У нас есть мы

– Уходи от него. Он холодный и высокомерный мерзавец. Хватит себя изводить.

– Ты с ума сошла?! Я готова на все ради него. Может, через пару недель, когда ему надоест эта старлетка, Леонидас вернется ко мне. Рядом с ним я уже не никто, и я не собираюсь расставаться с этим статусом!

Благодаря стараниям Имоджен и ее умению развеселить Леонидаса, когда тот начинал скучать, они остались друзьями. Мэрибел не нравилось, что Имоджен так унижается, но она ничего не могла поделать. А потом в апартаментах Леонидаса в Оксфорде произошел пожар, и добрая Имоджен пригласила его пожить в своем доме, пока сама будет работать за границей.

Мэрибел пришла в ужас от бесцеремонности Леонидаса. Он переехал почти сразу и без всякого предупреждения притащил в дом свою прислугу, включая повара и телохранителей. Мэрибел пришлось перебраться из своей спальни на чердак. В дом то и дело приходили гости, телефон разрывался от звонков, и почти в каждой комнате находились красивые и часто пьяные женщины.

После десяти дней подобного хаоса Мэрибел потеряла терпение. До того момента она была уверена, что Леонидас даже не подозревал о ее пребывании в доме. Утром одиннадцатого дня Мэрибел перехватила мужчину на лестнице. У него на руке висела хихикающая брюнетка.

– Мы можем поговорить наедине?

– Зачем? – искренне удивился Леонидас.

– Это мой дом так же, как и Имоджен. Я понимаю, в ее глазах вы не можете совершить ничего плохого, но для меня ваш образ жизни абсолютно неприемлем.

– Исчезни, – скомандовал Леонидас, обращаясь к брюнетке.

Мэрибел с отвращением глядела на него.

– Возможно, вы и привыкли жить в таком борделе, но я – нет. Скажите вашим женщинам, чтобы хотя бы одевались. И отправляйте их по домам, когда они напиваются. И, пожалуйста, попытайтесь уговорить их не орать и не включать музыку на полную мощность посреди ночи.

– Знаешь, что тебе нужно? – Леонидас притянул Мэрибел к себе, словно она была какой-то куклой. – Хорошего любовника в постель.

Мэрибел залепила ему такую оплеуху, что Леонидас в шоке отпрянул.

– Не смейте говорить со мной в таком тоне и тем более прикасаться ко мне!

– Ты всегда такая?

– Нет, Леонидас, только с тобой, – съязвила Мэрибел. – Я просто пытаюсь подготовиться к экзаменам. И под этой крышей ты не имеешь права вести себя как самоуверенный придурок.

– Я тебе, правда, не нравлюсь, – заключил молодой человек.

– А что мне должно нравиться?

– Я оставлю право выбора за тобой. Кстати, могу заплатить…

– Нет! Не думай, что все покупаются и продаются. Мне не нужны твои деньги. Я просто хочу жить спокойно. Хочу спать в своей комнате. Хочу тишины.

В этот вечер Мэрибел вернулась в тихий дом и обнаружила все свои вещи в прежней спальне. В знак благодарности девушка испекла печенье и оставила его на кухне вместе с запиской. Два дня спустя Леонидас поинтересовался, когда Мэрибел перестирает его рубашки. Она объяснила, что не прикоснется к ним, и тогда он спросил, как же ему справляться без прислуги.

– Ты действительно такой беспомощный? – опешила Мэрибел.

– Никогда в жизни не был беспомощным! – обиделся Леонидас.

Но он был абсолютно неприспособлен ко всему, что касалось домашнего хозяйства. Мэрибел разрешила прислуге появляться по утрам, но вечером все должны были расходиться по домам. Худой мир был наконец достигнут. Скоро Мэрибел узнала, что на самом деле Леонидас очень умен и обаятелен.

За два дня до отъезда в свою новую квартиру молодой человек заявился домой под утро безбожно пьяным. Он разбудил ее, наделав много шума. Мэрибел встала, чтобы прочитать ему лекцию о вреде алкоголя, но замолчала, когда он сообщил, что сегодня годовщина смерти его сестры.

Мэрибел молча выслушала сбивчивую речь грека. В конце он даже удивился, почему рассказывает ей все это.

– Потому что я милая и незаметная.

Девушка не тешила себя напрасными иллюзиями, но в ту ночь она влюбилась в Леонидаса Паллиса – человека, который вынужден был вести светский образ жизни и которого обуревали дурные воспоминания.

В день переезда Леонидас впервые поцеловал Мэрибел прямо посреди их диалога. Она отскочила, не веря в реальность происходящего.

– Нет!

– Серьезно? – опешил Леонидас.

– Абсолютно серьезно.

Зная о чувствах к этому человеку Имоджен, Мэрибел призналась в том, что целовалась с ним, своей кузине. Но та лишь рассмеялась:

– Кто-то должен был осмелиться отказать Леонидасу Паллису! То есть ты ведь не красавица и не очень сексуальная, а решилась, правда?

Ранние воспоминания о Леонидасе были сладкими и горькими одновременно, заключила Мэрибел, когда ее мысли вернулись в настоящее. Леонидас оставил за собой длинную темную тень, которая странным образом преследовала девушку все эти годы.

Иногда Мэрибел случайно сталкивалась с ним. Между многомиллионными сделками Леонидас крутил бесчисленные романы. Имоджен же все меньше работала и все больше увлекалась светскими вечеринками. Примерно за год до ее смерти Леонидас прекратил всякое общение с ней.

Мэрибел подхватила сынишку на «руки, когда тот пробегал мимо, усадила его себе на колени и принялась щекотать, чем вызывала у мальчика бурный восторг. Через несколько минут она отпустила Элиаса играть дальше. Элиас был так счастлив. Он полностью зависел от Мэрибел, и та делала все от нее зависящее, чтобы сын ни в чем не нуждался. Девушка не считала, что хоть какой-то отец лучше, чем вообще никакого, поэтому о замужестве не помышляла.

Леонидас разозлился, увидев свидетельство о рождении Элиаса: он не был вписан в графу «отец».

– Немедленно организуйте тест на отцовство.

Трое адвокатов, сидящих перед ним за столом, переглянулись.

– Когда пара не состоит в браке, такие тесты проводятся только с согласия матери, – пояснил один из них. – А так как ваше имя отсутствует в свидетельстве о рождении, то у вас нет и родительских обязанностей перед этим ребенком. Могу я спросить, каковы ваши отношения с мисс Гринвей?

Леонидас смерил нотариуса взглядом, не терпящим возражений.

– Наши отношения с доктором Гринвей не подлежат обсуждению. Сконцентрируйтесь на моих правах как отца.

– Закон Великобритании всегда на стороне матери. Если она согласится провести тест на отцовство, разделить ответственность и обеспечить разумный доступ к ребенку, проблем не будет, – сообщил адвокат. – Без этого согласия возникнут определенные трудности. Единственным выходом для вас станет обращение в суд. В основном судьи отдают право опеки над детьми, а тем более малолетними, матерям, так как считают, что те смогут лучше заботиться об интересах ребенка.

Леонидас ничем не выдал своего удивления.

– Значит, мне нужно ее согласие?

– Это было бы лучшим выходом из положения.

Леонидас понял намек, но воздержался от дальнейших комментариев. Для него, как для богатого и знаменитого человека, было бы нетрудно получить право опеки. Когда ему нужно было победить – а Леонидас не признавал поражений, – понятие «честная игра» утрачивало свое значение, хотя часто при этом страдали невинные люди. Но он не хотел так же обходиться с Мэрибел, которая пришла в ужас, когда однажды узнала, что Имоджен не совсем честна со своими работодателями. Такая ужу нее натура.

Тут придется вести более тонкую игру…

Мэрибел подняла телефонную трубку в своем кабинете и чуть не упала со стула, услышав глубокий чарующий баритон Леонидаса.

– Что тебе нужно? – потребовала она, слишком нервничая, чтобы заботиться о вежливых приветствиях.

– Нам нужно поговорить.

– Мы уже беседовали вчера. Кроме того, я на работе.

– До следующего посетителя у тебя час свободного времени, – отрезал Леонидас. – Увидимся через пять минут.

Неожиданно Мэрибел пожалела, что не относится к числу тех женщин, которые пользуются косметикой каждый день, а не по выходным и праздникам. Отыскав в сумочке зеркальце, она поправила прическу, стараясь не замечать на лице следов бессонной ночи. И тут же разозлилась на себя за то, что беспокоится за свой внешний вид, вместо того чтобы готовиться к встрече с Леонидасом. То есть попусту тратит время. Только Золушкина фея-крестная смогла бы сотворить с ней чудо.