятельная улыбка очаровала его.

— Так, ни о чем и обо всем, — ушла она от прямого ответа. — На этот вопрос вообще трудно ответить. А вот и мой дом, — неожиданно заявила она.

Он не стал ее целовать, не стал напрашиваться на чашку чая, чего она так боялась, а просто улыбнулся и протянул ей на прощание руку.

— Спасибо за чудесный вечер. Я счастлив, что у моей сестры такая замечательная подруга.

Она вложила в его натруженную ладонь свою изящную ручку. Он слегка пожал ее и неожиданно поцеловал кончики пальцев.

— Спокойной ночи! Вам не будет страшно подниматься по лестнице? Я вижу, подъезд не освещен.

— Нет, что вы. Я привыкла. У нас, слава Богу, относительно спокойно.

— Где ваши окна?

— На третьем этаже крайние слева. Угловая квартира.

— Поднимитесь домой и сразу зажгите свет, чтобы я был уверен, что вы благополучно добрались.

— Хорошо. Так и сделаю. Спокойной ночи. Спасибо, что проводили.

Она взбежала на третий этаж, быстро открыла дверь, включила на кухне свет и подошла к окну. Сергей стоял и смотрел вверх. Увидев ее в освещенном окне, помахал рукой, повернулся и зашагал прочь. Она смотрела ему вслед, пока тьма не поглотила его удаляющуюся фигуру.

Ирина решила в понедельник расспросить Татьяну о Сергее. Есть ли у него семья, дети? Нет, лучше не надо. А то еще подумает, что она им интересуется. Ни к чему все это. Ей больше никто не нужен. Хватит. Была уже замужем, познала, что это такое. Нечего заглядываться на других мужчин и не надо никем интересоваться. А все-таки почему Татьяна пригласила ее именно на этот обед, когда приехал брат? Что-то тут не так.

Она боком протиснулась к дивану, надела ночную сорочку и легла. Мысли вновь и вновь возвращались к минувшему вечеру. Попыталась представить себе лицо Сергея. Ничего не получилось. Обычный, ничем не примечательный человек. Разве что добрый. Но доброте невозможно придать какой-либо облик.

А Сергей шагал по улицам ночного города и его одолевали невеселые думы. Пять лет назад он безумно влюбился в сибирячку по имени Светлана. Кровь с молоком, певунья, плясунья, хохотушка. На его любовь ответила взаимностью, сыграли свадьбу. Но совместная жизнь оказалась до слез короткой. Через год Светлана умерла при родах, оставив ему крохотную дочь Наташу. Эту трагедию он переживает до сих пор. Если бы не дочь, последовал бы, наверное, за своей любимой. Растить девочку ему помогает мать. Дочка растет слабенькой, часто болеет. Теперь ей четыре года.

Мать частенько заводит разговор о новой женитьбе. Даже невесту ему присмотрела. Не по душе ему эти разговоры. Но и мать понять надо. Трудно ей с внучкой. Девочка с характером, упрямая, непослушная. Избаловали ребенка, ни в чем не отказывали. А все из-за частых болезней. Что ни зима, то воспаление легких. Постоянный кашель мучает девочку. Теперь врачи признали у нее хронический бронхит, настойчиво рекомендуют сменить климат на среднюю полосу России. А сейчас и другая беда приключилась с малюткой. Затосковала, все просит, чтобы приехала мама.

Сергей остановился на мосту, где полчаса назад провожал с Ириной поезда. Машины с шуршанием проносились мимо, прогрохотал трамвай, величественно проплыл троллейбус. Где-то далеко послышался призывный сигнал локомотива. И вскоре с нарастающим шумом показался поезд. Его мощные прожектора разрезали тьму пополам, освещая тонкие струны рельсов, разбегающихся в разные стороны на многочисленных стрелках. Сергей замер в ожидании, прислонившись к перилам, чтобы уловить реакцию моста на движение поезда. И действительно, слегка дрогнули перила, едва уловимая вибрация отозвалась в его теле. Он прикрыл глаза и мысленно воспроизвел образ женщины, совсем недавно открывшей ему эту маленькую тайну. Постоял еще немного на мосту и продолжил свой путь.

Дома у Татьяны была тишина. Дети и муж давно спали. Хозяйка протирала полотенцем хрустальные бокалы, проверяя на свет качество их чистоты. Сергей осторожно прикрыл дверь, чтобы не шуметь. Стал снимать обувь.

— Это ты? — встретила его удивленная сестра. — Я, признаться, раньше утра тебя не ждала?