Прежде чем расстаться...

Кончено можно просто-напросто прекратить танцевать с ним, но ретироваться с поля боя, оставив последнее слово за противником, было не в ее правилах.

— Совершенно посторонний? — медленно повторила Трэйси. — Это в каком же смысле? Вы впервые приглашены в этот дом, или просто не знаете правил хорошего тона?

— В том смысле, что не проживаю, в отличие от вас, в этом чудесном городке, — безмятежно ответил он. — Вы удовлетворены?

— Напротив, — надменно возразила она. — Я не уверена, желаю ли дальше танцевать с вами.

— Я плохой танцор? — приподнял брови ее партнер, ловко вальсируя по залу.

Трэйси лишь фыркнула.

— С этим как раз полный порядок, — неохотно призналась она.

— Вы меня интригуете! Неужели я вам так не понравился? — с преувеличенным ужасом воскликнул незнакомец и ослепительно улыбнулся.

У Трэйси дрогнуло сердце. Что с тобой происходит? — спросила себя она. Ты смутилась? Мало ли кто, начиная с зеленых юнцов и заканчивая дряхлыми стариками, смотрел на тебя со столь же неприкрытым вожделением? Почему же ты волнуешься так, будто впервые в жизни разговариваешь с живым мужчиной?

Она взяла себя в руки и со всей едкостью, на которую только была способна, заметила:

— Боюсь, вы недалеки от истины!

— Если дело только за тем, что меня вам не представили, я готов немедленно исправить эту ошибку! — весело заметил он.

— Поздно! — злорадно возразила Трэйси. — У меня уже сложилось о вас вполне определенное мнение…

— Кстати, о мнениях, — перебил он, пожирая жадным взглядом ее обнаженные плечи. — Не могу не отметить, что ваш обворожительный наряд… — он сделал паузу, и Трэйси сжалась в ожидании скабрезной шуточки, — …удивительно гармонирует с цветом ваших глаз, — галантно закончил незнакомец и улыбнулся. — Знаете, у меня к вам предложение, — примирительно продолжил он. — Расскажите о себе. Я знаю о вас только то, что вы причастны к окружающему нас великолепию.

— Великолепию? — переспросила Трэйси. — Судя по всему, вы не в большом восторге от моей работы.

— Самое главное, что довольны Чиверсы! Мнение заказчика — мерило успеха.

В этот момент танец закончился, но он не отпустил ее, продолжая удерживать в своих объятиях. Зазвучала новая мелодия, и они снова закружились по залу.

— Пожалуй, — рассмеялась она и вдруг сказала: — Честно говоря, я вовсе не собиралась делать из этого особняка Версаль в миниатюре. Но, к сожалению, дизайнер предполагает, а заказчик располагает… Кстати, — спохватилась девушка, пожалев о своей откровенности, — вы, случаем, не друг Чиверсов?

— О да, конечно! Впрочем, это не мешало мне и раньше замечать за ними не то что бы манию величия, а, как бы это сказать, тяготение к пышности. Впрочем, надо полагать, получить такой заказ было для вашего агентства подарком судьбы?

— Так вы с самого начала знали, кто я! — обвиняющим тоном объявила Трэйси.

Незнакомец склонился к ней, вдыхая запах ее духов.

— А вы полагаете, что в зале остался хотя бы один человек, который об этом не знает? Во-первых, Чиверсы скромно выслушивают похвалы по поводу убранства своего дома и рекламируют вас своим друзьям и знакомым. Во-вторых, все присутствующие здесь дамы, почернев от зависти, выясняют друг у друга, кто же эта возмутительница спокойствия, затмившая всех женщин, пришедших на этот вечер. Кстати, как мне кажется, вы поступили довольно опрометчиво…

Трэйси на мгновение остановилась и вскинула голову:

— Что вы имеете в виду?

— Если вы пришли сюда не просто в качестве гостьи, а представляя интересы агентства «Каприз», то должны были предвидеть реакцию жен, с мужьями которых так легкомысленно танцуете. Если сегодня вы вызовете у своих потенциальных клиенток ревность, то завтра они объявят вам бойкот. И ваш триумф обернется поражением.

— Ловко вы все повернули, — пробормотала Трэйси.

— Такова жизнь, — скромно заметил незнакомец. — А для нас с вами, как я понимаю, главное — бизнес, не так ли? Впрочем, даже добившись больших успехов в качестве дизайнера, вы многое теряете, полностью посвятив свою жизнь работе!

Трэйси сверкнула глазами.

— Да, не стану отрицать: для меня это главное! И если вы, мистер Инкогнито, предлагаете мне довольствоваться ролью домохозяйки, живущей на содержании у мужа, то я обойдусь без ваших советов!

Незнакомец рассмеялся, и от звука его голоса у Трэйси почему-то неожиданно закружилась голова, так что она чуть не потеряла равновесие. Кавалер с готовностью подхватил ее.

Все нормально? — спросили его черные глаза.

Трэйси обнаружила, что они стоят, почти обнявшись. Было удивительно спокойно и уютно ощутить себя в надежных объятиях высокого, сильного, уверенного в себе мужчины.

Она поняла вдруг, что помимо его заразительного смеха и ослепительной улыбки существует еще одна причина ее странного волнения и учащенного сердцебиения. От белоснежной, накрахмаленной до хруста рубашки исходил еле уловимый аромат настоящего мужчины, не смешанный ни с какими лосьонами или дезодорантами — чистый запах сильного здорового тела с легкой примесью мыла.

Ей вдруг захотелось узнать, что произошло бы, если бы он повел ее в спальню. Сразу же сорвал бы платье, жадно целуя ее груди, или нежно ласкал до тех пор, пока она сама не разделась бы? И какие чувства она при этом испытала бы — страх, ощущение своей беззащитности, или гордость и нетерпеливое желание идти до конца?..

— Трэйси!..

И вдруг перед глазами ее возникла картина: они одни на целом свете, в тиши и уединении, за тысячу миль отсюда, медленно раздевают друг друга, и ее бальное платье, нежно шурша, падает к ногам, а по телу пробегает сладостная судорога!..

— И все-таки я не ошибся, — услышала Трэйси голос незнакомца.

— В чем? — словно в тумане, откликнулась она.

— В том, что вы, дорогая, не только бизнес-леди. И коль скоро дизайнер мисс Слейтон ответила мне отказом, может быть, как женщина, она окажется не столь несговорчивой?

— Не понимаю…

И вдруг Трэйси осознала, что музыка давно смолкла, и она стоит в обнимку с мужчиной, который на протяжении нескольких минут их короткого знакомства только и делает, что насмехается над нею…

— Да как вы смеете! — возмутилась она, вырываясь из его рук.

В этот момент снова заиграла музыка, и ей пришлось пробираться между танцующими парами, слыша раскатистый хрипловатый смех своего мучителя.

Вечер был безнадежно испорчен, несмотря на то, что Трэйси без конца выслушивала комплименты по поводу своей работы и получала заверения в том, что многие из гостей при случае непременно воспользуются услугами ее агентства. На самом деле она была недовольна собой, потому что претенциозность и роскошь дома Чиверсов внушала ей лишь отвращение.

А незнакомец… Он так и не раскрыл свое инкогнито, а спрашивать сама Трэйси не стала бы даже под страхом смерти. Он говорил о ревнивых женах… и если хотел поддеть ее, то своей цели добился. Она уже так давно видела в мужчинах только клиентов или деловых партнеров, что могла позабыть о чем-то важном, в частности, о том, что у них есть жены…

Мысли эти расстроили Трэйси настолько, что она не приняла больше ни одного приглашения к танцу и уклонялась от любого общения с женатыми мужчинами, каковые составляли на вечере абсолютное большинство. А единственный холостяк, имени которого она не знала, оживленно беседовал с Чиверсами и даже не смотрел в ее сторону.

Она сидела на парчовом диванчике с коктейлем в руке, когда голос Мэрилин Брайд заставил ее вздрогнуть.

— Что такое, мисс Слейтон, вы больше не танцуете?

О Мэрилин Трэйси знала лишь то, что она родом из богатой семьи, замужем за преуспевающим маклером и вращается в высших кругах общества. Девушка вспомнила, что одним из ее кавалеров был муж этой женщины, и совсем упала духом.

— А, миссис Брайд! — проговорила она. — Добрый вечер!.. Как видите, отдыхаю.

— Не станете возражать, если я присоединюсь к вам?

— Разумеется, нет! — ответила Трэйси и чуть подвинулась.