Встреча двух сердец

Мэри быстро прошла через низкую дверь в соседнюю комнату и заметила, что ее тоже подмели. В комнате с камином масляный нагреватель издавал слабый запах, пробуждавший воспоминания детства. В углу Мэри увидела два больших ящика, посланных ею заранее по железной дороге. Второй масляный нагреватель радушно встретил ее теплом наверху, в маленькой спальне.

Она заметила, что тетушка Дайлис повесила шторы на окна — старые, из выгоревшего кретона, а около раскладушки лежал довольно потертый ковер. Это было как раз то, на что она надеялась.

— Быстро выпить чаю, — скомандовала себе Мэри, — и за работу.

Пока на примусе закипал чайник, она затащила наверх самый большой из трех своих чемоданов, сбросила туфли на каблуках, опустившись на колени, стала распаковывать вещи. Мэри вынула пару грубых джинсов, старый синий пуловер, поношенные парусиновые туфли, тряпки и большую банку льняного масла.

Закипевший чайник резко засвистел.

Мэри наливала уже вторую чашку, когда послышался мужской голос:

— Есть здесь кто-нибудь?

Совершенно так же, как и в первый вечер в «Доме у Моста». Мэри догадалась, кто это. Прошла в комнату с камином и в раме дверного проема увидела Оуэна Причарда.

— Вы? — шагнул он ей навстречу. — Что вы тут делаете?

— Я здесь живу, — приятным голосом сообщила Мэри.

Оуэн Причард стоял как вкопанный.

— Понятно, — медленно выговорил он. — Значит, вы и есть та племянница, о которой говорила мне миссис Робертс. Сколько у нее племянниц? — недовольно спросил он. — Она говорила о маленькой девочке, которая часто играла… в Бодуниге, когда была ребенком. Миссис Робертс дала понять, что это валлийская девушка, которая знает этот край, знает все валлийские рецепты, разбирается в ручных изделиях…

— Что заставляет вас думать, что я не могу все это делать?

— Да, я могу понять, что вы, возможно, находите в этом романтику — приехать в Уэльс, открыть чайный дом для туристов. Но представляете ли вы себе, каких трудов это стоит? — Он посмотрел на ее руки с розовым маникюром. — Возможно, вы и компетентны, чтобы следить за работой других. Но это не то, что я хотел для «Дома у Моста». И ваша тетушка прекрасно это знает. Вы поручите людям вроде старого Моргана сделать тяжелую работу, а потом задекорируете стены конской сбруей и станете играть роль хозяйки перед туристами!

— Не говорите глупости! — жестко возразила Мэри. — Если вы думаете, что я отношусь к восстановлению этого места, как к занятию на время отпуска…

Оуэна словно ударили. Он молча повернулся и вышел.

— Надоело, надоело, надоело, — повторяла Мэри в раздражении. Теперь он побежит к тетушке Дайлис, а ей надо тратить драгоценное время, звонить тетушке, чтобы та не беспокоилась.

На другой стороне моста находилась телефонная будка. Когда Мэри подошла к ней, то увидела, что молочная на ближайшем углу все еще открыта. Мэри купила коробку молока и пошла к телефонной будке.

Тетушка Дайлис была удивлена, услышав ее голос.

— Позже мне должен позвонить Оуэн, — закончила разговор тетушка Дайлис. — Он заходил в дом каждый вечер, чтобы выключить масляные нагреватели.

Мэри невесело усмехнулась. Теперь это все достанется тетушке Дайлис — возмущенные и напыщенные крики.

Наверху она торопливо переоделась в рабочую одежду, отодвинула от стены раскладушку и приступила к работе.

Через два часа спальня пропахла льняным маслом, но дубовая стена блестела очень слабо.

— Но во всяком случае, у этой стены уже не такой голодный вид, — подбодрила себя Мэри. — А теперь возьмемся за полы.

Начало темнеть, спину ломило от усталости, когда она отложила тряпки и льняное масло и спустилась вниз. Жаль, что Оуэн Причард не пришел с визитом на несколько часов позже. Лак стерся с ногтей — завтра надо не забыть его снять, — а ее лицо блестело от пота.

Слишком усталая, чтобы двигаться, Мэри зажгла лампу и нагрела два чайника воды. Затем сняла одежду и, встав в пластиковый таз, стала лить на себя теплую воду, с тоской думая о горячей ванне. Потом Мэри завернулась в полотенце и вновь пошла наверх. Сейчас она наденет пижаму, теплый халат, приготовит простой ужин и заберется в постель.

Она вошла в спальню и почувствовала запах льняного масла. Пикантный, возбуждающий. Мэри еще раз посмотрела на дубовую стену и пол. Шесть недель она представляла себе, как будет втирать это масло в старую дубовую древесину, напоит сухую поверхность, старое дерево оживает, к нему возвращается энергия. Энергия действительно возвращалась… Мэри видела, как все вокруг начинает светиться.

Сквозь сон Мэри смутно слышала, как кто-то стучит кулаком по дереву. Ей с трудом удалось пробиться сквозь сон и сесть в постели. Тут до нее дошел властный стук в дверь где-то внизу, и она оглядела странную окружающую обстановку. Да, конечно, она находится в «Доме у Моста» и не услышала будильника, поставленного на семь часов. Завернувшись в халат, Мэри подбежала к окну и выглянула наружу.

— Мистер Морган? О, простите! Я заперла вчера дверь на задвижку. Сейчас спущусь и открою.

Мэри натянула спортивные брюки и свитер прямо на пижаму, сунула ноги в парусиновые туфли, провела щеткой по взъерошенным волосам.

— Все в порядке, мисс. — На широком обветренном лице мистера Моргана сияла сердечная улыбка, когда она открыла ему входную дверь. — Вы просто устали с дороги. Жаль вас будить, но мы не ждали вас так скоро.

Мэри почувствовала, что тревога оставила ее. Вчера вечером, когда она добралась до постели, она подумала, что эта задача слишком большая и невыполнимая. Но теперь, с этим коренастым умелым союзником, все казалось по плечу.

— Вы уже много сделали, — тепло произнесла она.

— Прекрасный старый дом, — отозвался мистер Морган. — Здесь жила моя тетка, когда я был еще мальчишкой.

— Я хотела разобрать стену, — призналась она.

Мистер Морган заулыбался.

— Для кафе это будет лучше. Не надо его делать слишком уютным, а то посетители будут сидеть здесь все утро с одной чашкой кофе, верно? Я пойду и поговорю с рабочими Идвала Джона — они роют дренажные канавы. Начали на прошлой неделе. Миссис Робертс — ваша тетушка — оставила им инструкции. Сейчас они уже в поле, хорошие люди. Я вернусь через полчаса — у вас будет время позавтракать.

Вернувшись на кухню, Мэри быстро позавтракала. Потом побежала наверх, чтобы накрыть вещи в спальне от пыли. Утром сияние дубовой стены казалось более глубоким, словно дерево насытилось льняным маслом, пропиталось им, ожило.

Мэри открыла тяжелую дверь и направилась через мост в сторону главной площади.

Она никогда не бывала здесь так рано в торговый день. Как зачарованная, Мэри разглядывала заполненные овощами и фруктами прилавки.

Во всех палатках, заказывала ли она продукты, покупала ли газеты или парафин, Мэри слышала те же слова:

— Как поживаете, мисс Райланд?

— Приятно видеть вас вновь…

— Добро пожаловать домой…

Она поднялась по ступеням старого серого здания рынка и обернулась, чтобы посмотреть вниз на сцену, открывшуюся перед ней. Вокруг палаток толпился народ, фургонов уже не было видно. Большая толпа собралась вокруг палатки с китайскими товарами. Хозяин палатки, мужчина из Бирмингема, объезжал по очереди все рынки Северного Уэльса и появлялся здесь примерно раз в месяц. Его скороговорки не менялись и всегда встречали одинаково восторженный прием у слушателей.

В торговом зале суета была более упорядоченная. Жены фермеров в белых фартуках стояли за прилавками, на которых были выложены яйца, масло, клеверный мед. За одним из таких прилавков невысокая темноволосая женщина с округлыми, как яблоко, щечками устремилась к ней со словами: «Мэри, дорогая!» — и обвила ее пухлыми ручками.

— Анвен! Как я рада тебя видеть!

— Твоя тетушка сказала, что ты вернулась. Я собиралась зайти к тебе. Очень приятно, что ты опять будешь с нами.

Мэри наклонилась и поцеловала женщину в щечку.