Секреты Леди Габриэллы

Но хватит мечтать. Пора возвращаться в реальность. Пора уходить, а то хозяин особняка разозлится окончательно.

Элли схватила свой рюкзак и поспешила к двери. В саду она остановилась у клумбы с разноцветными анютиными глазками и задумалась. Такая умиротворяющая обстановка вокруг. Жаль покидать это место. Зря когда-то прабабушка доктора Фолкнера сбежала отсюда. Но ведь ее позвала в дорогу ЛЮБОВЬ. А ради любви люди идут и не на такое.

Вот совпадение. О своей прабабушке думал в эти минуты и Бенедикт Фолкнер. Стоя в кабинете у стрельчатого готического окна и наблюдая, как Элли Марч взбирается на старый велосипед, чтобы уехать в неизвестном направлении, Бен представлял на месте девушки свою отчаянную родственницу.

Наверное, она тоже гоняла на ржавом драндулете, пугая окружающих, наверное, она была очень резвой и совершенно безбашенной, как говорит сейчас молодежь. И вообще, если бы прабабка жила сегодня, она как пить дать носила бы драные джинсы, короткую футболку и кольцо в пупке. Вот такой образ бабульки нарисовал себе мистер Фолкнер. Но бабушка-то когда-то была молодой и к тому же, по рассказам, обожала любовные романы. Значит, и поэтом увлеклась не случайно. Ей, видимо, хотелось чего-то необычного. Ведь с творческими людьми так интересно.

Фолкнер усмехнулся. Но богема, как правило, бедна. Не каждая девушка рискнет связаться с ее представителем. А вот эта, Элли Марч, что она за птица? Гоняется за обеспеченными мужиками? Наверняка. По крайней мере, одета достаточно вызывающе. Хочет привлечь к себе внимание? Вот сейчас отправится в дорогу и станет причиной какой-нибудь дорожной катастрофы. Не дай бог, конечно.

Бен прикрыл глаза, восстанавливая в памяти момент их необычного знакомства. Он открывает дверь своего кабинета, видит девушку, сидящую на стремянке, и с ужасом наблюдает, как лестница отклоняется в сторону. А потом незнакомка падает в его объятия и невольно прижимается к его груди…

Фолкнер мотнул головой, отгоняя прочь эту картинку.

Зачем думать об Элли Марч? У него ведь была замечательная Наташа. Северная красавица. Умная, интеллигентная, не тратящая время на чтение примитивных романов. Она предпочитала Тургенева, Толстого, обожала русскую поэзию. Наташа была очень образованной, и Фолкнера по-прежнему тянуло к ней. Как мотылька на огонек. Но по некоторым причинам они расстались. Увы.

Бен грустно улыбнулся. А потом с раздражением подумал о своей сестре. Вот что она сотворила? Без ведома брата пустила в его дом какую-то девицу. И что за договор они между собой заключили? Ему неведомо. Полное безобразие. Надо сказать миссис Марч, чтобы убиралась отсюда окончательно. Придется ей подыскать работу в другом месте.

Но ведь жаль бедняжку. А если никуда не сможет устроиться? Где и на что будет жить? Фолкнер помял пальцами свое плечо. Кажется, легкое растяжение. Ведь он и Элли упали на пол не слишком удачно. Но от девушки исходило такое тепло… Бен вздрогнул, вспомнив об этом. Любой мужчина возжелал бы столь соблазнительную особу. Он тогда удержался, но с трудом.

Однако какая глупость думать о неизвестно откуда взявшейся аферистке. А может, он слишком строг в оценках. Габриэлла Марч, скорее всего, порядочная девушка. Она милая и нежная.

Бен снова закрыл глаза. Он окончательно разомлел. Какая была сцена!

Вот рука Элли лежит на его сердце, затем гладит его плечо, ее мягкие волосы трутся об его щеку…

Лучше это не вспоминать. Зачем?

Он открыл глаза и снова посмотрел в окно. Что-то девушка слишком долго возится с велосипедом. Никак не сдвинется с места.

Элли и впрямь не могла справиться с двухколесной машиной. Педали прокручивались. К тому же после падения у нее болела нога.

В сердцах Габриэлла резко отбросила от себя старую развалюху. Велосипед грохнулся на землю.

Доктор Фолкнер, увидев такое обращение с техникой, поспешил во двор. Он собирался сделать девушке выговор.

— И что вы тут вытворяете, дорогуша? — Бен сурово сдвинул брови. — Ломаете мои вещи?

Элли сморщилась, потерев колено.

— Я не виновата. Колымага развалилась сама собой.

— Ладно, отремонтируем, — снисходительно заявил Фолкнер. — А что с ногой? Ушибли, когда свалились с лестницы?

Она кивнула, исподтишка взглянув на филолога. Какой же он все-таки симпатичный. И фигура отличная. Элли зарделась, на ее щеках разгорелся румянец. Девушка даже хотела сказать хозяину дома что-нибудь приятное, но… Стоило Фолкнеру открыть рот, как она тотчас поменяла свой настрой. Ведь Бенедикт снова начал ее отчитывать. Вот зануда, подумала Элли. И вовсе не рыцарь на белом коне, которого она ждала всю жизнь.

Элли передернула плечами.

Конечно, она не возлюбленная Ланселота из легенды о короле Артуре, но все равно хоть какого-то доброго отношения со стороны мужчины заслуживает. Здесь же — сплошное раздражение. Кажется, доктор филологии невзлюбил ее с первого взгляда.

Но разве она в чем-то виновата?

Насчет работы в этом доме договорилась с Адель. Кто знал, что у брата с сестрой сложные отношения? Габриэлла Марч не собиралась вникать в данный вопрос. Ее пустили в особняк, и хорошо. А то, что хозяин вернулся раньше времени из командировки, это его проблемы. Ей сказали: филолог отбыл в другую страну чуть ли не на год. Вот Элли и взялась наводить в его доме порядок. Еще и недоволен. Чудовище.

— Хотела уехать отсюда по-быстрому, не получилось, — Габриэлла надула губки. — Вам придется еще немного потерпеть. Не могу же я отправиться в путь на сломанном велосипеде.

Бен поднял двухколесное «сокровище» и быстренько привел машину в нормальное состояние.

— Очень ценная вещь, настоящий раритет. Просто замечательное средство передвижения. Только не упадите еще и с него. А то размечтаетесь о чем-нибудь и снова получите травму, — пробурчал он.

Элли потупила взор. Она засмущалась. И на что, интересно, доктор намекает, в смысле мечтаний?

— Но как же вы поедете, с больной-то ногой? — Он неожиданно озаботился здоровьем своей новой знакомой.

— В любом случае придется ехать. Я не собираюсь торчать с вами в одном доме целый вечер. — Элли вскинула ногу, пытаясь сесть на велосипед.

— Подождите! Да подождите вы, — не выдержал Фолкнер.

Она взглянула на него с удивлением.

— В чем дело? Может, мне остаться у вас до Рождества или до следующего праздника? Вы испугались одиночества?

Вместо ответа он помог ей как следует устроиться на велосипедном седле, обхватив при этом девушку обеими руками за талию.

Элли почувствовала тепло его пальцев. Настойчивых и достаточно жестких. Было понятно, что Фолкнер занимался не только умственным, но и физическим трудом. Разносторонняя личность, хмыкнула Габриэлла. Просто универсальный солдат.

Она робко дотронулась до его рук и… вскрикнула. Бен неожиданно стащил ее с седла. Получилось у молодого мужчины это достаточно ловко. На мгновение Элли почувствовала себя легкой пушинкой в руках непредсказуемого великана.

— Вот так, — коротко произнес Фолкнер. — Никуда не поедете. — И в очередной раз спросил: — Ваша нога в порядке?

— Естественно, — ответила она, не чувствуя особой боли. — Ходить нормально могу.

Элли сделала пару шагов и остановилась. Боль вдруг прошила ее насквозь. Девушка сморщилась.

— Что? Вам плохо? — Бен, разволновавшись, подскочил к Элли и схватил ее за локоть. — Ничего, держитесь. Скоро пройдет.

— Ой, заныла коленка, — Элли втянула ноздрями воздух.

Нет, она не притворялась, не симулировала. Действительно испытывала боль. Однако поддержка Фолкнера как-то успокаивала. А может, он не такой уж и плохой, может, они еще подружатся? Впрочем, у нее были свои принципы. И главный из них — не напрягать своей назойливостью понравившегося мужчину. А уж о союзе с ученым-филологом и мечтать нечего. Какая там дружба! Элли усмехнулась. Она всегда будет для Фолкнера обычной домработницей.

— Знаете, я все-таки поеду, — заявила Габриэлла. — Мне нужно решить кое-какие проблемы. И вообще, я уже в порядке. Боль прошла.