Волшебный свет

– Ну вот, гляди, что ты наделал! – вскрикнула Дилан. – Фред, тебе нельзя в дом! Уходи! Кыш!

Но козел даже не удостоил ее взглядом.

– Весь пол загваздал! – жалобно проговорила она. – И ты, кстати, тоже. Снимай сапоги скорее!

Росс ухватил козла за кожаный ошейник и поволок к выходу. Фред упирался что было сил, но сладить с великаном Россом не смог. Тот вытолкал его за дверь и плотно прикрыл ее.

Фред обернулся; глаза его горели убийственным огнем. Постояв немного, он побрел к огороду, злобно бодая на ходу прутья ограды.

– С животными надо быть построже, – заметил Росс.

Дилан схватила тряпку и начала подтирать следы, оставленные копытами Фреда и сапогами Росса.

– Руфь меня убьет, когда увидит свой пол в таком плачевном состоянии. Она не впускает Фреда в дом, потому что он все жует, даже скатерти.

Росс отобрал у нее тряпку и вытер все сам.

– Тебе нельзя наклоняться… А кто это – Руфь?

– Интересно, кто у нас дома убирает? – проворчала Дилан. – Уж не развалюсь как-нибудь, если пол подотру!

Он сполоснул тряпку в раковине на кухне, выжал ее хорошенько и убрал на место. Затем снял сапоги и поставил их на коврик у двери черного хода.

Дилан села за стол.

– Руфь – хозяйка этого дома. После аварии она меня приютила – такая добрая женщина!

Синие глаза потемнели от обиды и напомнили ему, что он был не слишком добр с нею перед тем, как уехать в Йорк.

Росса кольнуло уже привычное чувство вины, но этот укол был тут же затоплен волной гнева. Поставила под угрозу свою жизнь, жизнь ребенка, только из-за того, что он позволил себе уехать на одну ночь! Если кому и казниться, так это ей! Ведь она только по счастливой случайности не пострадала.

– Она одна тут живет?

– Да, она не замужем. Жила вдвоем с овдовевшей матерью, пока та не скончалась. Бедная Руфь, должно быть, ей так одиноко, и друзей как будто нет. У нее телефон вчера отключился, а то б я обязательно позвонила Дженни. И сегодня он молчит, поэтому Руфь решила пойти в деревню и договориться, чтоб мою машину отбуксировали в гараж и починили.

– На дороге каток. Не знаю, как она доберется до деревни. Тебе не приходило в голову, что это опасно? Сколько ей лет?

Дилан закусила губу, понимая, что он прав, нельзя было отпускать Руфь одну.

– Не так уж много! – отчеканила она. – Сорок с небольшим. И потом, ты что же думаешь, это я погнала ее в деревню? Я, наоборот, ее отговаривала, просила подождать, пока телефон не починят, но она сказала, что хлеба нет и молока и ей бы все равно пришлось идти.

– А ты и поверила! Сейчас все, у кого голова на плечах, сидят по домам, ждут оттепели. И я бы сидел, если б не пришлось из-за тебя мотаться по дорогам!

– Да брось ты, как будто тебе есть до меня дело! – буркнула она, не глядя на него. – Если б ты за меня волновался, так не оставил бы дома одну.

Он запустил пятерню в густые темные волосы. Злость на самого себя помимо его воли выливалась в обиду на нее.

– Дилан, у меня было важное совещание, я не мог его пропустить. Но в итоге все-таки пропустил – уехал, не дожидаясь начала. Так что ты выиграла, можешь радоваться!

– Если для тебя это игра, то мне, в самом деле, было страшно.

Он застонал.

– Прости меня. Я поверил прогнозу, они не обещали такого скорого похолодания. Я жалею, что не послушал тебя, прости.

– Что там слушать, стоило только взглянуть на небо и на термометр!

– Ну да, ты была права, а я ошибся. У тебя метеочутье лучше. – Он пытался ее успокоить, но никак не мог справиться с охватившим его раздражением. – Хотя, если уж ты испугалась, зачем было тащиться в такую даль? Мало того, что села за руль, так еще и мне ни слова не сказала!

Глаза ее стали почти черными от горечи.

– Ну как там Сюзи поживает? – спросила она, стиснув зубы.

– Сюзи? – растерянно переспросил он и умолк, видно прикидывая, откуда и что ей может быть известно.

– Не напрягайся! Она звонила тебе на мобильный вчера перед обедом. Я даже «алло» не успела сказать, как она затараторила в трубку: «Ах, Росс, дорогой, Алан никак из дома не выкатится, и я не могу уехать к тебе, боюсь, он что-нибудь заподозрит»! – Рассказывая, она противно сюсюкала и складывала губки бантиком, изображая Сюзи.

Странно, подумал он, если Сюзи звонила ему на мобильный, почему же она не упомянула об этом, когда он разговаривал с ней из гостиницы? Сдвинув брови, он вновь напустился на жену:

– Ну да, а ты, конечно, сразу вообразила бог знает что! Ну, допустим, ты меня подозреваешь, так почему не позвонить в Йорк, почему не спросить прямо? А ты хлопнула дверью и ушла! Поставила крест на нашей семье, так выходит?

– Да какая там семья! – запальчиво крикнула Дилан и прислонилась к стене, чтобы хоть немного унять дрожь во всем теле. Надо держаться спокойно, пусть не думает, что она просто ревнивая дура. С другой стороны, так болит спина, так ноет, что трудно сосредоточиться, собрать мысли. За последний месяц Дилан привыкла к этой боли, но сегодня она что-то уж очень разыгралась. – Какая семья? Вспомни, когда ты последний раз поцеловал меня, обнял, когда мы были вместе? И это, по-твоему, семья?

– Но ты же на сносях, Дилан! Я о тебе заботился!

– Хороша забота! – презрительно хохотнула она. – С беременной, как с прокаженной!

– Элла сказала, что в последние месяцы лучше воздержаться: женщине это тяжело, и ребенку может повредить!

Дилан застыла и уставилась на него, чуть приоткрыв рот от изумления.

– Что она сказала?

Но он не успел ответить, потому что снаружи донеслось шарканье шагов по обледенелой снежной корке. Они обернулись к двери и увидели, что на них сквозь стекло и вихрь снежных хлопьев глядит Руфь.

Дилан подумала рассеянно: «Опять снег, только этого мне не хватало».

Руфь открыла дверь и с порога спросила резким голосом:

– Кто это, Дилан? Что ему тут надо?

Поняв, что Руфь приняла Росса за грабителя, Дилан забормотала:

– Это… это мой муж Росс. Росс, это Руфь Николс.

Росс шагнул навстречу хозяйке.

– Здравствуйте, Руфь. Спасибо, что приютили мою жену. Мы вам очень благодарны за все.

Взгляд Руфи оставался холодным и настороженным.

– Добрый день. А как вы узнали, что она здесь? Что, Дилан, телефон включили?