Все золото мира

Спрыгнув с велосипеда, он прислонил его к стене неподалеку от серебристого спортивного «мерседеса» Бертона и вприпрыжку побежал к крыльцу, размахивая рюкзачком.

— Миссис Грейс, это вещи мисс Хетти!

Тяжело дыша от бега, он расстегнул рюкзак, вытащил оттуда коричневый сверток и протянул Грейс, затем обернулся к статному незнакомцу.

— Здрасте! — поздоровался он — разумеется не подозревая, что стоит лицом к лицу со стервятником, ввергшим его добрую знакомую миссис Грейс в пучину бедствий.

— Здравствуй, — ответил Дэвид Бертон.

Подняв глаза, Грейс с удивлением обнаружила, что он улыбается мальчугану, и поспешно отвела взгляд: белозубая улыбка «стервятника» вызвала у нее странные и совершенно неуместные чувства.

— Рада вас видеть, мистер Майкл Грин, — поздоровалась она, старательно, но не слишком успешно заставляя себя улыбнуться. — Не хочешь зайти выпить чашечку какао?

Мальчик замотал головой в красно-синей бейсболке.

— Нет, мне пора назад — помогать маме в магазине. Мистер Армор сказал, если я вымою пол в задней комнате и сложу коробки, он мне заплатит целых полфунта!

— Полфунта — подумать только! — Грейс невольно улыбнулась. Что за чудесный паренек этот Майк! — Ну что ж, беги. — Она пошарила в кармане, но тут же вспомнила, кто присвоил шесть пенсов, обещанные Майку, и обратила на «грабителя» суровый взгляд. — Вы забрали деньги, которые причитались мальчику!

Похоже, присвоение чужой собственности вошло у вас в привычку! — мысленно добавила она.

«Стервятник» чуть заметно прищурился, и Грейс поняла, что он угадал ее мысли. Сунув руку в карман, он извлек оттуда несколько банкнот и протянул их мальчику. Грейс заметила между денежными бумажками по крайней мере одну в пять фунтов.

— Ух ты! — Майк расплылся в широкой улыбке. — Спасибо вам, мистер! А это ваша машина? — Он кивнул в сторону «мерседеса».

Дэвид Бертон кивнул.

— Прокатная.

Майк восторженно присвистнул.

— Знаете что? Когда-нибудь у меня будет такая же!

Бертон расхохотался — глубокий бархатистый смех его гулко прозвучал в холодном воздухе пасмурного зимнего дня.

— Что ж, очень может быть.

Этот небрежный комплимент, судя по всему, вознес Майка до небес: глаза у мальчишки широко распахнулись, улыбка растянулась до ушей.

- Вы правда так думаете?

- Конечно. — И Бертон подмигнул. — Я никогда не ошибаюсь.

- Вот здорово! Спасибо! — Уже собираясь уходить, Майк повернулся к Грейс. — Миссис Грейс, если вам что-нибудь понадобится, позвоните маме в магазин, она всегда поможет. До свидания. — Снова посмотрев на Дэвида Бертона, он, на мгновение запнувшись, спросил: — А мы с вами еще увидимся, сэр? — Это прозвучало почти как мольба.

— Непременно.

Грейс бросила на Бертона быстрый укоризненный взгляд. Мало того что Майка бросил отец — еще и всякие бессердечные стервятники будут дурить ему голову невыполнимыми обещаниями!

— Ну со мной-то ты точно завтра увидишься, — проговорила она так беззаботно, как только могла.

- Ладно! — Парнишка вскочил в седло и покатил прочь.

- Ну? — раздался над ухом Грейс ненавистный глубокий голос.

Едва не подпрыгнув от неожиданности, Грейс хмуро уставилась на незваного гостя. С губ его еще не сошла улыбка; сейчас он был так красив, что она невольно вздрогнула — и мысленно прокляла гормоны, предающие ее в самый неподходящий момент.

- Что «ну»?

- Может быть, войдем? — Во взгляде Бертона читался вызов. — Не хотелось бы напоминать вам, миссис Бенедикт, но вообще-то это мой дом!

— Станет вашим через две недели! — отрезала она.

На скулах его заиграли желваки, и Грейс ощутила мимолетное торжество — наконец-то ей удалось одержать верх! Но в следующий миг ненавистный пришелец скинул пальто и молча шагнул к ней.

— Эй, что вы делаете?! — воскликнула она, отшатнувшись.

Молча, с непроницаемым лицом он накинул пальто ей на плечи. Роскошный кашемир окутал Грейс теплом, это было живое тепло, пропитанное непрошеным, но странно волнующим ароматом мужчины.

— Если вы намерены все две недели простоять на крыльце, без пальто вам не обойтись.

— Я собираюсь стоять на крыльце, пока вы отсюда не уберетесь!

— Значит, две недели.

— Ч-что? — Голос Грейс дрогнул и прервался — увы, не от холода.

Неужели этот тип собирается пробыть в Ситонклиффе две недели? Быть не может! Такая возможность не являлась ей и в самом страшном сне! Должно быть, она не так расслышала…

— Но вы… вы же не останетесь здесь? — пролепетала Грейс.

Вместо ответа он плотно сжал губы. Грейс почувствовала, что теряет рассудок. Должно быть, мозги ее промерзли насквозь — они упорно отказывались осознавать, что происходит. Почему? Какого черта Бертон явился на две недели раньше? Угрожает ей — но зачем?.. Решил выставить ее из дому, не дожидаясь условленного срока? Боже, куда же она пойдет — вещи не собраны, жить негде, работы нет…

Целую вечность он сверлил Грейс взглядом; затем покачал головой, словно удивляясь ее непроходимой тупости, взял за руку и потянул за собой в дом.

— Благодарю, буду очень рад, если вы мне все здесь покажете.

Едва за ними захлопнулась дверь, Грейс, придя в себя, вырвала руку и гневно обернулась к Дэвиду Бертону.

— Не смейте меня трогать! Хватит с меня…

Не надо, Грейс! Печальная история твоего замужества его не интересует, — остановил ее внутренний голос.

До свадьбы Грег Бенедикт был само обаяние, воплощение принца из ее девичьих фантазий. Из хорошей семьи, прекрасно воспитанный, он излучал очарование, перед которым невозможно было устоять. Слишком поздно Грейс поняла, что скрывалось за этим блистательным фасадом…

Свадьба осталась позади — и в считанные дни «принц» превратился в грубого мужлана. Скоро Грейс уже и шагу не смела сделать без его позволения. По работе ей часто приходилось общаться с клиентами-мужчинами — и каждая такая встреча вызывала у Грега приступы необузданной ревности.

Но этого мало — он начал вмешиваться в ее бизнес. Страшась его взрывного темперамента, Грейс безропотно уступила — ив несколько месяцев Грег разрушил здание, которое она старательно возводила пять лет.

Изготовление на заказ покрывал ручной работы — сложное дело, рассчитанное на знающих и разборчивых покупателей. Но Грейс тщетно пыталась втолковать это Грегу: он загорелся идеей превратить ее маленькую фирму в некое подобие фабрики, производящей продукцию на все вкусы. Бешеные траты на рекламу, опрометчивые обещания, которых Грейс и ее швеи просто физически не могли выполнить… Через несколько месяцев с фирмой Грейс было покончено. Стервятнику Бертону осталось лишь обглодать кости.

— Чего с вас хватит?

Вопрос Бертона вырвал Грейс из горестных размышлений и помог обратить гнев на более приемлемый объект. Перед ней живой враг — человек, который ее ограбил, лишил всего. Что толку злиться на мертвого?

Грег так и не узнал, что Грейс решила от него уйти. В день, когда она приняла решение, Грег погиб. Она паковала вещи, когда пришла трагическая весть. С того самого дня Грейс не могла избавиться от необъяснимого чувства вины — как будто, решив покончить с неудавшимся браком, она каким-то образом подтолкнула мужа к гибели.

Грейс сглотнула комок в горле. Грег Бенедикт погиб — но ее неудачи только начинались. Следующие пять месяцев стали кошмаром — словно пять веков, проведенных в аду. Гнев и ненависть свекра… партнеры, требующие исполнения невозможных, невероятных обещаний Грега… хищные кредиторы…

Чтобы удержать свое дело на плаву, Грейс боролась изо всех сил, но момент был упущен. Она потеряла фирму, все сбережения — вместе со сбережениями тети Хетти, — а все, что осталось, перешло во владение Дэвида Бертона. Она должна смириться и начать заново. Забыть о гневе, отчаянии и чувстве вины. Найти работу, накопить денег и снова заняться делом, которое стало для нее жизнью. И на сей раз — умереть, но не подпускать к нему мужчин!