Прекрасная наставница

Потом на губах его появилась снисходительная улыбка.

Несколько часов назад она целовала эти губы.

– Нет, – мягко сказал он, – мне не нужна повариха и не нужна жена. Моему сыну не нужна мать, ему нужна учительница. И хотя мне лестно, что вы приложили столько усилий, чтобы приблизиться ко мне, я могу вас заверить, что девочки, работающие в нашем городе, дают мне достаточно женской ласки, чтобы я не искал себе жену. – Он снова оглядел ее оценивающим взглядом., – В городе полно других мужчин, мисс, ах, миссис де Ланж. Может быть, вам стоит снизить планку и не пытаться заполучить самого богатого жениха штата.

Возможно, чашу терпения Кэтрин переполнило словосочетание «самый богатый», а может быть, просто весь этот день был настолько насыщен неприятными событиями – сначала ее назвали проституткой, потом Джереми насмерть подрался с уличным мальчишкой, и теперь вот мужчина, которого она целовала, так по-свински с ней обошелся, – что она наконец утратила над собой контроль.

Четкими шагами она подошла к его письменному столу, уперлась в него кулаками и наклонилась к самому его лицу.

– Позвольте мне объясниться, мистер Джордан. У меня нет ни малейшего желания – повторяю, ни малейшего – выходить за вас замуж. Я приехала сюда только потому, что получила от вас контракт на работу. Вы слышите? Работу! Больше мне от вас ничего не нужно. А в настоящую минуту мне не хочется от вас и этого, потому что более тщеславного и эгоцентричного человека я не встречала за всю свою жизнь, даже среди ирландских аристократов. Для меня по-прежнему загадка, кто подменил фотографии, но, уверяю вас, это сделала не я. С моей стороны все было честно, и от вас я ожидаю такой же честности. И потому я требую, чтобы вы выполнили условия контракта!

Еще ни разу в своей жизни Кэтрин ни: от кого ничего не требовала, за исключением тех случаев, когда дело касалось безопасности Джереми, но этот человек пробудил в ее душе свойства, неожиданные для нее самой.

– Вы требуете? – Джордан криво усмехнулся и медленно поднялся со стула. – Что ж, а я требую, миссис де Ланж, чтобы вы убирались из моего дома и никогда больше не смели переступать его порог. И чье требование, по вашему мнению, будет удовлетворено раньше?

Посмотрев в его синие глаза, сверкающие, как холодные сапфиры, Кэтрин поняла, что проиграла. Что бы она сейчас ни сказала и ни сделала, ничто уже не заставит этого Человека дать ей работу, на которую она имела законное право, работу, которая была ей жизненно необходима.

Гордо подняв голову, она направилась к двери. Она старалась не думать, на что обрекает ее своим отказом этот человек, иначе ее, наверное, хватил бы удар.

Выйдя из кабинета Коула Джордана, несчастная женщина прошла в приемную; молча взяла сына за руку и также молча вывела его на улицу. Джереми уже достаточно изучил свою мать, чтобы не задавать ей сейчас вопросов, к тому же в кабинете разговаривали так громко, что большую часть разговора он слышал.

Наконец они оказались по другую сторону каменной стены, разделявшей владения Джордана и грязные улицы Ледженда. Несмотря на свой весьма юный возраст, Джереми уже успел познать неприглядную сторону жизни и потому догадывался, какого рода работу может предложить женщине такой город, как Ледженд.

– Я тоже могу работать, – тихо сказал он. – Я сильный и могу найти себе работу. Здесь есть рудники и… Кэтрин резко остановилась и посмотрела на сына.

– Какой же плохой матерью ты должен меня считать, если думаешь, что я позволю своему девятилетнему сыну пой-; ти на рудники! – с горечью сказала она. – Нет уж, прежде чем я позволю тебе это, я… – Она не договорила, увидев что-то за спиной Джереми.

– Мама?! – воскликнул мальчик, затем обернулся и увидел объявление: «Самые красивые девушки на Западе. Лучшие – по самым высоким ценам». – Мама! – в ужасе вскричал он и, видя, что она сделала шаг в сторону вывески, схватил ее за руку. – Я пойду работать. Я…

Но Кэтрин не обращала на него внимания. Словно обезумев, она продолжала идти, а на руке ее повис насмерть перепуганный Джереми.

– Нет, нет, – бормотал упирающийся мальчик, но неожиданно умолк, осознав, что мать прошла мимо салуна с ужаснувшей его вывеской и остановилась у крыльца соседнего дома. На двери его была прибита табличка: «Представлю ваши интересы в суде. Берусь даже за самые незначительные дела. Нет человека, против которого я побоялся бы выступить. Джон Т. Стюарт, адвокат». – Какое странное объявление, – заметил Джереми, прочитав объявление. – Но, мама, ты же не…

Кэтрин уже поднималась по лестнице, и Джереми схватил ее за руку, пытаясь остановить – Мама, что ты задумала?!

– Я намерена подать в суд на эту скотину, – сказала Кэтрин де Ланж, и ее сын прирос к земле, открыв рот от удивления Он впервые слышал от матери это слово Она никогда не ругалась и искренне полагала, что для того, чтобы попасть в ад, достаточно произнести слово «черт».

– Подожди меня. – Мальчик опомнился и взбежал на крыльцо, проследовав за матерью в тесное, мрачное помещение конторы.

Глава 2

– Коул Джордан? – спросил адвокат Джон Т. Стюарт, подергивая себя за длинный ус. – Вы хотите, чтобы я подал в суд на Коула Джордана? – Повернувшись в кресле, он бросил взгляд через левое плечо на пухленькую женщину, которая вязала нечто напоминающее длинный-длинный шарф Идея возбуждения иска против такого человека показалась ему забавной, однако было совершенно очевидно, что браться за это дело Джон Т Стюарт не намерен – Мистер Стюарт, в вашем объявлении сказано, что вы никого не боитесь, – напомнила ему Кэтрин, не удержавшись от саркастической нотки – Почему же вы не сделали приписки «за исключением Коула Джордана»?

Она надеялась пристыдить его, но адвокат только усмехнулся.

– Потому же, почему я не сделал приписки «за исключением дьявола», мадам.

Помолчав немного, он снова оглянулся на жену – посмотреть, оценила ли та его остроумие, и, видя, что жена улыбается, не переставая разматывать клубок, пришел к удовлетворительному для себя выводу – Я готов выступить против любого человека, кроме дьявола и Джордана, что, на мой взгляд, почти одно и то же Я веду дела против убийц и воров. На моем счету есть даже осужденные проповедники, но я никогда не пойду против Джорданов.

Ситуация очень напоминала ту, с которой Кэтрин столкнулась девять лет назад в Ирландии. Здесь не осмеливались высказаться против Джорданов, а там никто не смел вступить в противоборство с могущественным семейством О'Конноров.

– Вы хотите сказать, что, будучи гражданином свободной страны, готовы позволить некоему Джордану диктовать вам свои законы?

– Вы можете сколько угодно размахивать флагом, мадам, только вряд ли это вам хоть сколько-нибудь поможет. Каждая пядь земли в этом городе принадлежит семье Джорданов, поэтому все мы выполняем их распоряжения.

– И сколько же их здесь, этих Джорданов? – поинтересовалась Кэтрин, широко раскрыв глаза.

– Вполне достаточно, правда, большинство из них живут в Денвере. Они перебрались туда много лет назад. И только Коул остался здесь, чтобы следить за порядком в городе.

– Это не город, мистер Стюарт, это настоящее чистилище.

– Здорово, правда? – радостно улыбнулся мистер Стюарт. – Это местечко – заветная мечта любого юриста. Здесь столько работы, что не хватило бы и дюжины законников, чтобы справиться с ней. Зато я могу позволить себе роскошь выбрать дело по душе.

Кэтрин ушла бы немедля, как только услышала трусливые речи этого человека, но они с сыном целый день ничего не ели, а голод порой толкает людей на отчаянные поступки. К тому же, понаблюдав несколько минут за миссис Стюарт, она заметила, что женщина с неодобрением слушает их беседу и все ниже склоняется над своим вязаньем. Сейчас ее лоб нахмурился, и отчего-то Кэтрин подумалось, что жена адвоката – на ее стороне.

– Поймите, это дело беспроигрышное, – снова начала убеждать его Кэтрин. – У меня есть контракт, подписанный самим Коулом Джорданом. Наверняка в городе найдутся люди, готовые подтвердить подлинность его подписи. Да он и не отрицает, что это его подпись. Я уже не хочу работать на него, но он должен мне деньги, которые мне очень нужны. Я проделала сюда огромный путь, положившись на его порядочность, и теперь он обязан сдержать слово. Или подобные обязательства уже ничего не значат в Америке?