Нареченная

Не успела она вылезти из кабины, как к ней подбежал Керри, сгреб в объятия и закружил.

— Клэр, Клэр, дорогая! Как я счастлив видеть тебя снова! — Он чуть отстранился, чтобы лучше рассмотреть ее. — Ты стала еще красивее, чем прежде.

— И ты тоже, — ответила Клэр, смеясь и плача. — Ты очень похож на папу. Боже, как я рада, что приехала домой! Я страшно скучала по тебе.

— В таком случае нас двое, кроха. — Керри называл ее так в детстве. Не отпуская сестру, он повернулся к Барни. — Спасибо, дружище, что привез Клэр.

— Мне это доставило большое удовольствие.

Клэр повернула к Барни счастливое лицо.

— Ты не останешься на чашку кофе?

— Мне бы очень хотелось, но у меня на сегодня на ранчо назначена встреча с клиентом. Он хочет купить пару пони для поло.

— У Барни самые лучшие пони в округе, — уважительно сообщил Керри. — Как насчет уик-энда?

— Все в порядке. Я уже пригласил Клэр. Будет человек двадцать, но твоя сестра, полагаю, выдержит такую компанию. Она девушка смелая и очень яркая.

— Она похожа на фотомодель, — с гордостью сказал Керри, окинув взглядом стройную фигурку сестры. — Но она теперь говорит с акцентом, и я не знаю, как это воспримут наши друзья.

— Поживу дома, и акцент исчезнет, — успокоила его Клэр. — Барни, я хочу позвонить миссис Бересфорд и поблагодарить ее за хлопоты.

— Ей будет приятно, — улыбнулся Барни.

Но Клэр не купилась на его слова, поскольку знала, что Софи Бересфорд открыто осуждала Айрин Стритон и считала, как, впрочем, и вся округа, что яблоко от яблони недалеко падает. Приятного, конечно, мало, но Клэр не собиралась доказывать всем и каждому, что это заблуждение. В отличие от своей матери она хотела добиться в жизни чего-то большего и уж во всяком случае никогда бы не разрушила свою семью, как это сделала Айрин.

Брат и сестра пили кофе на широкой веранде, с которой открывался вид на бесконечные равнины, уходившие за горизонт. Лошади отдыхали на конюшне, послеполуденное солнце золотило прилегающие к дому хозяйственные постройки, раскинув широкие крылья, высоко в небе парил орел. У Клэр было ощущение, что она никогда не уезжала отсюда.

Двухэтажный особняк Стритонов, построенный из светлого камня, уступал по размерам величественному дворцу Бересфордов, но Клэр любила этот уютный и такой близкий ее сердцу дом. Родовое гнездо Стритонов давно нуждалось в обновлении интерьера. Несмотря на то что Айрин вертела своим мужем, как хотела, она не сумела убедить его сменить тяжелую викторианскую мебель, приобретенную еще прадедом Клэр. Девушка сама бы с радостью занялась этим, но она понимала, что скоро хозяйкой здесь станет Кейт, которая конечно же захочет переделать дом на свой вкус.

Что же все-таки здесь принадлежит мне? — спрашивала себя Клэр, вспоминая разговор с Барни. Она имела законное право на половину ранчо, которая, в случае продажи, сулила если не безбедную, то вполне обеспеченную жизнь.

— У тебя такое серьезное лицо, кроха. О чем ты думаешь? — спросил Керри, закинув руки за голову.

— О том, что я будто никогда отсюда не уезжала, — улыбнувшись, ответила Клэр.

— Почему ты ни разу не приехала за все это время? — спросил он с болью в голосе. — Я задавал себе этот вопрос каждый день. Если бы ты знала, как я по тебе скучал, особенно после смерти папы! Он не должен был умирать. Я обращал его внимание на рану, но он считал, что это несерьезно. Когда ему стало плохо, Барни отвез его в больницу на своем самолете, но было уже слишком поздно… — Керри замолчал.

— Не надо, Керри, — умоляющим тоном произнесла Клэр. — Я понимаю, как тебе было тяжело.

— Ты не можешь этого знать. Тебя не было здесь.

— Об этом я буду сожалеть всю свою жизнь. Я и мама… мы стали жертвами обстоятельств… так получилось…

— Тогда почему она сменила фамилию отца? — сердито бросил Керри.

Клэр прикрыла глаза: к ней снова вернулось чувство вины.

— Мама не специально это сделала. Она решила начать все с начала. Ты же знаешь, как она любит устраивать из своей жизни спектакль. Мы путешествовали, и, когда полиция нашла нас, было уже поздно. Мама неимоверно страдала, мучилась угрызениями совести. У нее даже не хватило духу сразу сказать мне о смерти папы. Она просто решила, что мы уже ничего не можем сделать, и точка.

— Боже! — Керри подошел к перилам веранды и стал смотреть вдаль. — Как это типично для Айрин. Она никогда не была способна принять правильное решение.

— Она очень стремилась к этому, но у нее ничего не получалось.

— Даже если ты не успела на похороны, ты все равно должна была приехать.

— Прости, — тихо промолвила Клэр.

— Господи, почему ты всегда защищаешь ее?! Айрин не заслуживает такой преданности.

— Ты не прав. — У Клэр на глазах появились слезы. — Во-первых, она моя мать, а во-вторых, она взрослый ребенок, который нуждается в опеке. После смерти папы мама впала в жуткую депрессию. У нее появилась навязчивая мысль, что это она убила его.

— А разве не так? — У Керри тоже подступил ком к горлу.

— Она даже не догадывалась, что ее уход от папы так подействует на него.

— От нас, — поправил Керри.

— Я понимаю твое негодование. Мама никогда не любила нас так, как нам того хотелось. Такой уж она уродилась, с этим ничего не поделаешь. И в то же время она не может существовать одна. Она сказала, что убьет себя, если я уйду от нее.

Керри взглянул на сестру, словно на умалишенную.

— На свете нет ничего такого, из-за чего бы Айрин могла лишить себя жизни. Если только она вдруг потеряет свою красоту или деньги… Наши, кстати, деньги. Она выжала из папы все до капли. Ты только представь себе: изменить мужу и требовать с него за это деньги! — возмущенно воскликнул Керри. — И ты поверила, что она сможет покончить с собой?

— Она приняла упаковку снотворного и угодила в больницу.

Услышав это, Керри онемел. Затем он подошел к сестре и взял ее за руки.

— Почему ты сразу не сказала мне об этом?

— У меня уже вошло в привычку защищать маму. Я не знала, как ты отнесешься к такому известию. Она похожа на гоночную машину без тормозов. Эту функцию выполняю я.

— Не дай Бог, если гены Айрин передадутся моим детям.

— Да, остается надеяться, что мама будет единственной паршивой овцой в нашей семье, — мрачно согласилась Клэр. — Из-за нее и мне достается — даже от твоего будущего шурина.

— От Барни? — удивился Керри. — Не может быть. Он не из тех, кто обижает молоденьких девушек, особенно таких красивых, как ты.

— Зато он очень не любит нашу маму.

— Не он один. К ней многие относятся плохо, кроха. Я боялся, что она воспитает тебя по своему образу и подобию, сделает из тебя такую же избалованную бездумную куклу, какой является сама. Ты же была неопытной девчонкой, когда уехала с ней в Париж. Мы все тогда решили, что Айрин удалось перетянуть тебя на свою сторону.

— Я взрослею не по дням, а по часам, — заверила Клэр и сама удивилась правдивости своих слов.

— Айрин действительно собирается приехать на свадьбу или, как всегда, только сотрясает воздух? — спросил Керри.

— Собирается — насколько вообще можно ей верить.

— А ты еще ни в кого не влюбилась, сестричка?

— А! — отмахнулась Клэр. — Был один романчик…

— И что же?

— Он слишком давил на меня, а я не люблю этого. Кроме того, я еще не готова связать себя брачными узами. Когда я выйду замуж, то хочу, чтобы это было на всю жизнь. Как у вас с Кейт. Я так рада за тебя, Керри! Мне бы тоже хотелось найти свою половину.

— Мы с Кейт никогда не переставали любить друг друга и всегда были уверены в прочности наших чувств.

— Счастливчики… — У Клэр тоскливо заныло сердце. — Свадьба у вас будет, судя по словам Барни, грандиозная.

— Свадьба года, — с улыбкой подтвердил Керри. — Бересфорды женятся не каждый день.

— Стритоны тоже. Давай не будем забывать и о наших предках, — заметила Клэр.

— Ты будешь самой красивой из всех подружек невесты, — сказал Керри, гордый тем, что у него такая красивая сестра. — Я думаю, ты утрешь нос Андреа Бентон.