Чувство вины

И не следует воспринимать то, что он говорит, всерьез, твердо напомнила себе Лаура. Она все время знала, что их отношения долго не продлятся. Помимо всего прочего, следует подумать и о Джулии, а Лаура никогда не сделала бы ничего такого, что могло бы навредить дочери.

Именно по этой причине они с Джейком так ужасно поругались, вспомнила она. Именно из-за Джулии она не хочет признавать — так по крайней мере говорила она себе, — что между ними существуют серьезные отношения. На самом деле Джулия ее не заботит, презрительно говорил ей Джейк. Она просто боится жизни, а Джулия — всего лишь отговорка.

Лаура с ним, конечно, ire согласилась. Она пересказала ему слова Джулии. Пусть даже он ей не верит, но ее дочь стоит между ними. Да кроме того, она и не уверена, что отношения, о которых он говорит, так уж ей по душе. Она женщина с традиционными взглядами и традиционными потребностями.

О, он говорил, что любит ее. Пока он овладевал ею, он твердил это на своем языке, и хоть она не специалист, некоторых слов не понять было невозможно. Но и это ничего не значит. В судорогах любовного высвобождения многие говорят такое, чего вовсе не думают. Она и сама вела себя точно так же. Хоть и предпочитала бы не вспоминать слова, которые произносила, когда он довел ее до того, что она плакала от блаженства. Довольно сказать, что она изменила всем своим принципам. Она отдавалась Джейку распутно и постыдно, и он рассердился, когда она вновь ухватилась за детские правила, с которыми прожила почти сорок лет.

Чайник вскипел, Лаура налила себе чашку растворимого кофе. Затем, безо всякого интереса взглянув на сад, перешла с чашкой в гостиную. Странно, думала она, усаживаясь в кресло рядом с камином. Прошло только три дня, а ей кажется, будто все стало иным. Коттедж, сад, даже вот эта комната — когда-то такая привычная — все вдруг утратило свою привлекательность. В собственном доме она ощущает себя чужой.

Все это бессмысленно и бесполезно, раздраженно осадила она себя. Здесь она живет, здесь ее место. Встретить Джейка — даже спать с Джейком — означало лишь ненадолго отклониться в сторону. Он вовсе не собирался жениться на ней или совершить еще что-либо старомодное. На такое он вряд ли способен. Любовная связь — да. Это другое дело. Но как она может затевать с ним любовную связь, зная наперед, что слишком тяжело будет переживать их недолгий роман, да-да, именно недолгий?

Открытка насмешливо поглядывала на нее с каминной полки, и Лаура, резко поднявшись из кресла, сняла ее оттуда. Голливуд, горестно подумала она. Что должен был решить почтальон?

Перевернув открытку, она проверила адрес. Да, имя ее, а вот и подпись Джулии. Никакой ошибки. Открытка прислана ей. Кто бы еще стал писать ей из Голливуда? Ну, так прочитай ее. Все равно рано или поздно придется. Лаура нахмурилась. «Мама, привет. Я в Беверли-хиллс и каждую минуту млею от счастья. Погода роскошная, отель фантастический, я познакомилась с такой кучей блестящих людей, что уже и счет потеряла. Дэвид — Дэвид Конти, продюсер — просто чудо. Он свел меня со множеством важных шишек — и он не женат! Он считает, что мне следует остаться здесь, и я действительно об этом подумываю. Прости за ту историю с поездкой в Италию и все прочее, но, думаю, ты не очень разочарована. Ты ведь так и так не хотела ехать, и я уверена, что Джейк достаточно вежливо извинился. Напишу, когда будет время…»

Лаура проглотила стоящий в горле комок. Господи Боже, так Джулия не знает, что она ездила в Италию без нее? А Джейк, значит, должен был отменить приглашение ?

Даты Джулия не поставила, но Лауру посетила другая мысль — она решила попытаться расшифровать штемпель. Чтобы открытка успела попасть к Лауре, ее надо было отправить несколько дней назад. Да, но сколько?

Кое-как справившись с тем обстоятельством, что в Соединенных Штатах дату и месяц переставляют местами, Лаура в конце концов установила, что открытка отправлена из Лос-Анджелеса больше десяти дней назад. А это, по-видимому, означало, что Джулия уехала в Штаты до того, как сюда позвонил Джейк.

У Лауры участилось дыхание. Выходит, он должен был сказать ей, что поездка отменяется. И не сделал этого. Да, но всерьез ли Джулия подумывает о том, чтобы остаться в Калифорнии? А как же ее карьера? И как же… Джейк?

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Вопрос этот так и преследовал Лауру во все последующие, нескончаемо тянувшиеся дни, пока не подоспела пора возвращаться в школу. Обсудить его было не с кем. Даже Джесс оказалась недостижимой — она воспользовалась небольшим промежутком между четвертями, чтобы уехать отдохнуть с мужем.

Да Лаура и не питала уверенности, что может довериться Джесс. В конце концов, она ведь сообщила подруге, что сопровождает Джулию, отправляющуюся навестить предполагаемых свекра со свекровью. И почти ничего не сказала о том, что и Джейк поедет с ними. А вообще говоря, присутствие Джейка можно было считать само собой разумеющимся, однако что подумает Джесс, узнав, что Лаура поехала с одним только Джейком?

В общем-то нетрудно представить, что она подумает, призналась себе Лаура. Что подумал бы в таких обстоятельствах любой другой человек? Что она ухватилась за первую же возможность занять место дочери?

Она не желала вникать в причины, по которым Джейк решил обманным путем заманить ее. Ей это казалось вполне очевидным. После безуспешного визита в коттедж он, по-видимому, распростился с надеждой вновь увидеться с нею, и представившаяся возможность показалась ему слишком удачной, чтобы ее упустить. Да и она, Лаура, облегчила ему задачу тем, что поверила заготовленной им лжи и не сказала ничего, способного смутить его родителей…

После возвращения в школу притворяться, будто ничего не случилось, стало легче. Здесь никто, кроме Марка, не знал, что она куда-то уезжала на уик-энд. Да и Марк не знал никаких подробностей. Она сказала ему только, что собирается провести время с Джулией.

Тем не менее как-то утром, застав Лауру в учительской, он спросил ее о поездке.

— Надеюсь, ты не потратила весь уик-энд на то, чтобы обслуживать Джулию, — сказал он, рискуя еще раз получить отповедь, однако на этот раз у Лауры не хватило смелости даже взглянуть ему в глаза.

— Нет. Не потратила, — сказала она, собирая учебники, чтобы покинуть учительскую. — Я… э-э… на самом деле очень приятно провела время. Хорошая… передышка.

— Ну и прекрасно. — К ее огорчению, Марк пошел к двери следом за ней. — Самое время ей послужить тебе — для разнообразия. Означает ли это, что вы теперь будете видеться чаще? Должен тебе сказать, мама считает, что вам это необходимо.

Лаура ощутила невольную вспышку раздражения, вызванного тем, что Марк обсуждает с матерью ее отношения с Джулией, однако она постаралась успокоиться. Если им больше не о чем говорить между собой, на что тут сердиться? Возможно, они искренне беспокоятся за нее. Во всяком случае, Марк. Насчет миссис Лит Лаура уверенности не питала.

— На самом… на самом деле Джулия, может быть, уедет работать в Калифорнию, — сказала она, не очень понимая, с чего ей пришло на ум сообщать ему об этом. Марк нахмурился.

— Ты имеешь в виду — фотомоделью? — спросил он.

— Да нет. — Лаура подумала, что, возможно, ей просто хочется сказать о планах дочери вслух, чтобы самой в них поверить. — По-моему, она решила стать актрисой. Ну, знаешь: кино и все такое.

Марк вытаращил глаза.

— Ты хочешь сказать, что она едет в Калифорнию в надежде, что ей удастся?..

— Нет, — Лаура вздохнула, уже сожалея, что открылась ему. — Не в надежде. Ее пригласили на кинопробы. Судя по всему, Дэвид Конти… — Дэвид Конти? — светлые брови Марка поползли вверх. — Она знакома с Дэвидом Конти?

Лаура почувствовала, что у нее начинается головная боль.

— Да, — устало сказала она. — Вроде бы познакомилась в Лондоне. А теперь мне…

— Дэвид Конти! — Марк еще раз повторил имя и покачан головой. — Бог ты мой! Интересно, как это ей удалось?