Любовница жениха

Он широко улыбнулся, его лицо озарилось вдруг теплым светом, и Джейн впервые заметила в нем сходство с матерью.

— И я оказался, верно? Так что план «Б» вступает в действие!

Он кивнул человеку, открывшему перед ними дверь.

— Спасибо, Карл, напомни мне, что тебе полагается премия…

Когда они проходили в дверь, Карл лукаво подмигнул Джейн, и она все поняла.

— Так ты знал, что я появлюсь здесь сегодня вечером!..

— Ну а как бы иначе Карл достал билет? — насмешливо спросил он. — В день приема это практически невозможно.

Недаром ей показалось удивительным, что его консультант был так услужлив и столь охотно делился с ней информацией, хотя работа требовала от него максимальной сдержанности и осмотрительности! Ее брови сдвинулись.

— Значит, все было подстроено? Это было испытание?..

Он покачал головой, пронес ее через фойе, чем немало позабавил персонал отеля, и вошел в ожидающий лифт. Там он поставил ее на пол и обнял за талию, а она нажала кнопку своего этажа.

— Скажем так: это было окошко, которое я оставил приоткрытым на всякий случай. Я был зол, когда уехал из Пихи, и не мог думать нормально, но знал — между нами еще ничего не кончено, что бы я ни наговорил. Я старался не торопиться с ухаживанием… — Он скривил губы, услышав, как она задохнулась, не веря своим ушам. — Да, я знаю, тебе могло показаться, что это не так. Но мне казалось, что я очень терпелив, учитывая, как сильно я хотел тебя. Из-за вмешательства мамы я начал чувствовать страшную тоску, а прошлой ночью нам с тобой было так хорошо, что я просто выпалил это как идиот. Я забыл, что тебя может пугать сама мысль о том, чтобы выйти замуж за мужчину с властными замашками, и что я подкидываю тебе совершенно новую идею, с которой надо еще освоиться…

— Нет, дело не в этом… — Она подумала, не подождать ли, пока они не окажутся у нее в комнате, но поскольку в лифте они были одни, то откладывать не было причины. — Я так глупо реагировала именно потому, что эта мысль… эта мысль… потому, что я не позволяла себе даже мечтать об этом… очень долго… с тех пор как Эва…

— Я знаю, что ты ее любила… — Райан попробовал перебить ее, и она быстро закрыла ему рот ладошкой.

— Пожалуйста, дай мне закончить — тебе следует это знать. Я нарушаю доверительность, но хочу, чтобы ты знал — твоим доверием я дорожу намного больше…

Он взял закрывавшую ему рот руку и поцеловал ее, и Джейн решилась продолжать:

— Эва пришла ко мне накануне вашей свадьбы. Она была в жутком состоянии, говорила, что они с Конрадом полюбили друг друга и что она не может выйти за тебя… но боится того, что сделаете вы — ты и твоя семья, — если она попытается отказаться в последнюю минуту. Она была буквально в истерике. Умоляла меня помочь…

— И ты согласилась, — догадался он, кладя ладонь на ее пылающую щеку и большим пальцем гладя ее губы. — Верная подруга Джейн… Дорого же тебе пришлось заплатить за эту дружбу. Если ты веришь кому-то, то полностью и навсегда, не так ли? — Он сказал это с чрезвычайно довольным видом.

— Похоже, ты не очень удивлен, — пробормотала она, когда ее ужасное откровение не вызвало в нем той ярости, какой она ожидала.

— Не очень… Между мной и Эвой не было ничего похожего на ту волшебную искру, которая мгновенно проскочила между мной и тобой. — Сузив глаза, он окинул взглядом ее тело, и ее кровь ускорила свой бег по жилам. — Думаю, я был влюблен скорее в идеальную Эву, чем в реальную женщину… Мои чувства к ней были одномерными, тогда как с тобой… — Он вдруг понизил голос. — С тобой я испытываю всю гамму чувств. Мне было больнее видеть, как ты смеешься с Карлом, чем думать, что Эва спит с кем-то другим. — Он покачал головой. — Чем больше я тебя узнаю, тем больше сомневаюсь, правильно ли я понял то, что случилось. Эва так поспешно вышла замуж после разрыва со мной… Она что, забеременела?

— Нет, но мне сказала, что беременна, чтобы уговорить меня помочь ей.

— Что? — На этот раз реакция оказалась достаточно возмущенной. Двери лифта открылись, Райан быстро довел Джейн до комнаты, пинком захлопнул дверь и переспросил: — Она что сделала?

— Она была в отчаянии. — Джейн великодушно оправдывала подругу, тем более что и сама совсем недавно прибегала к отчаянным мерам. — Потом она говорила мне, что ужасно боялась, как бы я не отказалась ей помочь, поэтому и наврала мне, будто беременна, чтобы вызвать у меня больше сочувствия… так и получилось…

— Значит, она шантажировала тебя, чтобы переложить на тебя ответственность за ее поступки…

— Да нет же! В этом-то весь и ужас! — Если бы Джейн могла, то стиснула бы руки. — Идея была вовсе не ее, а моя! Это я придумала устроить жуткую сцену во время церемонии, чтобы дать Эве право отменить свадьбу. Потому что втайне я обрадовалась, когда она пришла ко мне, умоляя расстроить свадьбу. Я хотела расстроить ее — не ради Эвы, а ради себя, из собственных побуждений, потому что не хотела, чтобы ты женился на ней… Я хотела, чтобы ты женился на мне.

Она резко отвернулась, боясь взглянуть на Райана.

— Так что видишь, ты был абсолютно прав, когда говорил, что я спятила от зависти. Но я завидовала не тому, что у Эвы есть кто-то, кто ее любит, а тому, что этот кто-то — ты.

Ее синие глаза были полны стыда и горя от воспоминаний об этом; она беспокойно расхаживала взад и вперед по комнате.

— Я была влюблена в тебя, а Эва — нет, и я злилась, что ты этого не видишь и все равно хочешь ее, и я злилась, что из-за тебя чувствую себя подлой, что не могу избавиться от своего влечения к тебе. Я чувствовала себя так паршиво, что мне стало казаться, будто я должна взять на себя ответственность за то, что она не станет твоей женой, потому что я желала, чтобы так случилось, и что если ты будешь презирать меня, то это избавит меня от ужасного искушения — попытаться добиться твоей любви. О, сейчас все это звучит просто нелепо, но тогда в этом был для меня весь смысл!

— Здесь нет ничего нелепого… все это в природе человека, — сказал Райан, поймав ее и силой усадив рядом с собой на кровать. — Мы возбуждаем друг в друге настолько сильные чувства, что боимся, как бы не оказаться полностью в их власти. А из всех страстей человеческих страх больше всего притупляет ум. Не одна ты тогда была в смятении чувств, дорогая. Даже стоя у алтаря, в полном потрясении, я ощутил дрожь облегчения оттого, что кто-то удерживает меня от рокового шага — женитьбы на женщине, которую я уважал куда больше, чем желал. Я пытался утопить это чувство в бешенстве и отрицании, но мне не удавалось отделаться от ощущения, что я предаю себя. Однако странность была в том, что меня больше задела твоя ложь, чем дезертирство Эвы. Когда ты сказала, что мы с тобой любовники, ты как бы выразила в поступке самые мои сокровенные мысли. И даже когда я снова встретил тебя, вернувшись из Австралии, особую сладость мести придавало то, что я заставлял тебя расплачиваться за грех своего желания, пока не обнаружил, что в любви к тебе больше наслаждения, чем в мести…

— Ну, мы с тобой — два сапога пара, — сказала Джейн, обнимая его. — Ты знаешь, я даже радовалась твоей мести, потому что это означало, что ты меня не забыл, что я живу у тебя в мыслях…

— Да, ты жила у меня в мыслях, уж это точно, — сказал он, целуя ее в лоб. — Все время… А поскольку из мыслей рождаются дела, я не мог оставить тебя в покое… не могу оставить тебя в покое, — поправился он, и его руки отправились бродить по восхитительным изгибам ее тела. — Так что готовься к такой вот жизни…

Джейн засмеялась, а он повалил ее на постель и стал целовать, пока у нее не перехватило дыхание. Более счастливой судьбы она не могла себе и представить!