Пережить Рождество

И это означало бы, что Карл знал о фотографиях. Знал о прошлом Сары. Разве это возможно?

— Думаю, ты мог бы выпить со мной, — Бо жестом предложил брату присоединиться.

— Для меня рановато, — отказался Карл, но закрыл дверь и прошел в офис. — Что случилось?

Бо плеснул себе скотча, полагая, что выпивка ему не помешает.

— Я хотел бы потолковать с тобой о Дикси.

— О Дикси? — нахмурился Карл.

— Ты ее видел?

— В последнее время нет. Что-то не так?

Бо поставил стакан на стол и сел, предложив Карлу сделать то же самое.

— Она в Монтане.

Карл вскинул брови:

— Что она там делает?

— Пытается разузнать о семье своей матери, — ответил Бо, досадуя, что его слова прозвучали едва ли не цинично.

Карл кивнул.

— Что ж, этого следовало ожидать.

Бо открыл было рот, чтобы возразить, но тут же закрыл. Ему не хотелось спорить на эту тему.

— В той шкатулке для украшений, что ты ей отдал, она обнаружила несколько фотографий.

Карл нахмурился.

— Фотографии?

— Надо думать, это что-то связанное с жизнью Сары до того, как она встретилась со мной.

— Ты не знал, что она их хранила?

— Нет. А ты?

— Что ты имеешь в виду? — спокойно поинтересовался Карл.

Что он имел в виду? С какой целью мог бы Карл намерено отдать Дикси шкатулку ее матери, если бы знал, что в ней спрятаны старые фотографии? Да ни с какой. Карл не захотел бы причинить девочкам боль. Мало того, шкатулка для украшений принадлежала Дикси много лет, а фотографии нашлись в ней только сейчас.

Бо потер виски, чувствуя, как подступает головная боль.

— А, не обращай внимания. Просто у меня паршивое настроение.

Он допустил ошибку, сразу не рассказав Дикси всю правду. Вместо этого только раззадорил ее любопытство, и когда Дикси напала на след того, что она посчитала тайной, то повела себя как ищейка в поисках зарытой кости.

— У Сары была сестра, — продолжил Бо. — Она никогда не упоминала о ней, но Дикси каким-то образом узнала о ее существовании.

Карл покачал головой и ничего не сказал.

— Что? — требовательно спросил Бо.

— Ничего. Ты же знал, что у Сары до тебя была своя жизнь.

— Ее прошлое меня не заботило, — бросил Бо, не желая признавать, что Сара ему лгала. И, возможно, эта ложь ранила сильнее всего.

— Я помню вечер, когда вы с ней встретились.

Из Бо словно махом выкачали воздух. Он с трудом сглотнул, взял стакан со скотчем и опустошил его одним глотком. Бо совсем забыл, как увидел ее впервые.

Ченс окинул взглядом окна дома Глендоры, пока ее тело грузили в скорую. Рождественская гирлянда, натянутая над входом, билась на ветру об стену. По улице летал обрывок газеты. Неподалеку слышались гудки машин, визжали тормоза.

— Пошли, пора убираться отсюда, — сказал Ченс, направляя Дикси к пикапу и все время оглядывая улицу и строения напротив. Не исключено, что в этот самый момент киллер наблюдает за ними.

— Ты знаешь, что она не падала с лестницы.

Ченс слышал боль в ее голосе. Та женщина была ее тетей. Дикси обещала послать ей фотографии детей Ребекки. Он приобнял ее, когда они подошли к пикапу.

— Я очень тебе сочувствую. Но, возможно, это был несчастный случай. Ты же слышала, говорили, что лифт не работал.

Дикси скинула его руку и скользнула в пикап. Когда он сел за руль, она сердито бросила:

— Сделай одолжение, перестать ограждать меня от правды.

— Я не знаю, в чем заключается правда, как, впрочем, и ты, — ответил он, наблюдая, как расходится толпа и уезжают полицейские. — Возможно, мы никогда так и не узнаем, что же на самом деле с ней случилось.

— Я вывела убийцу прямо на нее. Это то же самое, что убить самой.

Он видел, как она страдает, как сердита и напугана.

— Дикси, это не твоя вина.

— Если бы я не нашла те фотографии в маминой шкатулке …

— Очевидно, твоя мать хранила их, потому что не могла с ними расстаться. Возможно, она и вообразить не могла, что когда-нибудь ты их найдешь, и что все это может случиться. И ты не берешь в учет, что человек с фотографии знал о существовании Глендоры много лет.

— Может он не знал, где она сейчас, пока я не вывела его прямо на нее.

Ченс покачал головой.

— Это не имеет никакого смысла. Зачем убивать Глендору? Что такого она знала? Что Ребекка дочь другого? Твоя тетя даже не знала его имени. Фотографий у нее нет. Так зачем же убивать? Мы уже были у нее. И она рассказала нам все, что знала.

Дикси понимала, что его слова звучат логично. Действительно, это не имело никакого смысла. Она достала из сумочки фотографии и снова принялась их рассматривать.

— Он обрезает все болтающиеся концы, вероятно, жалея, что не сделал это раньше. Но теперь у него нет другого выхода, — Дикси посмотрела на Ченса. — В чем бы ни была причина, он отчаянно стремиться сохранить свое прошлое в тайне.

— Чтобы защитить себя? — предположил Ченс, — Или кого-то еще?

Она покачала головой.

— Ребекка — его незаконнорожденная дочь. Что если он не хочет, чтобы она узнала, кто он?

— Все может быть.

— И зачем моя мать, когда переехала в Техас, сменила имя с Элизабет Уорт на Сара Уорт?

Выезжая из города, Ченс все время поглядывал в зеркало заднего вида. Вопросов было куда больше, чем ответов. Их не преследовали на пути в Ливингстон. Он был уверен в этом. Так же как и в том, что не сопровождали до квартиры Глендоры Феррис.

— Знаю, ты предпочитаешь думать, что все это бред, — сказала Дикси, обернувшись. — Но я чувствую, что этому человеку есть, что терять. И сейчас намного больше, чем прежде. Так что он решил похоронить прошлое. И меня вместе с ним.

Бо впервые увидел Сару в маленьком кафе неподалеку от ранчо Боннеров. Она сидела и разговаривала с Карлом и Мэйсоном.

Он вспомнил, как она подняла глаза и их взгляды встретились. Карл или Мэйсон представил его.

— Боригард Боннер? — Она улыбнулась, словно ей понравилось его имя. Понравился он сам.

Черт, он всегда говорил себе, что это была любовь с первого взгляда. Но теперь знал, что Сара была более чем знакома с его именем. Им назвался ее любовник. Настоящий отец Ребекки.

— В тот первый вечер, прежде чем я вошел, Сара говорила вам что-нибудь об отце своего ребенка? — спросил Бо у брата, стараясь подавить эмоции в голосе.

Карл покачал головой.

— Черт побери, Карл, если ты знаешь, кто он…

— А у Мэйсона ты спрашивал?

Бо уставился на брата.

— Ты думаешь, Мэйсону она сказала?

Карл пожал плечами.

— По крайней мере, именно Мэйсон купил ей чашку кофе и пригласил за наш столик.

— Мэйсон всегда был бабником, а Сара — красавицей.

Какой мужчина не заинтересовался бы ею? Бо вспомнил, как удивился, когда увидел ребеночка, мирно спящего в колыбельке на стуле рядом. Он влюбился в них обоих.

— Уверен, Мэйсон потерял к ней интерес сразу же, как только узнал про ребенка.

Карл опять пожал плечами.

— Я несколько раз видел, как Мэйсон разговаривал с Сарой в городе. И их разговоры казались довольно накаленными.

— Да брось ты! Ты не реже болтал с Сарой. Порой даже казался всерьез влюбленным.

Бо немедленно пожалел о сказанном. Но ему осточертело, что Карл и Мэйсон непрестанно сыпали обвинениями в адрес друг друга. Они куда больше походили на братьев, чем Бо с Карлом. Оба ревновали, считая, что Бо расположен к другому больше, чем к нему.

Теперь Карл улыбался.

— Нам с Сарой нравилось разговаривать о книгах. Ты был постоянно занят, делая деньги. И если думаешь, что я завидовал тому, что у тебя была Сара… — его улыбка стала шире, — то будешь чертовски прав. Завидовал. Сара была прекрасной женщиной, и тебе дьявольски повезло, что она любила тебя.

Бо почувствовал себя подлецом.

— Прости.

— Слушай, Сара умерла. Какое значение все это имеет теперь? — резонно спросил Карл.