А потом пришла любовь

— Могу я вас подбросить? Меня на улице ждет такси.

Чарльз отрицательно покачал головой:

— Спасибо, у меня машина.

— В таком случае я злоупотребляю вашим гостеприимством.

Стелла многозначительно промолчала, Мэтью подошел к двери и открыл ее. Когда Стелла с ним поравнялась, он схватил ее за руку:

— Вы не собираетесь поставить цветы в воду?

— Некогда. Я сделаю это, когда вернусь.

Потом, сидя за весьма посредственно накрытым столом, она почувствовала некоторый стыд за свою грубость, и ее угрызения совести ни в малой степени не облегчали комментарии Чарльза.

— Не кажется ли тебе, что ты была слишком строга с Армстронгом, дорогая? Не говоря уж о том, что он проделал такой путь из Лидса, только чтобы увидеть тебя.

— Я не просила его приезжать. Во всяком случае, он так толстокож, что ничего не заметил. — Поскольку Чарльз на это промолчал, Стелла вспыхнула гневом: — В конце концов, какое мне до него дело? Или ты считаешь, что я приобрела еще одного поклонника?

— Но ведь тебе ничего не стоило быть с ним вежливее.

— При следующей встрече я с ним расцелуюсь! — отпарировала она.

— Нет! — Чарльз неожиданно наклонился через стол и схватил ее за руку. — Если бы только мы могли пожениться! Хотя почему бы и нет? Многие ведь женятся, имея гораздо меньшее.

— До прошлой недели ты так не думал. Или твои требования резко снизились?

Он покраснел:

— Иногда осторожность бывает чрезмерной. Может быть, это мой недостаток? Как ты думаешь, Стелла?

— А как ты думаешь насчет своей матери? — нанесла она ответный удар. — Не хотелось бы мне начать свой брак с совместного проживания с другой женщиной.

— Жить мы стали бы вместе. Я не могу бросить ее на произвол судьбы.

— Сможешь, если она станет менее требовательной. Разве она обязана жить в Мейфэре?

— Она отказывается уехать. Я пытался ее урезонить, но бесполезно. А может быть, я был недостаточно настойчив.

Стелла ничего не возразила на последнее замечание.

— Может, мне стоит пойти в бизнес? — продолжал он. — Как твой йоркширский приятель?

— Ты же это ненавидишь. Да и недостаточно в этом сведущ. Оставайся уж со своими старыми, пыльными документами.

Они молча допили кофе и сразу направились домой. Против обычая Чарльз отказался зайти выпить на ночь и таким тоном пожелал ей спокойной ночи, что Стелла поняла — он все еще дуется.

«Проклятый Мэтью, — раздраженно подумала она, — делать ему нечего, как являться без предупреждения!» Эта мысль вернула ее к воспоминаниям о собственной грубости по отношению к Мэтью и ссоре с Чарльзом. Стелла вошла в гостиную и возмущенно уставилась на букет, так и лежавший на пианино. Человек, должно быть, скупил весь цветочный магазин! Она с досадой схватила букет, отнесла его в кухню и бесцеремонно бросила в наполненную водой раковину. Зачем швырять на ветер такие деньги!

И, сама того не желая, улыбнулась. Как смешно он выглядел с этой охапкой — как старомодный поклонник, явившийся к своей даме сердца!

Но на следующее утро инцидент уже не казался таким забавным. У бедняги были добрые намерения: если она держалась так высокомерно с ним из-за того, что он слишком неотесан и сделал себя сам, то ведь и он с полным правом мог презирать ее за бесполезное существование. Его дурным манерам можно найти извинение, а ее поведению? И она механически набрала номер «Савоя».

В трубке раздался его резкий голос:

— Армстронг слушает.

— Это Стелла Перси, — заторопилась она. — Я звоню, чтобы извиниться за вчерашний вечер. Боюсь, я была слишком невежлива.

— Невежлива?

— Да. — Трудный человек, неужели он не может помочь ей? — Мне очень жаль, что я умчалась, едва вы пришли.

— Ничего страшного, это мой собственный промах, я должен был предупредить вас хотя бы короткой запиской, чтобы вы были свободны. В следующий раз я напишу.

Стелла не нашлась что сказать, и возникла неловкая пауза.

— Вы еще здесь? — спросил он.

— Да, но вы заняты, а я буду…

— Нет, не вешайте трубку. Я хочу поговорить с вами. Я подумал, что вы рассердились на меня за мое неожиданное вторжение. Может быть, вы свободны сегодня вечером? Я не собираюсь возвращаться в Лидс до конца недели, и мне хотелось бы опять вас увидеть.

Она опять не нашлась что ответить, но об отговорках не думала:

— Ну, я… в самом деле, действительно, я свободна.

— Великолепно. Мы можем сходить на какое-нибудь шоу. Что вам хотелось бы увидеть?

— Я оставляю это на ваше усмотрение.

— Правильно. Я буду у вас в половине седьмого.

Стелла замерла с трубкой в руке. Ну что это такое! Он принял ее извинения с такой легкостью, которая, кажется, сделала их совершенно ненужными. И это странным образом задело ее.

Миссис Перси никак не отозвалась на сообщение Стеллы о том, что та собирается куда-то пойти с мужчиной, которого встретила на вечеринке у Тонтонов, но ее удивление, когда вечером она открыла дверь Мэтью Армстронгу, описанию не поддается.

— Хэлло, миссис Перси. Насколько я понимаю, вы — мама Стеллы. Вы — старшая копия вашей дочери!

— О! Боюсь, я не знаю вашего имени.

— Мэтью Армстронг. — Он прошел за ней в гостиную.

— Присядьте, мистер Армстронг. Стелла немного задерживается.

— Надеюсь, ненадолго. Занавес поднимается в семь тридцать, а я не хочу пропустить начало. В некоторых из нынешних пьес с середины трудно разобраться. Непонятно, почему хлопают.

— Полагаю, так и есть. Но молодые женщины редко бывают пунктуальны.

— Как и большинство девушек, которых я знаю. Они могут не успеть отметить время прихода на работу, но обязательно отметят время ухода.

— Едва ли вы можете твердо рассчитывать, что успеете в театр.

— К сожалению. — Армстронг встал, потому что в комнату вошла Стелла. Он оглядел ее, и глаза его потеплели. — Вы прекрасно выглядите, девочка. Всегда надевайте красное, оно еще больше вас красит. — Он подхватил Стеллу под руку. — Я только что говорил вашей маме, как уважаю пунктуальность.

— Похвальная черта характера, — согласилась Стелла, избегая взгляда матери, и поспешно вывела спутника вон.

Спектакль, выбранный Мэтью, оказался драмой, и Стеллу удивили его остроумные замечания по поводу представления. В вечернем костюме Армстронг выглядел почти представительно, его загорелое лицо и мощные плечи, казалось, излучали мужественную силу, до которой Чарльзу было куда как далеко. Хотя Мэтью и не хватало лоска Чарльза, но при всей его вежливости, хотите вы того или нет, а в том, как он держался, не было ничего от подчеркнутой почтительности, к которой привыкла Стелла.

Позже, танцуя в ресторане, она в такой же степени была удивлена его ловкостью. Высокие каблуки делали ее чуть выше его, но Мэтью был настолько широк в плечах, что Стелла не замечала своего роста. И очень развеселилась, когда, вернувшись за столик, он заказал вторую порцию салата, но получила в ответ то же самое, когда он, в свою очередь, отметил ее невеликий аппетит:

— В прошлый раз в «Савое» вы ели лучше. Вы не больны?

— Я не голодна.

— Чем вы занимаетесь весь день?

— Делаю кое-какие покупки, потом пью чай с приятельницами. — Она пожала плечами. — Уверена, что мой день не так увлекателен, как ваш.

— Можете сказать это еще раз! Неудивительно, что вы закормлены, при таком-то образе жизни. Вам следует выйти замуж и обзавестись детьми. Тогда у вас не будет времени на скуку!

— Меня не особенно привлекает материнство.

— Та не женщина, у которой их нет!

Она улыбнулась:

— Кажется, нет мужчины, который не знал бы, что для нас лучше.

— Я не претендую на знание того, что лучше для других женщин, но, кажется, знаю, что лучше всего именно для вас.

Под его внимательным взглядом Стелла отвела глаза:

— Пожалуй, здесь прекрасный джаз, не находите? Есть в Лидсе места, похожие на это?

— Нет. Вернее, есть, конечно, отели и гольф-клуб, но надоедает видеть одни и те же лица.