Лоренцо Великолепный

— Потому только, что до сих пор не обзавелся женой и выводком ребятишек мал мала меньше? — взвилась девушка.

— Именно. Если он и вправду наделен всеми теми необыкновенными достоинствами, что ты ему приписываешь, то, боюсь, в вещах обыкновенных он, наоборот, чем-то обделен.

Вивиан яростно затрясла головой.

— Если бы ты его знала, ни за что не стала бы так говорить!

— Пойми же, я вовсе не о его деловых способностях. Но в эмоциональной сфере с ним явно что-то не так. Думаю, какая-нибудь псиохотравма, перенесенная в детстве. Ну как еще объяснить то, что он не может остановиться на какой-нибудь одной женщине, а меняет любовниц как перчатки? Или, коли уж на то пошло, почему миссис Мьюлип подбирала для работы с ним только некрасивых женщин? Он не такой, как все нормальные мужчины. Согласна? Только по-честному.

На глаза Вивиан навернулись слезы.

— Да, наверное, — прошептала она.

— Родная моя, — мать обняла ее, — я хочу только одного: чтобы ты была счастлива. Но, боюсь, что, если ты продолжишь работать у этого человека, он так завладеет всеми твоими чувствами, что ты никогда не познаешь радости быть женой и матерью.

Вивиан вытерла глаза.

— Мама, я хочу тебе кое-что рассказать. Может, тогда ты поймешь, почему я не могу выбросить его из головы. Я ведь совсем не случайно пыталась попасть на работу именно к нему.

Мать окинула ее проницательным взглядом.

— Я это подозревала. Скажи, это имеет какое-то отношение к той поездке в Италию? После нее ты стала другой, настроение у тебя менялось каждые пять минут, да и прежние полудетские развлечения тебя уже не радовали. Ты каким-то образом умудрилась познакомиться с ним уже тогда? И он предложил тебе поступать к нему на работу, как подрастешь?

— О, если бы! — вскричала Вивиан. — Тогда мне не пришлось бы устраивать весь этот маскарад. Все было совсем не так.

Сбиваясь, путая слова, она рассказала матери все, что случилось в ту ночь, как Лоренцо спас ее от своего кузена и как она поклялась отыскать его, когда вырастет.

— Вот видишь, мама, он меня совсем не знал, а встал на мою защиты. Просто потому, что он такой от природы — великодушный и смелый, — закончила она.

— Неудивительно, что ты влюбилась в него, — вздохнула миссис Морлендер. — А я-то все эти годы пыталась понять, что за власть он над тобой приобрел и с чего бы вдруг. Оказывается, ты уже много лет только о нем и мечтаешь.

— Я больше уже не могла даже смотреть ни на кого другого. Просто не могла.

— Но ты хоть понимаешь, что ничего не добьешься? Поверь, дорогая, это злосчастное чувство сулит тебе только боль и разочарование. Одно дело — мечтания шестнадцатилетней глупышки. И совсем другое — когда человек превращается в навязчивую идею. Пойми, если бы ему суждено было ответить на твою любовь, это уже давно бы произошло.

Девушка знала: мать права. Все кругом правы. И мама. И Кларенс. И Пьетро, ее новый друг. Но сознание их правоты убивало ее.

— Милая, я так не хочу, чтобы ты ехала с ним в Италию. Я так боюсь за тебя. Ты будешь все больше влюбляться в него, а взамен не получишь ничего, решительно ничего.

— Знаю. Но я не могу не ехать. На мне вся организация ярмарки.

— Да-да, понимаю. О, Вивиан, как же ты запуталась! И еще мне очень не нравится, что ты обязательно встретишься с тем самым его кузеном, что напал на тебя. Наверняка он уже тогда успел проявить себя с худшей стороны, иначе вряд ли бы твой Лоренцо без колебаний отправил его в нокдаун.

Вивиан понадобилось несколько лет, чтобы прийти к такому нехитрому выводу.

— Не волнуйся, мама. Карло давно уже остепенился, женился, завел семью. Кроме того, мне уже не шестнадцать лет и в нынешнем моем виде едва ли я привлеку его внимание.

Но миссис Морлендер все также сокрушенно качала головой.

— Не знаю, детка, не знаю. Ты стала старше, но с возрастом сделалась лишь красивее. А все тайное непременно становится явным. И как, по-твоему, прореагирует мистер Скалиджери, если узнает, что ты сознательно ввела его в заблуждение, чтобы попасть на работу?

— Вообще-то, на работу меня принимала миссис Мьюлип, а не он.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я.

Вивиан скривила губы и нахмурилась.

— Понятия не имею, как он отреагирует.

— Еще как имеешь. Ты же только что говорила, что во всем, касающемся дел, он человек чести. А такие люди и в ответ ждут честной игры. Помяни мои слова, милая, ты шутишь с огнем, а это опасно.

— По-твоему, я сама этого не понимаю? — с мукой в голосе спросила девушка. — Наверное, вы с Кларенсом все-таки правы: мне надо уволиться.

— По-моему, так будет лучше. Поезжай в Италию, коли это необходимо. Делай там свою работу. Не старайся сдружиться с мистером Скалиджери и держись подальше от его семьи. А по том первым же рейсом возвращайся домой и подавай заявление об уходе. У него будет еще три недели на то, чтобы подыскать тебе замену.

— Хорошо, — убито пробормотала Вивиан, — Моя помощница Делла готова душу продать, чтобы оказаться на моем месте. А я подышу себе другую работу.

— Обещаешь?

— Да. — Вивиан снова прижалась к матери. — Поцелуй папу за меня. А мне пора бежать.

— Звони мне чаще.

— Обязательно. Я люблю тебя, мамочка. И спасибо за совет.

— Это не просто совет, милая. Это предупреждение.

Простившись с матерью, Вивиан в расстроенных чувствах побрела к машине. По щекам катились слезы, в ушах звенели горькие слова. Всю дорогу до Лондона она вновь и вновь прокручивала в голове только что состоявшийся разговор, снова и снова признавала справедливость доводов матери. Но легче от этого не становилось.

Последние девять месяцев она вкладывала всю душу в подготовку международной книжной вы ставки-ярмарки в Италии. Эта ярмарка была крайне важна для Скалиджери, стремящегося завязать новые деловые партнерства и заключить выгодные контакты. Но еще важнее она была лично для Вивиан — как единственный способ прокричать всему миру о своей любви.

Незадолго до своего увольнения миссис Мьюлип сообщила помощнице, которую к тому времени уже оценила по достоинству, что правительство Италии питает большие надежды на эту выставку-ярмарку в плане международного сотрудничества. Но для успешного проведения столь важного мероприятия требовалось известное имя, которое стало бы гарантом, что все пройдет на высшем уровне. И выступить в роли такого гаранта, хозяина ярмарки предложили Лоренцо Скалиджери.

Проект был близок сердцу девушки, и она с пылом взялась за его разработку, воодушевляемая постоянной похвалой и нарастающим восхищением миссис Мьюлип. Ее тяжелая болезнь и последовавший вслед за этим уход с работы стали тяжким ударом для всей компании, а особенно для Лоренцо, привыкшего считать почтенную леди своей правой рукой в английском филиале. На его плечи в одночасье свалилась двойная ноша, под которой зашатался бы любой силач.

И когда он попросил Вивиан взять на себя хотя бы часть прежних обязанностей миссис Мьюлип, девушка ощутила: он не верит в ее силы, считает легковесной простушкой, которая не в состоянии помимо основных своих обязанностей справиться еще и с таким важным проектом, как подготовка выставки-ярмарки.

Боясь упустить шанс всей своей жизни, девушка была готова из кожи вон лезть, лишь бы разубедить его. Ведь она не по одному разу все уже обсудила с миссис Мьюлип. Ведь именно она подготовила разработку основных направлений. Только дайте добро — и она начнет претворять планы в жизнь!

Вивиан с болезненной отчетливостью помнила их встречу. Лоренцо сидел в кресле, вид у него был усталый, осунувшийся. Под глаза ми синие тени, челюсти твердо сжаты. Он явно переутомился, но не мог позволить себе отдыхать.

Чуть ослабив узел галстука, Лоренцо окинул подчиненную внимательным взглядом.

— Вы когда-нибудь бывали в Италии, мисс Морлендер?

Вивиан вспыхнула. Конечно, вопрос этот не содержал в себе никакого подвоха, но живое воображение вмиг перенесло ее в ту ночь восемь лет назад, С трудом преодолев волнение, она заставила себя спокойно ответить: