Целитель сердец

Триша наблюдала, как меняется пейзаж, и радовалась, что город находится так близко к первозданной природе. Она от всей души наслаждалась ею, когда низкий голос Рива прервал ее раздумья:

— Озера, ручьи и мостики не естественная часть Булонского леса. Они устроены специально для дополнения к тому, что раньше было густым диким лесом. — Он довольно посмотрел в ее сторону. — А некоторые дорожки созданы самой природой и пользуются популярностью у влюбленных своей уединенностью. Вы смогли бы это оценить, придя сюда вечером.

Триша покраснела и засмеялась.

— Не волнуйтесь. Это не предложение. А вот и шато Мозет — дом моего кузена Андре Бриона.

Они въехали на территорию, где повсюду красовались декоративные кустарники, цветы, мраморные статуи и фонтаны. По сторонам виллы, построенной из обожженного кирпича и казавшейся скромных размеров, стояли две башни-близнецы. Только когда они вышли из машины и, обойдя виллу, оказались на большом заднем дворе с колокольней и часами над конюшней, Триша увидела еще одно крыло, соединенное с основным зданием сводчатым переходом.

Конюх вел двух лошадей вокруг двора конюшни, и Триша тут же узнала белую, на которой Рив восседал во время выставки лошадей.

— Bonjour, Жеро. — Рив поздоровался с конюхом, искренне улыбаясь, и Триша почувствовала прикосновение его руки к своему локтю, когда он представил ее.

Жеро, маленький и жилистый, со смуглой кожей человека, большую часть времени проводящего на открытом воздухе, почтительно поздоровался с ней, и Рив, устремив взгляд на прекрасную гнедую, тихо стоявшую рядом с его лошадью, спокойно сказал:

— Это та самая лошадка, которую вы выбрали для mademoiselle, Жеро?

— Да, месье. Маленькая Роза.

Рив приподнял бровь, бросив на Тришу косой иронический взгляд:

— Ну, Триша, что вы думаете о Маленькой Розе?

Триша уже смотрела в карие выразительные глаза и ласкала атласную шею гнедой.

— Она чудесна. Спасибо, Жеро. Я о ней хорошо позабочусь.

Рив повернулся, когда со стороны сводчатого перехода появился мужчина. Он был довольно высок, с худым лицом и впалыми щеками, и одет в костюм для верховой езды. В его светловатых волосах проглядывали седые пряди, а морщины в уголках его глаз были отчетливо видны.

Триша дала ему чуть больше сорока — воспитанный мужчина, который в зависимости от обстоятельств мог быть столь же грозным, сколь и обаятельным.

Рив дружески поздоровался с ним:

— Bonjour, Андре. Разреши мне представить свою невесту, мисс Тришу Беннет из Англии. — Он бросил в ее сторону вкрадчивый и насмешливый взгляд. — Триша, мой кузен Андре Брион.

Француз наклонился над ее рукой:

— Рад познакомиться с вами, mademoiselle. Позвольте поздравить вас с помолвкой и сказать, что, по-моему, Рив очень везучий малый.

Триша внутренне вздрогнула. Она забыла про мнимую помолвку. Теперь, когда об этом напомнили, кольцо на ее руке показалось ей не менее тяжелым, чем боль в сердце. Хотя она намеренно избегала насмешливого взгляда Рива, все же почувствовала, как под ее светлую кожу будто проник теплый поток.

Однако он находился в поле ее зрения, когда стоял, широкоплечий, с узкими бедрами, беспечный, его костюм для верховой езды был столь же безупречен, сколь и его манеры, и его всеподчиняющее обаяние, лишающее ее разума. Как глупо было прийти сюда, она теперь знала это. Разыгрывать мнимую помолвку среди чужих людей, с которыми ты едва знаком, — одно дело, однако быть представленной его семье — совсем другое. Должен же он хоть чуточку понимать, что она чувствует. Однако он был здесь, большой и беспечный, с видом любящего жениха, и, хотя это ее страшно бесило, Трише от всего сердца хотелось, чтобы это было правдой. Пытаясь контролировать расползавшиеся мысли, она умудрилась вымучить теплую улыбку:

— Спасибо, месье Брион. Я также хотела поблагодарить вас за то, что одолжили мне лошадь. Это очень любезно с вашей стороны.

— Не за что, однако мне не везет, я должен бежать. — Он обратился к своему кузену: — Рив, вы должны как-нибудь вечером привести mademoiselle Беннет на обед, когда вы будете свободны. — Он еще раз наклонился над ее рукой. — С нетерпением буду ждать вас у себя в самое ближайшее время. До свидания, mademoiselle Беннет. До свидания, Рив.

Рив подал ей руку, помогая сесть в седло Маленькой Розы.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он. — Стремена удобны?

Она ответила вежливо, он сел на свою лошадь, лениво помахал рукой Жеро, и они неторопливо пустили лошадей через двор конюшни.

— Будем ехать по территории имения, пока вы не почувствуете лошадь, — сказал он.

Они пустили лошадей легким галопом по засыпанным листьями дорожкам, ее щеки гладил легкий бриз, а утренний воздух наполнял легкие, и — странно — Триша чувствовала себя веселой и беззаботной.

Маленькая Роза угадывала каждое ее желание, отвечая на каждую ее команду, что принесло ей огромное удовольствие. Они ехали по безлюдным дорогам. Вскоре показался Булонский лес, и вдалеке вдоль дороги она увидела всадников. Галоп замедлился, и лошади, приближаясь к верховой тропе, пошли рысью. Она повернулась и увидела, что Рив с довольным видом смотрит на нее.

— По пути сюда вы были бледны и взволнованы, — растягивая слова, сказал он. — Сейчас вы похожи на английскую чайную розу, цветущую и раскрасневшуюся. Одно мне не нравится. Вам следовало распустить волосы и подставить их ветру.

Она хрипло рассмеялась:

— Я сделаю это в следующий раз!

— Что вы хотите этим сказать? Разве вам больше не захочется приехать сюда?

— Конечно, захочется.

— Нравится?

— Чудесно. Напоминает мне о доме. Мы раньше катались верхом главным образом по полям, хотя не было никакой гарантии, что какая-нибудь машина не помчится по сельской дороге, а некоторые из них были слишком узкими, чтобы пропустить машину.

— Вы, наверно, тоскуете по дому?

Оба одновременно остановились, и он нагнулся вперед со странным выражением на загорелом лице.

— Не особенно. В конце концов, я здесь ненадолго.

— Вам не хотелось бы поселиться здесь?

— Не знаю. Здесь меня удерживают лишь Джереми и Мари-Роз. Когда ей станет лучше, больше не будет причин оставаться.

— Вы могли бы влюбиться во француза, — сказал он тоном, который был слишком странен, чтобы его можно было понять.

Стояло божественное утро, птицы радостно щебетали, воздух был мягким и свежим, и нежные тона напоминали ей нечто виденное раньше на полотнах художников. Однако чудесная природа, казалось, лишь усиливала боль в ее груди. Она хотела сказать: «Я уже влюбилась» — и с болью в пересохшем горле проглотила эти слова. Вслух она произнесла:

— Сомневаюсь.

— Зачем же так категорично. — Казалось, это его веселило. — Разве вы не собираетесь однажды выйти замуж?

— Собираюсь. Всякая девушка этого желает, но сначала надо влюбиться.

— Значит, материальные выгоды вас не привлекают. Вы будете ждать, пока не влюбитесь. Что ж, не буду мешать вашим девичьим мечтам, — беззаботно сказал он, словно эта тема его больше не интересовала, и они продолжили путь к верховой тропе, видневшейся впереди.

Несколько всадников поздоровались с Ривом, выезжая на нее, и Трише показалось, что этим утром половина Парижа вышла на верховую прогулку в Булонском лесу.

— Лучше, если в первый день вы не будете слишком долго кататься, — спокойно сказал Рив. — Примерно в миле отсюда находится рощица, где можно отдохнуть, прежде чем мы вернемся на завтрак. — Он вдруг улыбнулся ей. — Волшебное утро, не правда ли?

Она полностью согласилась. Можно было бы подумать, что тропинка находится в Англии, если бы в утреннем воздухе не раздавалась французская речь, когда небольшие группы беззаботных и радостных всадников проезжали мимо. Когда хриплый голос окликнул Рива, Трише не надо было оглядываться, чтобы убедиться, что сзади приближается Адель Дюпон и собирается ехать рядом с ними.

Темноглазая манекенщица сегодняшним утром казалась в прекрасной форме, вся в любимом красном — в свитере без рукавов поверх бриджей.