Не строй иллюзий

Через несколько минут они прибыли на место. Триша никогда не была в этом кафе, и ей оно сразу понравилось. Заведение было типично женским: преобладающий розовый цвет, кружевные скатерти, фарфоровая посуда, вежливые официантки в белых блузках и светлых юбках…

— Как здесь мило! — воскликнула Триша, усаживаясь за стол.

— Я обожаю это кафе, — призналась Бланш, раскрывая меню. — Здесь очень здорово сидеть с подружками. Так что, когда будете устраивать посиделки с приятельницами, вспомните об этом месте.

Триша машинально кивнула. Вряд ли сюда можно было притащить, к примеру, Мадлен. Та предпочитала шумные рестораны, где можно было и себя показать, и на других посмотреть.

Бланш заказала чашку капучино и шоколадное пирожное, а Триша — кофе мокко и кусочек фруктового пирога, отметив, что для заведения подобного уровня цены действительно вполне приемлемы.

О чем говорить с ней? — думала Триша, поглядывая на Бланш. Вообще-то зря я приняла ее предложение посидеть в кафе. Я просто хотела извиниться за свою грубость. Не поднимать же снова эту тему… Бланш наверняка привыкла болтать только о моде, нарядах и мужчинах. Мне нечего ей сказать.

Бланш неожиданно для Триши сама начала разговор:

— Так вы впервые сегодня были у доктора Смита?

— Ну да, — кивнула Триша. — Мне рекомендовали его как отличного специалиста.

— Так и есть, — кивнула Бланш. — Не бойтесь, не разочаруетесь. Он не зря берет такие огромные деньги за прием и лечение. Несмотря на почтенный возраст, доктор Смит считается лучшим гинекологом. Скольких женщин он вылечил! Знаете, когда моя мать не могла забеременеть, она обратилась к нему и… — Бланш, смеясь, указала на себя. — Вы видите результат. А ведь доктор был тогда совсем молоденьким.

Триша заволновалась:

— Так, значит, правду говорят, что он быстро может определить причину бесплодия и вылечить его?

Бланш понимающе взглянула на нее.

— Так вы к нему по этому поводу обратились? Не переживайте, он сразу скажет, если у вас что-то не так. Я знаю множество случаев, когда женщины, признанные другими врачами бесплодными, после лечения у доктора Смита наконец беременели.

— Хорошо бы, — вздохнула Триша и улыбнулась, на сей раз искренне. — Я уже давно пытаюсь забеременеть, честно говоря. У вас есть дети, Бланш?

— Пока нет. Я считаю, что мне еще рановато. Дело не в возрасте, разумеется, а в психологической готовности.

— Вы замужем?

— И на этот вопрос я отвечу: нет. А вы?

Триша кивнула.

— Замужем, да. Мой муж… он ведущий развлекательных программ на телевидении. Довольно известный… Питер Уэллс. Может быть, слышали?

— Конечно! — воскликнула Бланш, хотя вообще не смотрела телевизор и понятия не имела, кто такой Питер Уэллс. — Очень талантливый ведущий.

— О да! — с чувством произнесла Триша.

Надо же, как она гордится своим муженьком, снисходительно подумала Бланш. Глаза так и светятся, когда она говорит о нем. Есть же такие дурочки.

— Мы давно женаты, — продолжала Триша, в глубине души удивляясь своей разговорчивости. — У нас замечательная семья и для полного счастья не хватает лишь ребенка.

Бланш потрепала ее по руке.

— У вас все получится.

— Спасибо, — расцвела Триша.

Вообще-то она довольно редко позволяла себе откровенничать с малознакомыми людьми. Однако Бланш была такой милой и сочувствующей, что хотелось ей довериться и рассказать о всех своих проблемах. И почему Триша решила, что эта женщина — холодная стерва? Надо же так ошибиться! Вон как Бланш внимательно слушает рассказ о Питере. Даже богачки бывают приятными собеседницами.

А Бланш умирала от скуки. Ей уже хотелось поскорее отвязаться от новой знакомой. Вот разговорилась — не остановишь! По всему видно, что она обожает своего мужа. А тот, наверное, тоже трепетно относится к жене, раз уж она поет ему дифирамбы.

Бланш немного завидовала Трише. Семейная идиллия — большая редкость в современном мире.

Минут через десять Бланш начала откровенно посматривать на часы, хотя все так же улыбалась, поддакивала и продолжала беседу. Триша вдруг сама замолчала на полуслове, внезапно осознав, что действительно заболталась. Она допила кофе и улыбнулась новой знакомой.

— Ну, мне пора. Иначе я ничего не успею сделать по дому.

— Было приятно познакомиться с вами, — сказала Бланш. — Может быть, когда-нибудь еще встретимся.

Триша положила на стол несколько купюр и встала из-за стола.

— Буду рада увидеться снова. Всего доброго.

— Может быть, вас подвезти? — спросила Бланш.

Триша покачала головой.

— Спасибо, не стоит. Сама доберусь. Отсюда недалеко.

— Тогда — до встречи! — помахала ей рукой Бланш, а когда та ушла, заказала еще чашечку кофе.

Вряд ли новая встреча когда-нибудь состоится. Если только по какой-нибудь нелепой случайности. У нас нет ничего общего. Хотя я бы занялась ее внешностью, думала Бланш. Так себя запустить! Удивительно, как это ее муж не замечает, насколько усталой выглядит его жена. Впрочем, это уже не мое дело.

— Привет, Сальма. — Бланш вошла в гостиную дома своей лучшей подруги. — А что это у тебя с лицом?

Сидевшая на диване красивая загорелая блондинка в коротком летнем платьице и туфлях на высоких каблуках осторожно дотронулась пальчиками до огромного синяка под правым глазом.

— Не спрашивай.

Бланш села рядом с ней и внимательно рассмотрела кровоподтек. Такой не сойдет и за неделю.

— Опять Роб постарался?

— А то кто же? — Сальма горестно вздохнула. — Скотина такая. Представляешь, снова вчера заявился домой пьяным вдрызг. Отмечал с приятелями чей-то день рождения. Умудрился упасть прямо на нашем крыльце и рассечь себе бровь. Разумеется, я попалась под горячую руку. Видишь, и мне досталось. Хорошо хоть не очень сильно.

Бланш округлила глаза.

— Ты ненормальная, Сальма. Тебе давно пора развестись. Это уже третий синяк за последние полгода.

Сальма неожиданно разрыдалась и бросилась подруге на шею.

— Я не могу развестись! Он меня убьет!

— Заяви на него в полицию! — Бланш погладила всхлипывающую подругу по волосам. — Так нельзя, дорогая!

Сальма широко раскрыла глаза, вытерла слезы и простонала:

— Но я же его люблю!

— Этот садомазохизм не имеет ничего общего с любовью! Никто ведь не заставляет тебя жить с таким чудовищем. Ты богата и красива. Разведешься — и будешь счастливой женщиной!

— Но я действительно люблю Роба, — жалобно произнесла Сальма. — Он ведь не всегда бывает придурком.

— Почти всегда! — заявила Бланш, в душе которой кипело негодование. — Если мужчина поднимает руку на женщину, он уже не может считаться мужчиной. Он постоянно бьет тебя, Сальма. И никогда не остановится. Ты же сама знаешь! Я еще могу понять, почему бедняки живут в таких условиях, но ты, Сальма, ты-то чего терпишь?

Та с несчастным видом пожала плечами. Она вышла замуж за Роберта пять лет назад и даже не подозревала тогда, что этот человек посмеет ее ударить. А теперь по любому поводу Сальма получала тумаки. Хотя совершенно ни в чем не была виновата.

— Ты скоро превратишься в боксерскую грушу, — продолжала Бланш. — Ему море станет по колено. Ты же ничем не отвечаешь ему. Он тебя бьет, а ты молчишь. Сальма, клянусь, если ты ничего не предпримешь, то мое терпение иссякнет и я сама приму меры!

— Только не ввязывайся в это, пожалуйста! — Сальма вцепилась ей в руку. — Мне же будет хуже!

— Я тебя предупредила, — рассердилась Бланш. — Еще один, пусть даже самый маленький и незаметный синяк — и я пойду в полицию. Не позволю, чтобы тебя избивали!

Сальма снова обняла Бланш. Они дружили с детства и ни разу за все это время не поссорились. Роб недолюбливал Бланш и даже немного побаивался. Она рассчитывала сыграть на этом.

Хотя Бланш поклялась никогда не вмешиваться в чужую личную жизнь, но пройти мимо безобразия, творящегося в семье подруги, она не могла.