Такое жаркое лето

С отъезда Кита прошло два дня. Его комната в гостинице была пустой и чисто прибранной. Зубная щетка и несколько вещей Кита все еще находились в спальне Джилли. Прошлым вечером она начала было убирать их, но, едва коснувшись его ветхой университетской майки, начала плакать. Она сказала себе, что нелепо и унизительно плакать над мелочами, и решила оставить его вещи в покое.

Потом она полночи просидела в раздумьях.

Проблема была в том, что все остальное вокруг тоже напоминало о Ките. Например, полироль для серебра. Джилли почувствовала, как глаза наполнились слезами, и пошарила по столу в поисках салфетки. Это также напомнило ей о Ките, чихавшем и плакавшем в ее магазине.

Джилли утерла слезы, а затем сунула два пальца в рот и свистнула.

- Иди сюда, Панкхерст.

Кошка вспрыгнула на столешницу секретера, и Джилли потерлась лицом о ее рыжевато-коричневую пушистую шерстку. - Послушай, - прошептала она, все может быть не так уж плохо. Я могу быть старой девой с магазином и кошкой и жить полноценной жизнью.

Панкхерст посмотрела на нее сверкающими зелеными глазами.

- Ты опять беседуешь с этой нелепой представительницей семейства кошачьих? Давно мы этого не делали, - раздался от двери голос Маргарет. Испуганная Панкхерст прыгнула на колени к Джиллиан.

- Не напоминай мне, - сказала Джилли. - А где пончики?

- Никаких пончиков, - отрезала Маргарет, усаживаясь на стул. - Когда ты мне позвонила, то говорила о деловой встрече, поэтому я подумала, что пончики будут означать дурной тон.

- Пончики никогда не означают дурного тона. Что касается дела, Джилли вытерла руки салфеткой и щелкнула пальцами по папкам, лежавшим на столе, - я хотела попросить тебя рассмотреть возможность превращения пустующей квартиры Лавинии в помещение для двух маленьких магазинов: одного - антикварного и второго - для торговли морскими раковинами, самоцветными камнями и минералами: Я подготовила чертежи и изображения интерьеров, а еще даю тебе расчеты и калькуляцию различных цен и годового дохода. Надо будет обсудить это с совладельцем гостиницы, но, думаю, для всех участников сделки она будет выгодной.

- Прекрасная мысль, - сказала Маргарет. Я посмотрю твои расчеты, но мне кажется, это интересно. И очень умно. Однако ты потеряешь несколько квадратных метров. Тебе хватит места для вещей, находящихся здесь?

- Нет. - Джилли робко улыбнулась. - Но мне они не понадобятся. У меня другие планы.

- Намекни хотя бы.

- Я тебе все расскажу, как только буду знать наверняка. А пока еще все в тумане.

- Знаешь, - воскликнула Маргарет, - я ожидала, что ты будешь разбитой и раздавленной переживаниями. А ты бурлишь идеями, делаешь чертежи и расчеты. Все это немного загадочно. Ты поговорила с Китом?

- Нет. Но я запомнила его совет.

- Какой совет?

- Он сказал, что я должна выбросить из памяти прошлое. Тогда я научусь бороться за то, что мне надо. Ну вот, я так и сделала.

- Это отлично. - Маргарет с нежностью посмотрела на подругу. - Лавиния гордилась бы тобой. Я тоже.

- Спасибо. Пожелай мне удачи, - сказала Джилли, касаясь ее руки.

- Кажется, я припоминаю, что твоя кошка исполняет желания, но я буду думать о тебе. Маргарет встала и забрала с секретера папку с деловым предложением Джилли. - Кстати, у тебя на носу полироль для серебра.

Остаток дня Джилли названивала по телефону в риелторские агентства Майами и составляла расписание встреч. Затем она поцеловала Панкхерст, заперла магазин и пошла домой.

На следующее утро она проснулась нервной, но решительной. Надела свой любимый летний костюм (шелковая блуза бежевого цвета и длинный шелковый саронг с набивным рисунком), вдела серьги, наложила макияж и даже немного надушилась. Потом бросила сумочку на заднее сиденье своей машины, которой этим летом почти не пользовалась, и начала длинное путешествие в Майами. Она приехала в район Саут-Бич очень вовремя. Солнце ослепительно сверкало, отражаясь в стеклах стоящих рядами зданий.

"Знаешь, - робко сказала Джиллиан себе, а Майами неплохо выглядит".

- Мне нравится, - сказала она риелтору через пару часов, стоя посередине пустого магазина. - Мне надо еще кое с кем связаться, но будьте уверены, я его беру.

Джилли направилась к телефону-автомату и позвонила Киту в офис. После недолгих пререканий секретарша наконец согласилась соединить ее с мистером Мелоуном.

- Мелоун слушает, - послышалось в трубке, - Кит, это Джилли. Я искренне прошу прощения за беспокойство, но не мог бы ты уделить мне пятнадцать минут?

Последовала пауза. Джилли почти слышала, как он думает.

- Сейчас? - спросил он.

- Да. Я в Майами. В Саут-Бич, на пересечении Пальметто и Четвертой улицы. Это недалеко. - Она подождала, но Кит продолжал молчать. - Это.., в определенной степени срочно.

- Хорошо, - сказал он. Голос был все еще осторожным. Она дала ему адрес и вернулась назад в пустой магазин.

Через несколько минут Кит рывком открыл покрытую грязью входную дверь.

- Джилли! - Его голос эхом отразился от стен голой пыльной комнаты. Он огляделся вокруг, нахмурился, пытаясь сообразить, что он делает в этом явно заброшенном помещении.

- Я здесь, - сказала она, выступая из узкого прохода. - Спасибо, что пришел.

- Что за срочность? Ты в порядке?

- Нет, не в порядке. Я чувствую себя одинокой, Кит.

Его лицо при тусклом свете было бесстрастным и непреклонным.

Джилли глубоко вдохнула.

- Я страдаю от одиночества.

Кит поднял бровь.

Джилли подошла ближе и легонько коснулась его груди.

- Ты был прав, - мягко продолжала она. Ты не можешь ломать из-за меня свою жизнь.

Мы не можем жить в прошлом каждого из нас.

С моей стороны было несправедливо ждать этого от тебя.

- Я рад, что ты это поняла, Джилли. Но как ты отметила раньше, наш образ жизни все еще не совпадает. Куда это нас приведет? - Кит чувствовал, что говорит резко, но не мог ничего поделать. Если он позволит сейчас этим нежным рукам прикасаться к нему, если он посмотрит ей в глаза, то утонет в них, или заплачет, или попросит прощения, или просто убежит. Кит хотел ее больше, чем когда-либо. Несколько последних дней, проведенных без нее, напоминали агонию. Но это было ее решение, и если у них появится хоть какой-то шанс, она должна сделать выбор сама.