Во всем виновато шампанское

– Вы уверены в том, что от вас не отвернутся? – спросила Саския. – Новый престижный винный магазин в центре Лондона – это замечательно. Только вот сможете ли вы гарантировать ежегодные поставки всех вин, которые я внесу в свой список? Необходима уверенность в том, что я получу все необходимое.

Рик заметил, как она тихонько вздохнула и опустила глаза. Можно было бы рассердиться на нее, но он лишь улыбнулся. В вопросе не наблюдалось ни злости, ни обвинений. Саския искренне хотела услышать ответ.

– Ваши опасения понятны. Чем я могу поручиться? Лишь своей энергией и честным словом. У меня ушло немало времени на то, чтобы объехать все виноградники и пообщаться с их владельцами, не всегда легко было убедить этих людей работать только с «Бургес вайн». Но меня всегда грела мысль, к которой я пришел, когда занимался спортом: страсть тянется к страсти. Мои молодые виноделы вложили в производство все, что у них было, потому что очень хотят производить восхитительные вина, используя старые и новые технологии. Я чувствую в этих людях страсть. Мне удалось найти десять подобных энтузиастов, хочу сотрудничать с ними, чтобы в мире исчезло приевшееся всем вино. – Рик обошел вокруг стола и указал на впечатляющую брошюру, над которой несколько недель работали маркетологи его родителей. – Прямо сейчас в Калифорнии в нашем головном офисе команда опытных маркетологов работает над индивидуальными сайтами для этих производителей. Если вы купите бутылку в нашем магазине, сможете узнать все необходимое и о самом вине, и о тех людях, которые его сделали. Мне кажется, это дорогого стоит.

– Иногда одной страсти недостаточно. Для того чтобы произвести хорошее вино, нужны специальные знания и опыт. А ваши виноделы только знакомятся с рынком. Не все так смелы, как вы.

Опершись на спинку стула, Рик кивнул всем собравшимся за столом, убедился в том, что внимание Саскии и трех новых членов команды приковано к нему, и ответил:

– А в этом и нет необходимости. Все мои новые производители работают под началом крупных и хорошо известных виноделов, которые уже много лет поставляют «Бургес вайн» свою продукцию. И мои родители совершенно не боятся инвестировать в выбранные нами виноградники.

– Вы хотите сказать, выбранные вами? – с удивлением спросила Саския. С того места, где стоял Рик, было видно, что ее взгляд прикован к задней обложке брошюры. Там размещался красочный портрет Рика в полном альпинистском снаряжении на фоне заснеженной горы. – Если я все правильно поняла, – тихо продолжила Саския, – вы добились успеха в профессиональном спорте. Желание открыть магазин означает, что вы решили отказаться от карьеры в этой сфере?

Ну вот, опять! И главное, в тот самый момент, когда Рик уже решил, что его воспринимают серьезно и можно на пару часов забыть о прошлом. Он крепко сжал одну руку в кулак и поборол злость. Нужно сохранять холодность.

– Скажем так, я сконцентрировался на наиболее безопасных видах спорта. Уже много лет у меня не было серьезных травм, калечить себя не собираюсь. И без того слишком много вин и мало времени!

Волна смеха пробежала по залу, Рик почувствовал, что в воздухе повис вопрос, который не решались задать даже члены команды.

Что будет с магазином, если Рик Бургес спрыгнет с парашютом с какой-нибудь горы и разобьется о скалы из-за неожиданного порыва ветра?

Такое вполне могло случиться. И уже случалось. Трагедия произошла спустя несколько месяцев после смерти Тома.

Тот день Рик запомнил навсегда. Это была его первая поездка в горы после похорон. Он нуждался в ней сильнее, чем курильщик нуждается в сигарете или наркоман в дозе.

В какой-то момент Рик понял, что не может выносить переполнявшее его горе и царившую в доме тяжелую атмосферу утраты. Не было сил больше сидеть в четырех стенах, уже хотелось биться о них головой, чтобы хоть как-то заглушить боль. Но он знал иной способ вернуть в жизнь покой и баланс.

Надо было забраться на высокую гору и спрыгнуть с нее со специальным парашютом. Адреналин в крови, ветер под куполом, сила воздуха, поднимающая ввысь, и ты свободен, паришь как птица, забыв о боли и скорби.

Так Рик и сделал. Это три года подряд приводило его на пьедестал почета Европейского чемпионата по параглайдингу.

Десять минут длился спокойный полет. Рик делал то, что любил больше всего на свете, там, где сильнее всего в тот момент хотел оказаться. Он выписывал в небе огромные круги.

А потом один неожиданный порыв ветра испортил великолепный день. Этого оказалось достаточно, чтобы Рик сломал ключицу и растянул лодыжку.

Родители были шокированы. Расстроившись, они жаловались, говорили, что он беспечный и совершенно о них не думает, а это эгоистично и безответственно. Но было и кое-что похуже, пресса подхватила тему, и компания утратила доверие потребителей.

Массмедиа всегда радуются, когда замкнутый успешный спортсмен терпит неудачу. И несчастный случай стал отличным поводом поговорить про стиль жизни Рика Бургеса.

Том Бургес был гением по части стратегий. А что насчет его брата Рика? Что он мог привнести в семейный бизнес? Да, Рик занял место Тома в совете директоров, но не слишком ли рискованное решение – привлекать к управлению компанией столь безрассудного и неопытного человека?

Неожиданно все виноделы, много лет работавшие с «Бургес вайн», занервничали и с раздражением принялись обсуждать руководство компании.

Никто не обращал внимания на то, что Рик без устали работал, для того чтобы стать парапланеристом мирового уровня, и теперь был готов с такой же энергией и энтузиазмом работать в семейной компании, которую его брат превратил в международную. Все забыли о том, что Рик два года входил в дело и добился права предлагать свои идеи, и его слушали, не обращая внимания на дурные предчувствия.

Пришло время изменить отношение к себе, пойти на риск, ведь Рик Бургес прославился именно этим. Ему нужны такие клиенты, как Саския Элвуд. Не ради него самого, а ради родителей, которые ему поверили, и ради десяти небольших производителей, которые согласились связать с ним свое будущее.

Рик прошелся по роскошной комнате и, встав во главе стола, едва заметно кивнул Энжи. Она тут же выскользнула из зала и спустя несколько минут вернулась с двумя серебряными ведерками для льда.

– Пусть за меня говорит вино. – Рик улыбнулся и кивком указал на узкие винные бутылки, горлышки которых выглядывали из ведерок. – Я подумал, вы, Саския, не откажетесь попробовать что-нибудь особенное. Это одна из моих самых любимых находок, десертное вино позднего урожая. Произведено в Эльзасе. Не желаете?

– С удовольствием, – ответила Саския. Рик счел допустимым выбрать вино за нее, и она была из-за этого немного расстроена.

Энжи стала обходить стол, разливая золотистую жидкость в маленькие зеленоватые бокалы. Заметив искренние улыбки на лицах менеджеров, которые наслаждались ароматом вина, Саския взглянула на все иначе.

У молодых людей, собравшихся за ее столом, было кое-что общее – их объединяла сильная искренняя любовь к вину. Только вот всех ли? Испытывал ли подобную страсть мужчина в модных джинсах, руководивший этой командой?

Саския взболтала десертное вино и поднесла бокал к носу. Аромат порадовал и удивил ее. Она медленно пригубила напиток. Терпкий теплый букет отдавал лепестками роз, мускатным орехом и ванилью, оставляя во рту сильное, чуть кисловатое послевкусие. Она тут же поставила бокал и взяла бутылку, чтобы изучить этикетку. Двадцать лет выдержки. Редкое вино. Уникальное. Невероятно вкусное и очень дорогое. Произведено в Эльзасе, на крошечном винограднике, о котором Саския никогда не слышала.

Оно было настолько хорошо, что вполне могло оказаться в подвалах братьев Элвуд, а они, благодаря своей коллекции редких вин, прославились на весь мир. Их репутация создавалась веками, и потому, когда пару лет назад последний из братьев вышел на пенсию, Саския не сочла зазорным использовать уважаемое имя для того, чтобы привлечь новых клиентов в Элвуд-Хаус, ставший площадкой для деловых встреч и частных приемов.