Ребро Адама

Артур заказал себе еще пива. Ладно, хватит душу травить! Шейла его явно терпеть не может. Видно, здорово он ей насолил за год с небольшим супружеской жизни... Ну что ж! Значит, судьба-злодейка распорядилась так, чтобы его отношения с женщинами заканчивались именно на такой «высокой» ноте.

Артур невесело хмыкнул. Да, все женщины — даже его родная мать — рано или поздно бросали его. Он никогда никому не рассказывал о том, как его мать, оставив мужа и шестилетнего сына, укатила в Голливуд, как она изволила выразиться, чтобы обрести себя и реализовать свою давнюю мечту. Эту тайну он ревностно оберегал. Не хотел и не мог посвящать в нее никого. Даже Шейлу. Слишком больно. Такие раны не заживают.

Артур поднял глаза от стакана с пивом, перевел их на дверь и обомлел. В бар вошла Шейла. Нет, это уже смешно! Норфолк конечно же не Нью-Йорк, но никак не захолустье, как изящно выразилась Шейла, да и питейных заведений здесь немерено!

— А ты, как и раньше, знаменуешь конец недели выпивкой! — с улыбкой заметила она, подойдя и кивнув на бокал. — Приятно сознавать, что в мире есть непреходящие ценности!..

— Должен тебя огорчить! Пиво безалкогольное. — Артур развел руками. — Годы берут свое... — Он театрально вздохнул. — А мне казалось, что хотя бы здесь я в полной безопасности.

— В смысле? — Шейла вскинула бровь и тут же сообразила, что попалась на крючок.

— Помнится, прежде ты бары терпеть не могла.

— И сейчас не терплю. Просто у меня здесь встреча.

— Понятно, — хмуро буркнул он.

Шейла взглянула на часы.

— Ну вот, пришла раньше, чем договорились, — пробормотала она словно про себя. — Даже домой не успела заскочить, так что...

— Зачем ты мне все это объясняешь? — прервал ее Артур.

— С чего ты взял? — Шейла недоуменно округлила глаза. — Ничего я тебе не объясняю...

— Присядь за мой столик, — чуть поколебавшись, предложил он. — Что тебе заказать?

Она покачала головой.

— Спасибо, мне от тебя ничего не надо.

— Шейла, я же знаю, как ты относишься к тем, кто ошивается в пабах! — с досадой пробурчал он. — Садись, тогда к тебе никто не привяжется.

— Это точно, — согласилась она, но продолжала стоять, глядя на него с вызовом. — Однако лучше я рискну, а то...

— Не беспокойся! Тот, кого ты ждешь, вряд ли приревнует тебя ко мне. Да никому и в голову не взбредет, будто между нами что-то есть.

— Не могу не согласиться! — со смешком подтвердила Шейла.

— Позволь, я все же закажу тебе что-нибудь выпить! — стоял на своем Артур.

— Чем ты собрался меня напоить? Уж не приворотным ли зельем?

— Боюсь, тебя и зельем не проймешь!

— Вот и не пытайся! — фыркнула Шейла и собралась уйти.

Артур схватил ее за запястье и тихо сказал:

— Брось, Шейла! Не заводись, это всего лишь шутка.

— Арти, я до смерти сыта твоими шуточками! — прошипела она. — В этом-то вся и беда. Ты просто не способен ни к чему относиться серьезно!

— Вот тут ты не права! — возразил он. — К некоторым вещам я отношусь вполне серьезно. И даже очень.

— Ну да! Только не к тем, к которым нужно, — примирительным тоном заметила она и села рядом с ним.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что ты весь наш брак превратил в дурацкую шутку, — произнесла она громким шепотом. — И даже не соизволил заметить, когда все большое и светлое накрылось медным тазом.

— Нет, я заметил, только не хотел в это верить! — тоже шепотом откликнулся он. — Пока в один прекрасный день не явился с работы и не увидел коробки со своими вещичками за дверью. Задержись я минут на десять — и пришла бы машина из транспортного агентства.

— Никакой машины я не вызывала, — сдерживая нервный хохоток, возразила Шейла.

— Ну да, конечно. Значит, машина случайно проезжала мимо?

— Дело в том, Арти, что я никак не могла заставить тебя объясниться, — уже спокойно, точно вспоминая вслух, продолжила Шейла. — Ты же не говорил, что именно тебя не устраивает. Пойми, я просто не могла больше все это терпеть. Вот и пришлось пойти на крайние меры.

— И ты выкинула мои вещи, а заодно и меня. Отличный выход! — с горечью бросил Артур и подозвал официанта повторить заказ. — Выходит, вся моя беда в том, что я оказался крайним?

— Ну вот! Ты и сейчас паясничаешь! — возмутилась Шейла. От обиды она совсем позабыла, что их могут услышать. — И так было всегда! Ты не пытаешься решить проблему и даже не хочешь ее обсуждать. Ты просто увиливаешь! Очень по-мужски, нечего сказать! Да ты...

Подошел официант, и ей пришлось прервать свою гневную тираду.

— Дорогая, что ты будешь? — ласковым голосом спросил Артур, взяв ее за запястье. — Как всегда?

От такого нахальства «дорогая» на миг лишилась дара речи, и Артур заказал ей стакан имбирного пива.

— Шейла, ты забываешь одну маленькую деталь, — продолжил он как ни в чем не бывало, отпустив ее руку, как только официант отошел выполнять заказ. — В тот раз меня никто и ничего не просил решать. — Он горько усмехнулся. — Да и зачем? Ты решила все за нас двоих! — Он заглянул ей в глаза. — Взяла и выкинула из дома мои вещи, а заодно и меня самого. И дело с концом! Молодец, нечего сказать.

— Ты не оставил мне выбора.

Глаза Артура потемнели и стали цвета штормового неба.

— Нет, я сейчас заплачу! — И он нервно хохотнул. — Знаешь, что я тебе скажу, радость моя? Если у кого из нас двоих и были причины чувствовать себя обиженным, так это у меня.

— У тебя?! — чуть не задохнувшись от гнева, произнесла она. — Вот это новость!

— Представь себе, у меня, дорогая моя Шейла!

— С какой стати? — Она удивленно округлила глаза. — Ты что, серьезно?

— Вполне. А ты не догадываешься?

Он снова заглянул ей в глаза, и Шейла невольно поежилась и молча помотала головой.

Официант принес эль и пиво. Она поблагодарила и, когда он ушел, переспросила:

— И чем же я тебя так разобидела?

— Ну что ж, скажу, раз уж ты теряешься в догадках! — Артур помолчал и с расстановкой произнес: — Мне пришлось соперничать с собственной женой в самый решающий момент моей профессиональной карьеры.

Теперь Шейла не сомневалась: Артур говорит совершенно серьезно.

— Твоей карьеры? — эхом повторила она. — А как же я? Обо мне ты подумал?

Она сокрушенно покачала головой и, заметив в дверях человека, назначившего ей здесь встречу, устало заметила:

— Впрочем, что толку все это обсуждать? Ты и тогда не хотел ничего понимать, и теперь не желаешь. Спасибо за угощение. — Она отодвинула нетронутый стакан и добавила: — Было очень вкусно! — Шейла поднялась, повесила сумочку на плечо и, уже уходя, бросила скороговоркой: — Арти, я бы и хотела сказать, как велит долг вежливости: мол, приятно было поболтать и все такое... Только, боюсь, ты все равно не поверишь! — И направилась к стойке бара.

А Артур смотрел ей в спину и думал: ну почему ему и теперь все так же больно, как и восемь лет тому назад.

Поздно вечером, когда Шейла заглянула в редакцию сбросить с дискеты текст очередной статьи, она застала главного редактора у себя в кабинете.

— Вы все еще тут? — удивилась она. — В чем дело? Третья мировая началась?

Томас Бридлингтон оторвал от корректуры воспаленные глаза и поднял голову. Когда он засиживался на работе допоздна, — а такое случалось частенько! — вид у него был неважнецкий, как после тяжелого запоя. В свои сорок пять он выглядел на все шестьдесят с хвостиком. Столь раннее старение Томас не без кокетства называл профессиональным заболеванием журналистской братии.

— Да нет, война еще не началась, — пробормотал он. — Если верить моим информаторам. Просто сижу, вычитываю номер. На то я и главный редактор... — Он тяжко вздохнул. — Как говаривал Фалес Милетский, ни за кого не ручайся!

— И даже за корректора? — улыбнулась Шейла и подумала, какой все-таки босс выпендрежник! Ни слова в простоте не скажет.

— Особенно за корректора!

— А как семь мудрецов относились к компьютерам?