Переполох в Слоунз-Коув

– Я не хочу, чтобы ты дрался с моим братом, Тайлер, – сказала она. – Я хочу, чтобы он подумал, что ты...

Она почувствовала, как теплая волна прилила к лицу.

– Лайла?

Она отвела глаза, ощутив легкое прикосновение его большого пальца к разгоряченной коже.

– Что он должен подумать? – подбадривал он ее тоном, которым уговорил бы любую женщину на что угодно. Если бы он попросил прямо сейчас расстегнуть юбку и спустить ее на пол, она, наверное, сделала бы это, подумала Лайла с бешено колотящимся сердцем.

– Я бы хотела, чтобы... чтобы мой брат подумал, что ты... интересуешься мной. – Она говорила сдавленным шепотом. – Видишь ли, братья считают, что я просто сижу здесь, собираю пыль и даже не хожу на свидания, – торопливо объяснила она. – Они правы, но сейчас я не решаюсь даже улыбнуться любому мужчине из боязни, что он подумает, будто я поощряю его намерение жениться на мне. Но ты... ты так не подумаешь. Ты знаешь, что я пока не собираюсь замуж. Так что, если бы ты мог просто немного мне поулыбаться, может даже, сходить со мной на ланч или на обед, это бы заставило моих братьев притормозить. Я бы хотела, в свою очередь, сделать что-то для тебя.

Он улыбался во весь рот, только что не смеялся.

– Что? – приуныла она. – Думаешь, это совершенно безнадежно, что никто не поверит, что ты можешь заинтересоваться мною? Я знаю, что не принадлежу к тому типу женщин, с которым ты обычно встречаешься, но...

Теплые пальцы легко коснулись ее губ, прерывая поток слов. В этот момент раздался стук в дверь.

– Я думаю, что никогда не слышал от тебя такой длинной речи, мой тихий, маленький книготорговец, – прошептал он. Губы его почти касались ее кожи, дыхание согревало.

Трепет пробежал по ее телу. И Лайла заколебалась. У нее нет абсолютно никакого опыта в таких делах, и, глядя в эти неотразимые зеленые глаза, она гадала, не свихнулась ли окончательно. Видимо, да. Она никогда не совершала подобных импульсивных безумств. Кто поверит в этот фарс? И с какой стати ему помогать ей?

– Ты не останешься внакладе. Я могу помочь тебе отыскать всю информацию, которая нужна, чтобы открыть твой ресторан вовремя, – пообещала она.

– Это было бы замечательно, – сказал он, – но мы поговорим об этом позже. А сейчас твой брат, похоже, собирается вызвать плотника. Пожалуй, лучше его впустить.

Лайла кивнула и сделала шаг к двери.

– Лайла, постой.

Она обернулась и посмотрела Тайлеру в глаза.

– Если мы собираемся сделать это, милая, давай делать как следует, – сказал он.

Быстрым движением он расстегнул две верхние пуговицы ее блузки, обнажив добрых два дюйма кожи. Затем расслабил свой галстук, сдвинул его и расстегнул верхнюю пуговицу своей рубашки.

– Тайлер? – Ее голос слегка дрожал.

– Ш-ш, мой ангел. Тише. Я не сделаю тебе ничего плохого. – Он заключил ее в объятия и приблизил свои губы к ее губам. У нее перехватило дыхание от доселе неизведанных, но безумно приятных ощущений, вызванных опытным поцелуем Тайлера Уэстлейка. Его руки были в ее волосах, губы ласкали ее рот медленно, восхитительно медленно, вызывая у нее мгновенный отклик, воспламеняя нервные окончания, о существовании которых она и не подозревала. Тихий стон вырвался у нее, когда Тайлер продолжил свой чувственный натиск. Ощущения, одно за другим, вспыхивали в ней, вызывая какое-то странное томление. Она потянулась и погрузила пальцы в его волосы.

Когда он отпустил ее, она знала, что выглядит ошеломленной. Губы, казалось, принадлежат какой-то другой женщине, помада, без сомнения, размазалась, волосы растрепались.

Она подняла глаза на Тайлера, который изучал ее из-под полуопущенных век.

– Иди впускай своего брата, мой ангел, – наконец сказал он низким, хрипловатым голосом, – и скажи ему, что если он собирается прислать к тебе сегодня очередного поклонника, то зря теряет время. На сегодняшний вечер ты уже занята.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Когда в тот вечер дверной звонок зазвонил, Лайла судорожно сглотнула, прежде чем открыть. Но это был не Тайлер, как она ожидала. На пороге стояли все четверо братьев, скрестив мускулистые руки на груди и недовольно хмурясь.

– Привет, малявка, – сказал старший, Билл, наклоняясь, чтобы чмокнуть ее в щеку, затем прошел мимо нее в дом. – Мы вот решили зайти и пригласить тебя на семейные посиделки. Женевьева делает свою фирменную жареную курицу.

Лайла перевела взгляд на Фрэнка, у которого хватило такта скромно держаться в арьергарде.

– Большое спасибо, Билл, – отозвалась Лайла, закрывая дверь, – и Женевьеве тоже, но, боюсь, у меня другие планы. Разве Фрэнк ничего не сказал?

– Сказал, – согласился Билл, – это-то и есть причина семейного сборища.

– Елена тоже будет? – поинтересовалась Лайла. Томас насупился.

– Елена сказала, что придет, если ты придешь, но она не стала бы биться об заклад, что ты появишься.

Лайла улыбнулась. Уж ее-то сестра наверняка поняла, что происходит.

– Соберемся в другой раз, – сказала она примирительно.

Хэнк фыркнул.

– В другой раз будет слишком поздно. Ты не должна встречаться с этим парнем, Лайла. Он не годится для такой женщины, как ты.

– Ну и... какая же такая я женщина, Хэнк? Самый упрямый из ее братьев хмуро уставился на нее.

– Ты женщина, которая заслуживает хорошего, надежного мужа.

– Вроде Джона Клэкстона? – укорила она. – Такого, который объяснил бы мне, как благодарна я должна быть за то, что он меня заметил?

Хэнк сделал глубокий вдох и потер челюсть.

– Джон, возможно, был ошибкой, признаю.

– Или Кайл, – продолжала Лайла, – который заигрывает с другой женщиной, чтобы заставить Мириам ревновать?

Томас, как нашкодивший мальчишка, переминался с ноги на ногу.

– Парень ничего не говорил мне о Мириам, – попытался оправдаться он. Билл вскинул руку.

– Мы просто хотим, чтобы ты была счастлива, сестренка. Хотим, чтобы у тебя было все, что ты заслуживаешь. Ты почти все время одна. Прячешься в магазине, потом идешь прямиком домой и опять зарываешься в свои книги. Женщине нужно больше. Любому человеку нужно больше, – поправился он, когда она открыла было рот, чтобы возразить.

Что она могла сказать? Она понимала, что они вмешиваются в ее жизнь, потому что любят ее, но...

– Я ценю ваше желание помочь, но я уже взрослая, парни, – сказала она.

– У тебя до сих пор стоят сказки на полках, – заметил Фрэнк, окидывая взглядом комнату, где повсюду были книги.

Лайла шумно выдохнула.

– Это не значит, что я по-прежнему верю в них, Фрэнк.

Он снова скрестил руки.

– А должна бы. Ты должна иметь все, что пожелаешь, и я... мы... просто беспокоимся о тебе. Хотим, чтобы ты нашла своего принца, который бы боготворил тебя, подарил тебе детей и время от времени заставлял забывать про твои книжки.

Лайла почувствовала, как на глаза навертываются слезы. По правде говоря, ей и самой хочется такой жизни, о которой говорил Фрэнк, но как объяснить брату, что это не то, что можно ускорить по своему желанию? Это то, чего женщина хочет добиться сама. И тот факт, что этого до сих пор не произошло и, возможно, пока не предвидится, не имеет значения.

– Ты даже не ходишь на свидания, – сердито заметил Билл.

– Хожу, – возразила она. – Иногда.

– Когда же?

Лайла почувствовала, что краснеет. Пришлось возвращаться мыслями к своему последнему, неудавшемуся свиданию, а ей совсем не хотелось вспоминать об этом.

– Я ходила в кино с Эдисоном Сэмюэлсом. Братья обменялись взглядами.

– Этот болван, – заявил Томас, – твоего мизинца не стоит.

Лайла воздержалась от комментариев. Она вынуждена была признать, что Эдисон сильно ранил ее чувства. Он неделями крутился возле ее магазина, изображал интерес к ней, а затем она узнала об истинной причине его «привязанности»: он собирался написать книгу и думал, что у нее имеются некоторые нужные ему материалы.

– Я просто привела пример.