Сицилийский ревнивец

— И единственный. Я очень тебя люблю.

— Софи, обожаемая моя. Умоляю, никогда не меняйся.

— Но я уже изменилась. Ты меня изменил.

— И не жалею об этом. Ты мое самое бесценное сокровище, — упоенно шептал он и целовал ее распухшие сочные губы…

— Макс! Макс! Что с тобой? Да очнись ты, наконец! — Джина тормошила брата, который сидел напротив нее с отсутствующим взглядом.

На раут в венецианский отель они пришли в компании супругов Розы и Теда, своих старинных друзей. Роза уже несколько лет была любовницей Джины; Тед, отец ее двоих детей, ради которых они сохраняли видимость брака, имел длительную связь с другой женщиной; а Макс великодушно выступал в качестве алиби для своей сестрицы, охраняя тем самым семейное благообразие и благоденствие всех участников этого причудливого адюльтера, хотя и был уверен, что в их бурную эпоху у окружающих наверняка найдутся куда более насущные проблемы, чем разбираться в подробностях интимной жизни своих сограждан. Но так думал один лишь Макс, и поэтому все хранили в секрете.

— Ты что-то сказала? — попытался включиться в разговор Макс.

— Ты обратил внимание? Здесь Софи Резерфорд, — сообщила ему Джина.

— Да… Ну и кавалер у нее! Неужели не могла найти кого-нибудь поскладнее? Хотя что тут удивительного… — глубокомысленно изрек Макс, скривившись в насмешливой улыбке. Пренебрежение не сработало.

Ни до, ни после Макс не находил такой чувственности в любви, когда каждое его движение встречало естественный отклик искренне счастливого существа, пусть даже совершенно незнакомого с технической стороной любовной игры. Подустав от позерства в постели и желания прослыть искушенным мачо, он — опытный соблазнитель и экспериментатор — помнил далеко не все свои победы. Ночь с Софи он запомнил навечно. Он предложил ей тогда: «Выходи за меня замуж», а потом семь лет раздумывал, почему он это сказал. Возможно, потому что не отдавал себе отчета в словах или потому что, забыв о средствах предохранения, посчитал, что просто обязан жениться на ней. Но вернее всего, потому что понял: Софи должна была принадлежать только ему.

В очередной раз метнув взгляд в сторону Софи, он зло стиснул зубы: она с очаровательной улыбкой по-прежнему ворковала с этим русским магнатом. С циничной улыбкой на лице толстяк похлопал Софи жирными пальцами по щеке. Было очевидно, что они находятся в близких отношениях. Отвращение подкатило к горлу Макса вместе с догадкой, что его малышка Софи переродилась в меркантильную ведьму и спит с этим боровом из-за денег. Потом эти двое пошли танцевать под романтическую музыку, а по завершении танца она поцеловала чертова пузана в щеку. Последняя капля, переполнившая чашу его терпения. Планы его кардинально изменились. Он как ошпаренный вскочил на ноги, но тут же сел опять, осознав, что месть нужно подавать в холодном виде, а оснований для нее все прибавлялось и прибавлялось с каждой секундой.

Взяв себя в руки, Макс удобно расположился за своим столиком и стал бесцеремонно разглядывать повзрослевшую и похорошевшую Софи.

Глава третья

Будь у Софи более развит инстинкт самосохранения, она, скорее всего, немедленно сбежала бы не только с этого званого ужина, но из Венеции. Однако профессиональный долг оказался сильнее. Между Эйбом и Цезарем завязался полусветский-полуделовой диалог, и Софи с радостью вступила на привычную стезю переводчика. Весь последующий час Софи блистала и очаровывала восхищенного Цезаря с такой ретивостью, что чуткий Эйб не замедлил вернуть ее с небес на землю.

— Софи. — Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть ему прямо в глаза. — Кого это ты так усердно дразнишь? Если у тебя есть цель, не стоит использовать беднягу Цезаря, лучше используй меня. Я никогда не возражал против игр, а испанец может принять их за открытый флирт. Неужели ты этого хочешь? — с укоризной спросил ее Эйб. — Пойдем потанцуем.

— Не надоедает быть таким проницательным? — нервно рассмеялась Софи, грациозно поднимаясь из-за стола.

Эйб сопроводил ее на танцпол, чем вызвал нескрываемую насмешку окружающих, однако, когда он обхватил свою обворожительную партнершу за хрупкую талию и повел ее в быстром ритме, недоумение сменилось удивленным созерцанием невероятной пластики и непринужденной легкости их танца.

— Ты знаешь, что я считаю тебя восхитительной женщиной, — сказал Эйб, когда музыка стихла. — И кто бы ни был тот, кого ты дразнишь, он полный балбес, раз не смог по достоинству оценить тебя. Запомни это! — внушал Эйб по дороге к столику.

— Ты совершенно прав. Спасибо тебе, — с искренней признательностью поблагодарила Софи и, поцеловав Эйба в упитанную щеку, с легким сердцем села за столик.

— Прошу меня простить, — раздался над ней знакомый зычный голос. — Могу я пригласить вашу партнершу на следующий танец?

Эйбу пришлось задрать голову, чтобы оглядеть человека, дерзнувшего нарушить их тет-а-тет. Неспешно переведя взгляд на Софи, он осведомился по-русски, чего хочет от них этот верзила. Софи тихо перевела ему вопрос.

— Ох! Так вы хотите мою женщину? — Толстяк ловко изобразил дурное знание английского и игриво моргнул своим водянистым глазом.

Софи смотрела на происходящее сквозь полуопущенные ресницы, стараясь не выдать охватившего ее смятения.

— Я надеюсь, что мне будет позволено станцевать с вашей очаровательной спутницей. Должен заметить, Софи и я — давние друзья, — вызывающим тоном настаивал Макс.

— Тогда вы должны сами спросить у дамы. Она не моя собственность, — раздраженно ответил Эйб на безукоризненном английском, удивив даже Софи.

— Поскольку твой кавалер не возражает, могу ли я пригласить тебя на танец, Софи? — язвительно поинтересовался победивший дуэлянт.

— О, Макс! Для меня полная неожиданность встретить тебя здесь. Как видно, Джине удалось преподать тебе несколько танцевальных па.

— Да, среди прочих премудростей, — продолжил скользкую тему Макс, на радость любопытным свидетелям их разговора.

— В чем я нисколько не сомневаюсь, — показала зубки Софи. — Почему бы тебе тогда не потанцевать с ней?

— К сожалению, сегодня она не в настроении, — живо парировал Макс.

— Меня удивляет твое желание пригласить меня на танец, — не придумала ничего лучшего Софи.

— Ну, что же тут удивительного? — не дождавшись согласия, Макс бесцеремонно взял Софи за руку и повлек в центр зала. — Почему бы не станцевать таким близким друзьям, как мы? — во всеуслышание объявил он.

— Я с удовольствием, мистер Куинтано! — с наигранной холодностью отчеканила Софи и церемонно положила свою руку в ладонь партнера.

— Очень мило с твоей стороны, — принялся нашептывать ей на ухо Макс. — А ты необычайно хороша! Даже лучше, чем прежде. Настоящая красавица. Вот смотрел я на тебя и думал: Софи не узнать, она стала элегантнее, грациознее, умнее. Но вот одна беда: по-прежнему имеет слабость к толстосумам. Поздравляю! Этот русский магнат — отличная добыча, но с одной маленькой оговоркой. Ты разве не знаешь, что он женат? — Макс впервые заглянул ей в глаза.

— Даже если и так, — небрежным тоном отозвалась она, постаравшись заглушить душевную боль. Его подозрения в алчности были настолько беспочвенны, что походили скорее на грубость, чем на заблуждение. — Я не ищу себе богатого мужа.

— Ой ли! С другой стороны, ты совершенно права. Богатство и комфорт можно обеспечить и без пошлых матримониальных уз. Бытовая рутина не для женщин твоего сорта, — обличал ее Макс.

— А тебе так хорошо известно, какого я сорта? — медовым голосочком поинтересовалась Софи. Она с тревогой осязала напряженное давление его ладони, соскользнувшей с ее талии на открытую спину.

— Пойми меня правильно. Я был бы рад возобновить нашу дружбу. Что скажешь? — откровенно провоцировал ее Макс. — Не желаешь поменять этого примата на меня? Не прогадаешь. Скажи, это правда, что женщины никогда не забывают свою первую любовь?