Сердце не забудет

Своей грудью Джоан гордилась – если можно так сказать о том, к созданию чего не имеешь ни малейшего отношения. Полные, упругие, идеальной формы и без намека на силикон выпуклости были своего рода фирменным знаком, благодаря которому Джоан еще в пятнадцать лет обрела статус фотомодели, а потом, уже будучи женой Бена и получив предложение сняться в фильме, – популярность среди мужской части кинолюбителей. Впрочем, дамы тоже неплохо относились к ней, правда по иным причинам. Просто зрительницы частенько ассоциировали Джоан с ролями, которые она играла, что не редкость в отношении фанатов-поклонников и их идолам-актерам.

Были времена, когда пышная грудь Джоан вызывала у Бена нескрываемый восторг и одновременно заставляла ревновать, потому что постоянно привлекала к себе взгляды других мужчин. Сначала это забавляло Джоан, но позже… Ох, позже ей стало не до веселья.

А сейчас она отметила про себя, что Бен все-таки не удержался и скользнул взглядом по ее груди. И сразу отвел глаза в сторону.

Это дало Джоан возможность рассмотреть его самого. Вообще-то она ожидала найти во внешности Бена перемены, ведь, как было сказано выше, с момента последней встречи прошло четыре года. Когда Бен приезжал сюда, Джейми было четырнадцать, а сейчас восемнадцать. Но, как ни странно, лицо Бена почти не изменилось. Разве что прибавилось мелких морщинок в уголках глаз. А сам он будто немного похудел. Правда, на объемах мышечной массы это не сказалось.

Вероятно, он по-прежнему регулярно посещает тренировочный зал, мельком подумала Джоан, не отказав себе в удовольствии задержать взгляд на распирающих рукава рубашки-поло бицепсах.

Бен выглядел точно на сорок два года, причем наилучшим для этого возраста образом. Глядя на него, Джоан подумала, что не напрасно многие считают этот период в жизни мужчины расцветом.

Тут она поневоле вспомнила о собственном возрасте.

Меня тоже юной не назовешь, промелькнуло в ее голове.

Словно подслушав ее мысли, Бен сказал:

– Хорошо выглядишь. – Он вновь окинул Джоан взглядом, который она спокойно выдержала.

– Благодарю.

– Впрочем, при твоих доходах, это и неудивительно, – добавил Бен, мельком оглядев роскошную обстановку гостиной.

Джоан усмехнулась.

– Не жалуюсь.

Она хорошо знала, что у самого Бена дела обстоят гораздо хуже. Когда они поженились, он был известным киносценаристом и деньги текли к нему рекой. Позже, уже после развода, что-то произошло. То ли за минувшие семь лет изменились вкусы, то ли еще что, но работы Бена вдруг перестали пользоваться спросом у кинопродюсеров. Возникла ситуация, когда известность есть, однако доходы довольно скромные.

За это время Джоан, напротив, добилась неплохих результатов. Вскоре после развода она очень выгодно вложила полученный от съемок в фильме «Зной» гонорар в производство минеральной воды, соков и прочих прохладительных напитков. В настоящее время у нее был собственный бизнес, приносивший денег гораздо больше, чем киносъемки. Именно ему Джоан была обязана удобством, – да что там! – роскошью своего существования.

Когда ее дела пошли в гору, она предложила Джейми перебраться к ней на ранчо. Тот поначалу задумался – разговор был телефонным, – но в конце концов отказался.

– А как же школа, мам? Здесь до нее пять минут ходу, а там придется ездить.

– Тебя будут возить, сынок, – заметила Джоан. – На автомобиле. Считай, у тебя появится персональный шофер.

Однако Джейми проявил известное безразличие к прелестям богатой жизни. В его возрасте большее значение имели иные ценности.

– Да, но… – Он вздохнул, словно подбирая слова. – У меня ведь здесь друзья, мам, а на твоем ранчо я окажусь один. Разве там по соседству есть дети?

Джоан замялась. У нее и соседей-то почти не было, а уж о детях одного с Джейми возраста даже речь не шла.

– Нет, солнышко, – наконец вынуждена была признать она.

– Вот видишь, мам.

– Зато с тобой буду я. – Еще произнося эти слова, Джоан почувствовала слабость подобного аргумента. У них с Джейми были хорошие отношения, однако, с тех пор как ему исполнилось семь лет – то есть почти с момента развода, – они виделись редко. Можно сказать, не виделись почти совсем, в основном беседовали по телефону. Да еще Джейми время от времени присылал Джоан фотографии, на которых был изображен или сам, или в обществе приятелей, но никогда совместно с Беном.

– Да, мам, – с некоторой запинкой ответил Джейми. Потом, помолчав, добавил: – Это хорошо, только… как же папа? Ведь он останется один.

А то, что я одна, не в счет! – с горечью подумала Джоан. Главное, чтобы папа не страдал…

Разумеется, она не сочла возможным переводить разговор с сыном в подобную плоскость. Просто у Джейми не нашлось иного аргумента, вот и все. Что тут особенного? На то он и ребенок. К тому же он не имеет абсолютно никакого отношения к идее родителей развестись. Его никто не спрашивал, с кем он хочет жить – с отцом или с матерью. Все решили за него. На его долю выпали лишь переживания по поводу развода.

Параллельно с этими раздумьями Джоан посетила еще одна мысль. Джейми сказал, что папа останется один. Означает ли это, что у Бена нет женщины?

Даже если действительно нет, из этого ничего не следует, сказал ей внутренний голос. За столько лет Бен не сделал никаких шагов к примирению, значит, ты вычеркнута из его жизни.

Не очень-то и нужно! – мрачно парировала Джоан.

Затем, взяв себя в руки, перевела разговор с Джейми на другое, а спустя некоторое время они попрощались. Летом Бен привез Джейми на ранчо Эль-Моррон и уехал. Поначалу мальчику было интересно – особенно понравилась конюшня, – однако ближе к концу второй недели он начал проявлять признаки уныния, заскучал, и Джоан сама позвонила Бену, чтобы тот приехал за сыном.

И вот какой-то касающийся Джейми вопрос вновь свел их двоих на ранчо Эль-Моррон.

– У тебя тоже вид следящего за собой человека, – заметила Джоан, в очередной раз бегло оглядев стройное мускулистое тело Бена.

Он пожал плечами.

– Приходится. Вращаюсь среди актеров, режиссеров и продюсеров, нужно держать марку. В мире кино иначе нельзя. Впрочем, что я тебе рассказываю! Сама прекрасно знаешь…

Джоан знала. В киношном мире внешность играла первостепенную роль. Соперничать с ней могла, пожалуй, лишь кино– и фотогеничность, потому что в жизни человек мог выглядеть писаным красавцем, а кинопробы показывали, что на экране он смотреться не будет. Но в любом случае следовало сохранять форму.

Преследуя эту цель, Джоан устроила у себя бассейн, небольшой тренажерный зал и сауну. И усердно использовала все три помещения. Поэтому физическую форму Бена она оценила почти как профессионал: ей было известно, сколько времени приходится заниматься на спортивных тренажерах, чтобы так бугрились мышцы.

Разумеется, сама Джоан добивалась не этого, для нее важнее всех мускулов на свете была талия. Хотя общий мышечный тонус она, конечно, тоже поддерживала.

– А что это ты вдруг заинтересовалась тем, как я выгляжу? – прищурился Бен. В его голосе явственно звучал вызов. – Прежде, помнится, ты больше поглядывала на других мужиков, а до меня тебе было мало дела.

Джоан вспыхнула.

– Чушь! – возмущенно вырвалось у нее, но она тут же умолкла, прикусив от досады губу.

Одиннадцать лет прошло со времени развода, а бывший супруг до сих пор в состоянии вывести ее из равновесия. До него ей было мало дела! Надо же такое сказать… Ничего не изменилось, все как прежде. Те же упреки.

Правда, повод тогда у Бена все же был, хотя и не такой значительный, как ему представлялось. Дело в том, что, несмотря на любовь Джоан к мужу – собственно, другой любви в ее жизни не было, если не считать чувств, испытываемых к сыну, – природная живость заставляла ее поглядывать и на прочих мужчин. Так что в каком-то смысле упрек Бена был справедлив.

Сейчас Джоан понимала, что проблема заключалась в ее молодости. Ведь когда они с Беном поженились, ей лишь недавно исполнилось восемнадцать. Поэтому даже беременность не помешала ей слегка флиртовать. Тем более что на съемочной площадке фильма «Дождливый вторник», в котором Джоан играла главную роль, для этого словно нарочно были созданы все условия. И вдобавок там находилось множество молодых мужчин.