Влюбится по принуждению

Кейт остановилась.

— Что ты имеешь в виду?

— Он выглядит каким-то слабым, знаешь? Ничего особенно заметного, просто не похож на себя.

Кейт пришла в ужас.

— Я уверена, что ничего серьезного.

У Бьянки на лице было написано беспокойство.

— Я тоже.

Но Кейт тревожилась, спускаясь в кабинет.

Она открыла дверь, ожидая, что успокоится, когда увидит Сьерру, который по обыкновению подойдет к ней, виляя хвостом.

Вместо этого она обнаружила, что ее пес, который дружил с ней больше десяти лет, ковыляет кругами. Белки его глаз неестественно сверкали, коричневые зрачки были смещены к углам.

— Сьерра! — Она подбежала к нему и протянула руки, чтобы остановить безумное ковыляние. Пес замер в ее руках, но, казалось, не замечал ее присутствия. Вблизи его перекошенные глаза производили еще более страшное впечатление. У него был какой-то приступ, может быть, удар.

Дрожащими руками она попыталась отвести его к двери, держа за ошейник, но пес шел медленно и не мог двигаться по прямой.

— Давай, мальчик, — сказала Кейт. Она понимала, что ее голос скорее встревожит пса, а не успокоит его. У Кейт чуть не вырвалось рыдание, а из-за сильной внутренней дрожи она чувствовала себя так, словно выпила сто чашек кофе. — Давай, ты можешь это сделать. Сядем в машину и поедем к врачу. У тебя все будет в порядке.

Сьерра качнулся и повалился на бок. Кейт охватила паника. Адреналин придал ей сил, и она подняла пса и понесла его к машине.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Бен точно не понял, что на него нашло, но он поехал не обратно к себе на ферму, а к Грегори Фармз.

Почему-то он чувствовал себя так, словно должен извиниться перед Кейт. Конечно, их заперли не по его вине, но он мог бы быть немного добрее, когда заметил, в какой она панике. Верно, он попытался ей помочь: отвлек ее, чтобы она рассердилась, а не испугалась, — Кейт Грегори всегда было легко рассердить, — но, подумав, он усомнился в том, что правильно повел себя. В конце концов, она, вероятно, нуждалась в доброте и понимании, а он ей дал… ну, совсем иное.

Поэтому было бы правильно, если бы он извинился.

И умно. Если он надеется, что Бьянка выполнит условия сделки, он должен хорошо обращаться с Кейт. Поэтому извинения принесли бы двойную пользу, хотя ему и не хотелось извиняться.

Он припарковал джип и пару секунд глубоко дышал, чтобы собраться с духом. Но как только он вышел из машины и захлопнул дверцу, Кейт показалась из кабинета, с трудом неся большого золотистого ретривера.

— Кейт? Что ты делаешь?

— Сьерра… — Она пыталась отдышаться. — Что-то не так. Я должна отвезти его к ветеринару.

— Подожди. — Бен подбежал к ней и помог поставить пса на землю, пока она его не уронила.

Животное тут же принялось крутиться. Его левый зрачок скосило к уголку глаза, а левое ухо свисало ниже правого.

Бену уже доводилось такое видеть. У пса случился удар.

— Тпру, мальчик. — Он подхватил пса на руки и сказал: — Открой заднюю дверцу моего джипа.

Она послушалась.

Он осторожно положил больного пса на заднее сиденье и сказал Кейт:

— Я поведу машину, только скажи мне, куда ехать.

В ее глазах и голосе теперь не было притворной бравады, только благодарность.

— Спасибо. — Она уселась рядом с псом и сказала: — Ветеринарная клиника Эйвон-Лейка на Завала-стрит.

Бен хорошо знал эту клинику. Он быстро завел мотор и поехал. С одной стороны, надо было ехать побыстрее, а с другой — как можно осторожнее, чтобы больного пса и Кейт не швыряло на заднем сиденье.

Поездка казалась бесконечной. Бен крепко держал руль и смотрел прямо перед собой, слушая, как Кейт пытается успокоить больное животное у него за спиной.

Это разрывало ему сердце.

Бен знал, к чему идет дело. Когда-то он уже такое пережил. Мало что в жизни давалось труднее, чем прощанье с любимым домашним животным, а у Кейт, насколько он помнил, всегда был этот пес. Она будет очень страдать.

Он подъехал ко входу и, выйдя из машины, распахнул заднюю дверцу и потянулся за псом.

— Спокойно, мальчик, — сказал он.

— Я помогу, — проговорила Кейт, выбираясь из машины.

— Я держу его.

— Пожалуйста. — Она положила руку Бену на плечо. — Я хочу быть там ради него. Я ему нужна. Ему страшно.

— Ты права. — Бен проглотил ком в горле и кивнул. Он отнес пса в приемную ветеринара. Кейт вошла следом. Она гладила больного пса по голове и пыталась его успокоить.

Бен чуть было не рассказал ей о том, как потерял своего пса, но не время было говорить о себе. Теперь речь шла о Кейт и ее псе.

Наблюдая за ней, он понял, что ошибался, считая ее холодной. Может быть, она холодна только к мужчинам.

Или, может быть, только к Бену.

Кейт и пса быстро проводили на обследование, а Бен, переминаясь с ноги на ногу, смотрел им вслед. Наконец он решил все же подождать: вдруг он понадобится Кейт.

Казалось, он ждал целую вечность. Люди входили и выходили, каждый из них был похож — иногда поразительно — на свое домашнее животное. Бен наблюдал, пытаясь не думать о том, как ему пришлось в одиночку расставаться с Банджо на нижнем поле, вместо того чтобы отвезти бешеное животное на усыпление к ветеринару.

Трудно сказать, сколько прошло времени, но, когда Кейт наконец вышла из кабинета, солнце уже зашло и на улице было темно, если не считать фонарей. В приемной не было никого, кроме Бена.

Кейт вышла с покрасневшими глазами и выглядела усталой, но при виде Бена заметно оживилась.

— Ты еще здесь?

Что, черт возьми, она думала? Что он уйдет в такой момент?

— Да, я еще здесь.

Она выглядела так, будто не могла этому поверить.

— Я понятия не имела, что ты ждал здесь все это время.

— Ну, я думал, тебе надо будет доехать до дома. Ты же не собиралась навечно разбить здесь свою палатку, верно?

У Кейт вырвался слабый смешок, и она покачала головой.

— Нет, спасибо.

Он улыбнулся ей.

— Так что происходит с псом?

У нее вырвался долгий вздох.

— Оказывается, у пса равновесие нарушилось из-за инфекции в ухе. Но инфекция очень опасная, поэтому дезориентация у него усилилась.

— Он останется у них на всю ночь?

Она кивнула.

— Его еще раз обследуют и все такое. — Она шмыгнула носом. — Забавно, как только мы оказались в кабинете, он тут же снова почувствовал себя нормально. — Она щелкнула пальцами. — Вот так.

— Значит, он, может, поправится. Может, это и вправду просто инфекция в ухе или что-то в этом роде.

Кейт посмотрела на него с надеждой.

— Ты действительно так думаешь?

Бен должен был признать, что говорит так просто для того, чтобы взбодрить ее, не лишать надежды.

— Конечно. Наверняка. — Потом, чтобы не рассуждать на тему, о которой ничего не знает, он сказал: — Теперь давай поедем домой. Сегодня ночью ты больше ничего не можешь сделать для Сьерры.

Она с сомнением посмотрела на дверь в кабинет, потом снова на Бена.

— Думаю, ты прав. Вероятно, они не позволят мне спать в приемной.

Он взглянул на неудобные деревянные стулья и сказал:

— Вряд ли ты смогла бы здесь поспать хотя бы пару минут. Давай поедем.

Он проводил ее до джипа и, усадив на переднее сиденье, обошел машину и остановился перед дверцей со своей стороны. Это был странный день. Сегодня утром они с Кейт бодались, как быки на арене… Как же он стал единственным человеком, оказавшимся рядом с ней в такой волнующий момент? Что произошло с ее семьей? Почему их здесь нет?

Бен недолго задавал себе эти вопросы. Он почти тут же вспомнил, какой всегда представлялась ему Кейт Грегори: сухой и замкнутой. Если рядом не оказалось ее семьи, тому есть лишь одно объяснение: она им не сказала, что они ей нужны.

Вот это вполне отвечало его представлениям о семье Грегори.

Он сел в машину и завел мотор.

Кейт откинулась на сиденье и выглянула, чтобы увидеть лунное небо.