Раненая гордость

Джессика была ранней пташкой и проснулась в восьмом часу утра. Вот оно, начало новой жизни! Уехала из дома, рассталась с отцом. Она попробует жить самостоятельно, а когда вернется в Англию — если сумеет продержаться здесь полгода, — то сумеет подыскать себе и новое жилье, и новую работу.

Конечно, кое-что оставалось от материнского наследства, но этих денег надолго не хватит. Она могла бы заработать себе на жизнь, ухаживая за лошадьми. Эта работа была ей по душе. Можно будет даже взять с собой Нетти. Теперь она сможет говорить любому владельцу лошадей, что последнее место ее работы — конюшни во Франции.

У Джессики давно не было так легко на душе, как в тот момент, когда она завела мотор и отважно пустилась в путешествие по дорогам прекрасной Франции.

Вскоре вновь обретенной смелости у нее поубавилось. По расчетам, до дома Карана оставалось около часа пути.

Она понятия не имела о распорядке дня в доме своего деверя и не хотела свалиться как снег на голову. Хотя их последняя встреча с Караном состоялась более полугода назад, она легко могла вызвать облик Шарля перед своим мысленным взором — темноволосый, сероглазый, высокий, красивый, лет тридцати пяти, умудренный опытом… и тут, к собственному стыду, Джессика снова ощутила приступ болезненной застенчивости. Решив, что с волнением легче справляться на сытый желудок, она остановила машину у первого бистро.

К дому Шарля Джесс подъехала в три пятнадцать. Указания Карана оказались безукоризненно точными. Правда, когда она остановила машину у дверей дома, то мельком подумала: такие хоромы едва ли можно назвать словом «дом». Даже воспоминание о том, что Жан из богатой семьи, не подготовило к столь пышному зрелищу… Это сооружение скорее напоминало помещичью усадьбу — белый особняк с множеством окон, с широкой подъездной аллеей, просторной лужайкой и небольшим прудом перед входом, окруженный большим парком. Никакого другого жилья поблизости не было видно.

Тишина насторожила Джессику. Размышляя, не сбилась ли она с дороги, Джессика вышла из машины, держа в руке план. И тут же убедилась: никакой ошибки нет. Ненужная бумажка застыла в руке, когда знакомый голос окликнул:

— Джессика!

Услышав свое имя, она подняла глаза и ощутила несказанное облегчение.

— Шарль… — негромко ответила Джесс и снова смутилась, когда из дома вышел высокий француз и по усыпанной гравием дорожке двинулся навстречу.

Джессика протянула ему руку… Однако, проигнорировав ее английское приветствие, Шарль обнял гостью.

— Добро пожаловать в мой дом. — Каран улыбался и не сводил глаз с лица Джессики, потом притянул еще ближе.

Джессика попыталась не поддаваться панике, прижавшись к широкой груди, затем Шарль чисто по-французски сначала чуть коснулся своей щекой одной ее щеки, а потом другой.

Джессика вспыхнула. И хотя разум подсказывал, так все французы здороваются с членами семьи, она принялась судорожно хватать ртом воздух и оттолкнула деверя. Но потом, увидев, какое это произвело впечатление, смутилась, застыла на месте и испытала острое желание, чтобы земля разверзлась и поглотила ее заживо. А затем почувствовала неизвестно откуда взявшиеся силы — может, вспомнилось намерение держаться поувереннее, — и заставила себя улыбнуться. Когда Шарль опустил руки, Джессика заявила:

— Я рада, что приехала сюда.

2

— Вы будете уставать после вашего путешествия. Мы оставлять ваш багаж, пока вы не подкрепились и не съесть ланч… — От волнения Шарль путал времена и наклонения сильнее обычного. Джессике даже пришлось прервать его.

— Я уже поела в городе, — призналась она, а затем быстро добавила, чтобы не обидеть хозяина: — Но чашку чая выпила бы с удовольствием. — Запоздало вспомнив, что, увы, она во Франции… — Или кофе, — так же быстро поправилась Джессика.

— Во Франции тоже пьют чай, — поддразнил Шарль, лукаво поглядывая на ее встревоженное лицо. — Я уверен, у моей экономки уже вскипел чайник.

Вместе с хозяином Джессика шла по усыпанной гравием дорожке, и на душе становилось легче, видимо, от этого дружеского подтрунивания…

— Ваше путешествие было без происшествий? — спросил Шарль, открывая перед гостьей тяжелую входную дверь. Молодые люди оказались в великолепном вестибюле. На второй этаж вела лестница из красного дерева.

— Да, спасибо, — вежливо ответила Джессика, проходя мимо множества закрытых дверей. Наконец они остановились перед открытой дверью, как оказалось — в столовую. Именно отсюда Шарль увидел ее приближающуюся машину.

Не успели они войти, как появилась тщательно одетая дама лет пятидесяти пяти.

— А вот и моя экономка, — шепнул Шарль, подождал, когда женщина подойдет поближе, и представил ее.

Во время знакомства Джессика оставалась спокойной, но мадам Рене Саккар слегка порозовела, и Джессика тут же поняла — экономка так же застенчива, как и она сама. Распознав подругу по несчастью, она решила слегка подбодрить страдалицу.

— Как поживаете, мадам? — спросила она по-французски, изрядно покопавшись в памяти. Кроме того, Джессика приветливо улыбнулась и протянула экономке руку.

Женщина также ответила ей улыбкой, всплеснула руками и ответила до того быстро произнесенной фразой на французском, что Джессика не смогла понять ни одного слова. Она вопросительно поглядела на Шарля и заметила, что тот как завороженный смотрит на нее.

Однако встревожиться по-настоящему она не успела. Шарль очнулся и что-то сказал Рене, видимо, давал указания насчет размещения гостьи, и Джессика вздрогнула, разобрав слова «мадам Деберль». Именно так называли бы ее, если бы был жив Жан…

Рене отправилась исполнять поручения, а Каран провел Джессику в роскошную комнату, уставленную антикварной мебелью. Пол устилали пушистые ковры. Неужели это столовая?

— Рене не понадобится много минут с вашим чаем, — объяснил Шарль, жестом указывая Джессике на красивые кресла с высокими спинками.

Но когда она уселась и немного подумала, то поняла, что Шарль весьма проницателен и не станет притворяться, будто чего-то не заметил. Каран неторопливо уселся напротив, посмотрел на нее и сказал:

— Джессика, кажется, вы удивились, что я должен назвать вас «мадам Деберль»?

В этой не слишком гладко сформулированной фразе содержался глубокий подтекст, и Джессика чуть не пожалела, что приехала. Однако сразу же приказала себе успокоиться. Подумаешь, беда! Она начала новую жизнь совсем не для того, чтобы стрелой сорваться с места при первом же пустяковом затруднении, едва кто-то ненароком коснулся больного места. Шарль не знал, что она никогда по-настоящему не чувствовала себя замужней женщиной. Только непонятно, что ему ответить.

— Простите меня… Возможно, я бесчувственный, — извинился Каран, увидев, что его слова заставили Джессику застыть в оцепенении. — Вы не носите обручальное кольцо, но… — Тут он прервался и спросил с таким видом, будто и вправду был бесчувственным: — Или вы предпочитаете быть известной как мисс Френсис?

— Э-э… — Джессика боролась с искушением ухватиться за это предложение. Взглянув на Шарля, она внезапно опомнилась. Да, она предпочла бы оставить девичью фамилию. Однако стоило Джесс вглядеться пристальнее в серые глаза, как она почувствовала, что не может лгать. Вообще-то Шарль ей только деверь, и почему она должна рассказывать ему что-либо о себе? Но если она действительно собирается начать новую жизнь, то не стоит начинать со лжи. — Это… не так, — наконец сказала Джессика, поняв, что Каран терпеливо ждет ответа. — Я… э-э… чувствую себя, словно никогда не была замужем.

— Ох… Бедная Джесс. Мне так жаль. Я не думал причинять вам боль, — снова извинился француз. — Вы были замужем меньше суток и…

— Пожалуйста, не жалейте меня, — перебила Джессика, — это неправильно. — Она не имела права на его сочувствие. Джесс судорожно вздохнула. — Я… — начала она, сама не зная, что собирается сказать.