Стань моей единственной

— А как ты узнал про Шарон? — спросила она.

Курт прошагал к кофейному столику и взял свою бутылку пива.

— Неважно, каким образом у меня оказалась эта информация, — сказал он. — Гораздо важнее, что ты и твой сын в опасности. Твои братья наняли меня охранять тебя, и нравится тебе это или нет, но именно это я и собираюсь делать. Он прислонился к спинке дивана и сделал долгий глоток пива. — Ты можешь позвонить своим братьям и пожаловаться им, можешь убежать, но я поймаю тебя. Ты можешь даже вызвать полицию, и тогда мы вместе будем разбираться в твоем сложном деле. Может дойти и до суда, если поймаем преступника. Тебе это очень надо?

Итак, ты можешь облегчить дело всем нам, если не будешь противиться моей просьбе и ответишь на все мои вопросы, иначе это может затянуться надолго. — С этими словами он поставил бутылку на край кофейного столика и выпрямился. Его глаза встретились с ее упрямым взглядом. — Выбирай.

— Уходи.

— Если ты этого действительно хочешь. Только я все равно вернусь.

От гнева она вся тряслась.

— Повторяю: убирайся ко всем чертям!

— Даю тебе ровно час на раздумье, — посоветовал он, идя к двери. — Только один час. А потом я вернусь. Тебе же будет лучше.

Он вышел на улицу, и дверь за ним закрылась. Рэнди заперлась на задвижку, выругалась и еле сдержала себя, чтобы не бросить ему вслед чем-нибудь тяжелым. Ничто не заставит ее сдаться. Надо было признать, хоть это и трудно, Курт Страйкер прав только в одном: у нее не такой уж богатый выбор. Но никто не сможет ее заставить действовать по указке.

Слишком многое поставлено на карту.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Курт скользнул за руль своего бронзового пикапа, который он нанял на время работы.

Стекла окон слегка запотели, поэтому он протер одно окно и потом включил отопительный прибор, который разогнал воду со стекол и она потекла ручейками вниз. Итак, он дал ей час на раздумье и час себе, чтобы остыть.

С первой же встречи, как только он увидел ее на ранчо «Летящая М», между ними возникло непонятное напряжение. Это было глупо, право же. Он не из тех пареньков, которые сходят с ума по каждой юбке.

Надо признать, она хорошенькая. Несмотря на сравнительно недавнюю беременность, ее тело оставалось гибким, грудь достаточно большая, чтобы на нее обратил внимание мужчина, бедра округлые и упругие. Яркие рыже-каштановые волосы, острый узенький подбородок, вечно надутые губки и огромные карие глаза — с такой внешностью она явно не нуждалась в декоративной косметике. Ее остроумие делало ей честь, острый язычок жалил сильнее, чем иной нож. Кажется, она ясно дала ему понять, чтобы он убирался и оставил ее в покое. Действительно, так было бы лучше для них обоих, принимая во внимание прошлую ночь. Так бы он и поступил. Но его что-то словно бы держало рядом с ней, от одного лишь ее присутствия у него закипала кровь в жилах.

Забудь об этом. Она всего лишь твой клиент.

Но ведь не прямой. Не она же тебя наняла.

Да уж. Тебя наняли ее братья. А это еще хуже.

Ты обязан общаться с ней только на профессиональном уровне.

Общаться? Да какие отношения у них могут быть? Черт, она не может даже находиться с ним в одной комнате. Так о чем он думает?

Она отнесла Джошуа в детскую и последовала за Куртом, когда он стал спускаться по ступенькам. Нашла его в темной комнате, освещенной только догорающими угольками в камине.

Он уже налил себе выпить и тихонько пил пиво, всматриваясь в покрытое инеем окно, смотрел на обугленные остатки конюшни.

— Ты следил за мной, — обвинила она его, и он кивнул, даже не поворачивая головы в ее сторону. — Почему?

— Это случайность.

— Ерунда!

Итак, она не собиралась верить его вранью.

Пусть так. Он снова сделал глоток и лишь потом взглянул на нее.

— Какого черта ты делал наверху?

— Мне показалось, я услышал какой-то подозрительный шорох, поэтому решил проверить.

— Проверил. Это была я.

Он чувствовал ее гнев, от нее исходил жар как от камина. Тут он краем глаза заметил, что халат на ней расстегнут, а она вела себя так, словно это ее не касалось, и грудь была наполовину открыта.

Рэнди выгнула бровь и надула губы.

— И как, понравилась открывшаяся картина?

— Красивая картина.

— О, ради бога! — прошипела она, и даже при слабом свете огоньков в камине он мог видеть, как покраснели ее щеки.

— Да все в порядке, — отозвался он. — На самом деле я врал.

Она покачала головой и рассмеялась.

— Это просто смешно.

— Налить тебе чего-нибудь выпить?

— Из ликеров моего папочки? Нет. Я… я могу натворить такое, о чем потом буду сильно жалеть.

Он еще тогда должен был остановиться. Но он даже не задумался об этом ни на мгновение и передал ей бокал.

Прошло еще некоторое время, прежде чем он рискнул ее поцеловать. Он уже давно мечтал о том, как здорово было бы поцеловать Рэнди Маккаферти. Он обхватил ее руками за шею, склонился над ней, почувствовал ее изумленный вздох и накрыл своими губами ее рот. Кровь бежала по его жилам со скоростью света. Ее руки инстинктивно легли ему на плечи, и она приблизилась к нему почти вплотную. Халат упал, накрыв ее талию и бедра. Что могло быть естественней, чем приподнять ее с пола, легкую как перышко, и опустить на ковер, расстеленный у камина…

Страйкер застонал при мысли о том, что он натворил, и бросил затравленный взгляд на безымянный палец левой руки, где до сих пор явно чувствовалось присутствие кольца, словно оно врезалось ему в кожу. Он весь напрягся. Тяжелые морщины бороздили его лоб. Он вспоминал другую женщину… другую красивую женщину и маленькую девочку…

Разозлившись, он заставил себя взглянуть на домик Рэнди. Несколько похожих домов разместились на небольшом возвышении улицы Лэйк-Вашингтон. Он остановился именно в том удобном месте, откуда можно было отлично видеть входную дверь и контролировать выход, если ей не вздумается, конечно, вылезти в окно. Но даже в этом случае он все равно заметит, если джип тронется с места. Пока она будет медленно идти, он проследит за ней.

Курт взглянул на часы. Итак, в ее распоряжении уже сорок семь минут, чтобы прийти в себя, остыть и хорошенько подумать. Откинувшись на спинку сиденья, он положил на колени маленький чемоданчик и выудил оттуда пухлую папку с бумагами — дело Маккаферти, фотографии и статьи, которые он специально вырезал из «Сиэтл-Кларион», статьи, автором которых была Рэнди Маккаферти. Тут же помещалась и фотография смеющейся женщины.

«Соло», Рэнди Маккаферти.

Она писала статьи для незамужних дам и неженатых мужчин. Ее читателями могли быть как убежденные холостяки, так и недавно разведенные, давно овдовевшие, то есть тот, кто написал ей в редакцию, заявив, что никогда не выйдет замуж или не женится, и попросил ее совета. Ее статьи всегда были сочувствующими, хотя иногда довольно резкими. Рэнди частенько в своих статьях острила. Ничего удивительного, что номера с этими статьями раскупались как горячие пирожки, а сами статьи публиковались-дублировались в других изданиях.

И все же существовал повод для беспокойства. Рэнди Маккаферти и ее редактор Билл Уизерс предположительно были врагами. Страйкер никак не мог понять, почему. Пока. Но со временем он обязательно разберется. Рэнди иногда публиковала статьи под именем Р. Дж. Маккэй.

Потом последовала незаконченная книга о родео. Об этой книге она не особенно распространялась. Да, подумал он, откинувшись на спинку сиденья и уставившись на входную дверь ее дома, интересная женщина, жизнь которой полна загадок и непонятных происшествий.

Господи, а разве у него не было собственных тайн? Глядя сквозь стекающие по стеклу струйки воды, он снова вернулся к мыслям о запретной теме его прошлого. К тому времени, которое, казалось, ушло навсегда, когда ему еще так мила была жизнь. Когда он еще не потерял веру в женщин. В семью. В жизнь. Об этом времени ему вспоминать не хотелось. Не сейчас. Да и никогда вообще.