Им улыбнулась судьба

При виде Сары она просияла.

- Дорогая, сегодня ты была бесподобна!

Кивнув в ответ на воздушные поцелуи Донны, Сара огляделась.

- А разве Ричард не с тобой?

Донна покачала головой.

- Нет. Официальное решение пока еще не принято, но сегодня он вел свою последнюю передачу.

Благодаря Китти, Сара уже знала о трудностях на студии, но это известие застало ее врасплох.

Рука Люка сжала ее запястье. Она почти читала его мысли: разумно воспользуйся моментом, и эта работа достанется тебе.

Сара вздохнула, чтобы успокоить сердце, биение которого не имело никакого отношения к словам Донны. Все, на что она была способна, - не виснуть на руке Люка.

- Очень жаль... Кто же теперь будет вести шоу?

Донна хитро прищурилась.

- Место постоянного ведущего вакантно. Нам с тобой надо поговорить, Сара.

Однако ничего хорошего из этого не вышло бы - Сара давно приняла решение. Впрочем, о нем она предпочитала сообщить Донне, когда Люка не будет рядом.

- Позвони мне, - равнодушно откликнулась она. Донна довольно улыбнулась.

- Вижу, вы все еще вдвоем, - заявила она, одарив Люка пристальным взглядом. - Как продвигается работа над книгой?

- Заканчиваем, - ответил тот, явно не желая посвящать Донну в подробности их взаимоотношений. Сару охватила нелепая радость. Она понимала, что истина вскоре откроется, но ей так не хотелось становиться предметом для сплетен.

Она замолчала, невольно заинтригованная воздействием обаяния Люка на Донну. Продюсер чуть не мурлыкала от удовольствия, позабыв о своем друге. Через несколько минут она нехотя отошла.

- Ну, я справился? - спросил Люк шепотом, когда они с Сарой вновь остались вдвоем.

- Тебе следовало бы стать рекламным агентом, - отозвалась она, не скрывая боли. - Почему бы тебе не приклеить ценник мне прямо на лоб?

Его брови взлетели вверх.

- Однажды ты уже упустила свой шанс по моей вине. Самое меньшее, что я могу сделать, - проследить, чтобы такое больше не повторилось.

Он не сомневался в том, где ее место; ему и в голову не приходило, что ее взгляды изменились.

Она напряглась, почувствовав, что он обнял ее за талию.

- Ты мне небезразлична, Сара. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

- А не путалась у тебя под ногами, - продолжила она, смирившись с горькой правдой. Неважно, что тело отказывалось принять ее - это сделал рассудок. Желание, вспыхнувшее так внезапно, следовало подавить. Или поддаться ему.

На одну безумную минуту она представила себе, что поддалась отчаянному стремлению упасть к нему в объятия. Она могла бы пленить его женскими хитростями, сделать бегство невозможным. Ее сердце заколотилось при мысли об объятиях, о страстной ночи с Люком, дыхание участилось, ее бросило в жар. Побороть это искушение можно было, только неоднократно поддавшись ему. А Сара не сомневалась, что Люку это придется не по душе.

Ее движения стали неловкими, все ее существо протестовало, когда она высвобождалась из объятий.

- Пойдем, я познакомлю тебя с моими родителями.

Как и Донна, мать и отец Сары были буквально очарованы Люком. В беседе с матерью он проявил неподдельный интерес к делам всех ее дочерей, а с отцом обменялся взглядами на власть прессы, быстро уловив, что это его излюбленная тема.

Но Сара помнила, что Люк так любезен отнюдь не со всеми. Его интерес к разговору не был наигранным. Она с удивлением отметила, что ему нравится парировать словесные удары ее отца. Это позволило Саре по-новому взглянуть на родителей, понять, что они способны быть интересными собеседниками.

Мать отвела ее в сторонку.

- Ты должна знать, Сара: мы гордимся тобой.

Она удивленно приподняла брови.

- Из-за церемонии?

- Потому, что ты многого добилась. Посмотри, сколько людей не сводят с тебя глаз. Иногда мне хотелось бы... - Она осеклась и прикусила губу.

- Продолжай, - попросила Сара.

- Чтобы твои сестры были похожи на тебя, - призналась Джина. - Линн так взбалмошна, а Изабель меняет мнения в зависимости от того, откуда дует ветер политических перемен. А вот ты всегда верна своим принципам.

У Сары невольно приоткрылся рот, она попыталась замаскировать потрясение улыбкой и порывисто обняла мать.

- Мама, я люблю тебя, - искренне произнесла она.

Позднее ей понадобится немало времени, чтобы разобраться в этом разговоре, но пока она чувствовала себя превосходно. В конце концов, она не посрамила родных. Слова матери скрепили печатью ее планы на будущее. Родители будут гордиться ею, как бы она ни поступила. Если бы то же самое мог сделать и Люк, все было бы прекрасно.

Но Сара не питала иллюзий. В полночь бал закончится, Золушке придется покинуть зал. И никакой принц не бросится искать ее с хрустальной туфелькой в руке. Едва Сара вспомнила об этом, радость улетучилась. При мысли о предстоящей разлуке с Люком на сердце легла тяжесть, как напоминание о том, насколько пуста будет ее жизнь без него.

И эту пустоту ничем не заполнишь - он не позволит любить себя. Он всеми силами выталкивает ее из своей жизни, из волшебной сказки, которой она так наслаждалась, чувствуя, что ничего другого ей и не нужно. Следующие слова матери Сара прослушала: прозрение обрушилось на нее, как штормовая волна на берег.

Она влюблена в Люка!

Почему прежде она этого не понимала? Яростное желание, угрожающее поглотить ее, вовсе не было сексуальным влечением. При этой мысли ее охватило жгучее пламя. Лучше бы она скрывала правду даже от себя, а тем более от Люка. Она не нужна ему, он ее не любит. Остается лишь уйти, не оглядываясь и делая вид, что карьера для нее превыше всего.

- Хочешь потанцевать? - спросил Люк, когда ее родители ушли, уверяя, что бал превосходен, но уже поздно, а им еще предстоит долгая дорога домой. Сара пожалела, что не уехала вместе с ними. Танцевать с Люком - рискованное занятие.

Он умел читать ее мысли. Придется приложить все силы, чтобы он не разгадал ее истинных чувств.

Но, отказавшись от приглашения, она бы только выдала себя, поэтому Сара послушно последовала за Люком и попыталась расслабиться в его объятиях.

Звучала медленная, чувственная музыка, и, несмотря на все старания оставаться невозмутимой, Сара ощущала, как ее охватывает пламя. От Люка исходил жар, он обнимал ее за талию, притянув к себе, его дыхание овевало разгоряченные щеки Сары.