Такова любовь

— Да, я знаю. Я потом все объясню. Поезжай домой, Ван. Увидимся.

— Ну что ж, если ты так хочешь.

— Да, — сказала Гвинет и поспешно повесила трубку, страшась, что муж может начать задавать вопросы, хотя она ясно дала понять, что это не телефонный разговор.

Старый Стейси, который взволнованно наблюдал за ней все это время, попытался успокоить Гвинет:

— Ван утешит тебя, дорогая. Вся эта история случилась слишком давно, и теперь, когда ты замужем и снова счастлива, ты должна забыть о ней. Конечно, ужасно, что пришлось копаться в прошлом, но раз у тебя хватило смелости сделать это, то, надеюсь, хватит духу снова похоронить Терри. Уверен, Ван первым напомнит тебе о том, что твой малыш теперь с тобой и что он ужасно любит и его и тебя. Все закончилось как нельзя лучше…

— Если не принимать во внимание тот факт, что Вану абсолютно ничего не известно об этом. Он не знает, что Тоби — мой сын, а Терри — его отец.

Выражение лица мистера Стейси не оставляло сомнений по поводу того, что он думает насчет реакции Вана. Старик не знал, что и сказать.

— Я не подумал об этом, — пробормотал он наконец, тряся головой. — Я совсем ничего не понимал. Милая, милая моя, это просто ужас! Остается только надеяться на порядочность Терри, — добавил старик, но было видно, что он и сам не верит в то, что говорит.

— Нет, — вздохнула Гвинет. — Порядочность не входит в список достоинств Терри. До сих пор он молчал только потому, что не мог скрыть своего участия в данном деле. Если он и в самом деле собирался жениться на Пауле, ему это было выгодно не меньше, чем мне. Но теперь…

Гвинет не стала заканчивать свою мысль, и они со Стейси обменялись взглядами, потому что не знали, что еще можно добавить к сказанному.

— Ван очень справедливый человек, — нашелся мистер Стейси, но чувствовалось, что это высказывание не успокоило даже его самого.

— Трудно быть справедливым, когда дело касается тех, кого ты любишь и кому доверяешь. Думаю, здесь понадобится не справедливость, а милосердие.

— Ты права.

Снова повисла пауза. Никто из них не решался сказать, какова вероятность того, что в данных обстоятельствах Ван проявит милосердие.

— Он вообще ничего не знает? — спросил старик.

— Нет, ничего.

— Это будет шок. Попытайся не обращать внимания на то, что он может наговорить тебе поначалу.

Гвинет ничего не ответила. Она вынесет все, если только муж вообще захочет говорить с ней. Весь вопрос в том, что он предпримет.

Что делают мужчины, когда узнают, что их жены имеют «прошлое»? Но в данном случае обобщения были бессмысленны. «Прошлое» не обязательно предполагало наличие ребенка, который теперь жил под крышей ничего не подозревающего мужа.

А сейчас дело обстояло именно так.

Но толку от таких размышлений все равно не было. К чему считать шансы? Гвинет только теперь пришло в голову, как долго она стоит тут и обсуждает интимные подробности своей жизни со старым джентльменом, которого она видит впервые. Но он был какой-то уютный, домашний и так располагал к себе, а Гвинет было просто необходимо высказаться. Кроме того, вся эта история перестала носить слишком личный характер.

Гвинет сказала «до свидания» мистеру Стейси, попросив попрощаться за нее с Паулой и ее матерью. Он проводил ее до такси: такой добрый, такой заботливый, предлагающий свои услуги.

Но хуже всего было то, что ни один человек на свете не был в состоянии помочь бедняжке. Взволнованный хозяин только и мог, что тепло пожать ей руку и поклониться так, что у нее не осталось сомнений: этот мужчина уважает ее, несмотря на то что ей пришлось сознаться в столь скандальной истории.

Гвинет наконец-то осталась одна. Она привалилась к сиденью и закрыла глаза, стараясь забыть о том, что произошло сегодня вечером.

Теперь надо было подумать о Ване.

Как же ей поступить? Она не могла найти решения. Казалось, мозги ее еле действуют и отказываются служить хозяйке. Ни лучика надежды. Надо сознаться во всем, и дело с концом.

И все же…

Вдруг случится чудо — и Терри ничего не скажет… не выдаст ее. Или ему не удастся это сделать…

Такси остановилось, и Гвинет, словно механическая кукла, вышла на улицу, расплатилась с шофером и достала ключи. Ван вышел ей навстречу:

— Привет, милая! Что случилось?

Он снял с нее шубу и, обняв, повел в гостиную.

— Случилось кое-что просто ужасное, такое несчастье. — Гвинет с отсутствующим видом поцеловала мужа и упала в кресло у камина. (Если бы он знал, он не стал бы целовать ее! Может, это вообще последний раз, когда он захотел сделать это.)

— И это что-то так сильно расстроило тебя? — Ван нежно и слегка встревоженно смотрел на жену.

— Это был настоящий удар для всех них. Они… Паула только что обнаружила, что Терри уже женат…

— Женат!

— …и он довольно часто практиковал такие вещи. Увивался за доверчивыми богатыми женщинами и якобы женился на них. Он собирался бросить Паулу, как только та надоест ему, и сбежать с деньгами, которые мистер Стейси хотел переписать на него. Все настолько тривиально! Они проклинают себя за свою доверчивость.

— Бог ты мой! Значит, предчувствия не подвели тебя!

— Какие предчувствия?

— Ну, когда ты говорила, что инстинктивно чувствуешь, что Терри плохой человек и что он пытается обмануть Паулу. Это просто удивительно! Ты была абсолютно права!

У Гвинет пересохло в горле. Как сказать ему, что инстинкт тут ни при чем — только опыт, горький опыт?

— Но как все это вышло наружу? И что же теперь будет?

— Ему пришлось уйти, и не возникает даже вопроса по поводу того, что он посмеет вернуться. — Гвинет решила сначала ответить на второй вопрос. — Кое-кто узнал его, Ван.

— Узнал? Имеешь в виду, тот, кто пришел к ним? Какое невероятное совпадение! И я бы сказал, невероятное везение! Вся жизнь Паулы могла пойти под откос. Наверное, она совершенно разбита, бедняжка?

— Боюсь, что так, — еле слышно согласилась Гвинет.

— Да уж, ужасные переживания для любой девушки, но еще ужаснее было бы, если бы все дошло до свадьбы. По крайней мере, этот удар она вынесет. Она такая юная, оправится со временем и найдет действительно достойного молодого человека. Паула слишком хороша, чтобы остаться старой девой, слишком жизнерадостна. Она быстро залечит свои раны.

— Да.

Гвинет была благодарна мужу за такую несвойственную болтливость, за то, что он не лез к ней с расспросами, а решил пофилософствовать. Это давало ей время оправиться.

На этот раз она была на волосок от гибели. Но Ван оказался вполне удовлетворен ее объяснением или, если на то пошло, своим собственным. Он сам рассказал себе всю историю и сам дал комментарии к ней.

Какое облегчение…

Неожиданно Гвинет поняла, что на этот раз никакого облегчения не будет. Почти привычный уже ужас, что все еще не кончено, что развязка наступит с минуты на минуту — вот что ожидает ее в ближайшее время. Если только она хладнокровно не выложит мужу всю правду. Но как она посмеет? Как? Где взять столько мужества? Ей придется нести это бремя страха и ожидания до тех пор, пока не грянет буря.

Или убедить себя в том, что надо выложить все начистоту и скинуть наконец эту ношу, ведь все равно, пройдет день-другой, и Терри сделает это за нее. Но инстинкт самосохранения брал свое, и Гвинет с тупым упрямством продолжала цепляться за сотые, тысячные, миллионные доли шанса, что все еще может обойтись.

Достаточно поглядеть, как провидение спасало ее до сих пор! Если бы только она все рассказала Вану тогда, перед свадьбой, как и собиралась…

— Послушай, милая, вот что сделаем, — Заботливый голос мужа вернул ее в реальность. — Я уложу тебя в кровать без дальнейших проволочек. Ты абсолютно разбита. Нельзя же, в самом деле, так расстраиваться из-за других людей! — Ван наклонился и взял ее на руки.

Гвинет судорожно обняла его за шею и начала целовать.

— Знаю, как ты себя чувствуешь, — нежно проговорил он. — Но и Паула, и ее родители вполне способны пережить это. Они еще возблагодарят Бога за чудесное спасение, как только пройдет первый шок и они начнут мыслить здраво.