Слишком влюбленная

— И я, — призналась Сусанна.

Потрясенные обоюдным открытием молодые женщины некоторое время молча смотрели друг на друга. Обе пытались разобраться в новых, доселе неведомых эмоциях и ощущали себя так, будто только что появились на свет и вынуждены заново учиться чувствовать, дышать, жить…

Наконец Шеннон предложила:

— Может, чашечку кофе?

Сусанна согласно кивнула.

— С удовольствием.

Они прошли в кухню. Пока Сусанна накрывала на стол, Шеннон сварила кофе. Потягивая ароматный напиток, подруги вернулись к животрепещущему разговору.

— Да, дела… — протянула Сусанна. — И что же нам теперь делать?

— Как что? — удивилась Шеннон. — Я буду продолжать переписываться с Люком. А ты отныне станешь корреспондентом Эрика.

Сусанна недоуменно произнесла:

— Но ты же знаешь, это невозможно. Ведь Эрик о моем существовании даже не подозревает. Нельзя же ни с того ни с сего попросить вдруг мужчину писать не предполагаемой женщине своей мечты, а ее подруге. Пусть даже и лучшей.

— Конечно, нельзя, — согласилась Шеннон. — Зато взять себе псевдоним Шеннон Катрен еще как можно.

Поняв, на что намекает подруга, Сусанна просияла и хлопнула себя ладонью по лбу.

— Гениально! Черт возьми, как же я сама не додумалась? Шен, ты прелесть! До чего же все просто… Действительно, зачем Эрику сообщать о том, что его адресат поменялся? Тем более что от такой замены, — Сусанна состроила лукавую рожицу, — он лишь выигрывает.

Теперь Эрику уж точно не грозит получить письмо с извинениями и известием о том, что его далекая возлюбленная выходит замуж.

Шеннон рассмеялась.

— Пожалуй, парень еще должен быть тебе благодарен за то, что ты спасаешь его от столь ужасной участи… — Внезапно она посерьезнела. — Стоп. А что же будет, когда вы встретитесь? Ведь рано или поздно это непременно произойдет. Как объяснить, почему вместо Шеннон он увидит перед собой другую женщину?

Однако Сусанна беспечно махнула рукой.

— Ерунда! К тому времени я обязательно что-нибудь придумаю. Да и влюблен Эрик будет уже не в тебя, а в меня.

Шеннон искренне восхищалась той простотой, с которой подруга решала даже самые серьезные вопросы. Общение с Сусанной неизменно приносило с собой мощный заряд оптимизма, помогающий легко справляться с будничными проблемами.

Но оставалось обсудить еще несколько вопросов.

— Хорошо, — кивнула Шеннон. — Но как быть с некоторыми несоответствиями? Слава богу, я ничего не писала о своей внешности.

Зато Эрик уверен, что «Шеннон» любит спорт, чтение и путешествия.

Сусанна ответила не задумываясь:

— Я тоже люблю или смогу полюбить все это. Правда, боюсь, с чтением возникнут некоторые проблемы. Но ты, надеюсь, не оставишь меня в беде и составишь список наиболее интересных и достойных внимания книг. А я уж как-нибудь с ним справлюсь.

— С удовольствием помогу, чем смогу. А как поступим с моей работой? Ведь ты, прости, ничего не смыслишь в туристическом бизнесе.

Но, похоже, Сусанну невозможно было ничем смутить.

— О, это сущие пустяки! Я же в любой момент имею право уволиться. А ты, помимо книжек, заодно поможешь мне приобрести познания в данной области.

Неожиданно Шеннон осенила блестящая идея. Многозначительно подняв указательный палец, она сообщила:

— Кажется, я знаю лучший выход.

— Какой же? — заинтересовалась Сусанна.

— У тебя есть шанс действительно поработать в моей фирме. Для начала хотя бы секретарем. Ты достаточно сообразительна, так что справишься. К тому же наконец-то перестанешь тунеядствовать и займешься делом.

Сусанну не пришлось уговаривать.

— Как скажешь, мамочка. Я всегда чувствовала, что в глубине души ты считаешь меня отъявленной бездельницей. Вот только удивляюсь, почему не занялась моим перевоспитанием раньше…

— Руки не доходили, — улыбнулась Шеннон. — Но теперь держись! Начальник я строгий, но справедливый. Думаю, мы сработаемся. Не против, если я ознакомлю тебя с новы-. ми обязанностями прямо завтра?

— Смерти моей хочешь? Хотя, как говорится, с начальством не спорят… Ладно, я согласна. — Сусанна преувеличенно тяжело вздохнула. — Чего не сделаешь ради любви?

Глава 3

— Четыреста страниц? — Сусанна возмущенно потрясла в воздухе довольно увесистым фолиантом. — Четыреста страниц? Ты что, издеваешься?

Шеннон растерянно развела руками.

— Но ты же сама просила снабдить тебя книгами.

— Я говорила об интересных книгах. А это… Сусанна в ужасе покосилась на несчастный том. Это чудовище! Таким ведь и убить можно!

— Чудовище ты, дорогуша. А в руках у тебя классик американской прозы, прославившийся на весь мир. Господи, его же в школах проходят!

Сусанна снова покосилась на книгу.

— Не знаю. Мы такого не проходили. — Но, смутившись под пристальным взглядом Шеннон, менее уверенно добавила:

— Ну, может, и проходили. Не помню.

— Ты вообще в школе на уроках литературы чем занималась? — подозрительно спросила Шеннон.

— Мало ли чем… — уклончиво ответила подруга. — Но вот книжек толще ста страниц совершенно точно в руках не держала. Если кому-то не лень было столько писать, это еще не значит, что кто-то должен мучиться и читать.

— Но ты могла хотя бы попытаться…

— Ха! Уж лучше было заняться чем-нибудь более полезным и менее обременительным. Заметив мрачно лицо Шеннон, Сусанна добавила:

— Да ты не переживай, доставалось не только твоей литературе. Математику, к примеру, я вовсе терпеть не могла. А зачем истязать детей физической подготовкой, не понимаю до сих пор.

Шеннон в отчаянии отобрала у подруги несчастную книгу и прижала к сердцу. Рассерженно пробормотала:

— Не понимаю, как ты вообще, с подобным отношением к учебе, окончила школу?

Сусанна пожала плечами.

— Наверное, за это надо поблагодарить родителей. Они сделали все, чтобы их богатенькая наследница не осталась без диплома.

— Зря ты так язвительно отзываешься о них, — укоризненно произнесла Шеннон. — Похоже, отец и мать тебя очень любят. Не представляю, что ты натворила, чтобы они решились выгнать родную дочь из дома.

— Во-первых, меня никто не выгонял, — возразила Сусанна. — Меньше слушай соседских сплетниц. Я сама приняла такое решение.

А во-вторых, если мои уважаемые мамочка и папочка кого-то и любят, то только свои деньги. И, соответственно, меня как единственную дочь, к которой перейдет весь капитал. Уверена, будь у меня брат, они и имя-то мое позабыли бы.

— Ты не права, — покачала головой Шеннон. — Нет таких родителей, которые не любили бы своего ребенка. Если, конечно, они психически здоровы.

— В таком случае меня любят чересчур! — упрямо заявила Сусанна. — Иначе как объяснить настойчивость, с которой отец и мать контролировали каждый мой шаг? По-моему, даже в тюрьме надзор не столь жесткий. Короче, однажды я не выдержала и сбежала.

— Ну и глупо, — откровенно высказала Шеннон свое мнение. — Мама и папа для того и созданы, чтобы печься о детях. И то, что они вовремя не замечают, что отпрыски уже выросли и в состоянии сами позаботиться о себе, — довольно распространенное явление. Это не их вина. Так устроено самой природой. — Она замолчала, переводя дух. — Ты могла хотя бы попытаться найти с родителями общий язык, объяснить им, что давно стала большой девочкой и не нуждаешься в прежней опеке. И что это отнюдь не означает, что родители тебе больше не нужны. Просто отношения между ними и тобой выходят на новый уровень. А бегство от проблем — далеко не лучший выход.

Назидательный монолог подруги задел Сусанну за живое. Горячо она воскликнула:

— Я никогда не бежала от проблем!

— Возможно. За исключением данного случая, — У меня не было другого выхода.

Шеннон отрицательно покачала головой.

— Выход всегда есть. Только не у каждого хватает силы воли отыскать его.

Сусанна в отчаянии взглянула на подругу.

— Думаешь, я сама не понимаю, что не права, и не мучаюсь оттого, что так несправедливо обошлась с мамой и папой? Но, к несчастью, прошлого не воротишь. Я не могу что-либо исправить.