Алекс и ангел

В свои тридцать четыре Ангелина вынесла достаточно пренебрежительных взглядов долговязых продавщиц книжных магазинов каждый раз, когда набирала пачку книг своих любимых авторов. Эти девицы, вдвое моложе ее, начитанные ровно настолько, чтобы нажимать на кнопки кассового аппарата, с первого взгляда на ее неказистую фигуру, невозможного цвета волосы и характерное лицо решали, что она отбирает романы по обложкам.

Кому какое дело, что она дважды отдавалась во власть страсти и почти год была замужем? Все это меркло перед тем фактом, что практически всю жизнь она была влюблена в проклятого Прекрасного Принца, которого однажды привел брат, когда ей было тринадцать.

Тринадцатилетние девочки не влюбляются?

Эта влюбилась!

Она никогда ему не признавалась. Ни ему, ни кому-то другому. Смотрела на него издали долгие годы, пока он был женат на этой набитой дуре с замашками первой ученицы, медленно превращавшейся в напыщенное ничтожество. Но что еще хуже, за всю свою не слишком красочную любовную жизнь она ни разу не попыталась приблизиться к нему.

О его разводе она, конечно, знала. Не о причинах, но о самом факте. Знала о его дочери и о том, что она на полном его попечении. Среди прочего была наслышана и о возможности появления новой миссис Алекс Хайтауэр — словом, обо всем, что давало пищу сплетням.

Она знала, что Алекс постепенно растерял всех своих старых друзей. Гас, например, не виделся с ним сто лет. Не то чтобы она ходила и расспрашивала — она слишком горда для этого, — но есть и другие способы выяснить то, что тебя интересует.

Это просто отвратительно. Позор, чтобы мужчина так влиял на ее обмен веществ! И дело не в его богатой родословной. И Рейли, родственники по материнской линии, и Видовски вели свой род от Адама и Евы. Насколько древнее род Хайтауэров?

Дело и не в деньгах. Она тоже платила налоги — и подрабатывая официанткой в школьные годы, и занимаясь садовым бизнесом сейчас.

Ей ужасно хотелось выбросить его из головы. Хотелось излечиться от этой безнадежной любви. Но за все годы с того момента, когда любовь впервые тронула ее сердце, за время нескольких небольших увлечений, закончившихся полным разочарованием, короткого романа с парнем, который избавил ее от девственности, а затем имел наглость смеяться, когда она наивно ожидала предложения руки и сердца, даже за время непродолжительного брака с Кэлом Перкинсом Ангелина не могла ни на мгновение забыть Алекса Хайтауэра.

Она прекрасно понимала, что в ее жилах течет пиво, а в его — шампанское и человек с пивом в крови ей бы прекрасно подошел. Но что делать — такова, видно, ее судьба: безответно обожать Алекса до конца своих дней.

Наверное, следует уехать в Калифорнию. Или в Австралию. Живя с ним в одном городе, она была обречена постоянно видеть его. Издали. Ее собственный брак с человеком слишком красивым, чтобы быть верным, разбился и сгорел. Спрятав свою боль на дно, она наблюдала за Алексом и постепенно стала замечать, что то сладкое и цельное сексуальное чувство, которое было связано для нее с Алексом Хайтауэром, медленно вянет.

Да, она по-прежнему видела его. Только он не замечал ее на фоне пейзажа, частью которого она обычно была. По крайней мере с тех пор, как ее неотразимый муженек Кэл сбежал с официанткой из бара и закончил свой жизненный путь, врезавшись в дерево.

В результате чего она стала владелицей маленького, не очень доходного лесного питомника на севере города.

Бизнес как-то выдержал ее начальную некомпетентность. Помогли друзья. Помог Гас. Он обнес участок забором, установил сигнализацию, которую она постоянно забывала включать, и модернизировал ее крохотную конторку, а затем собрал бригаду и отправился на побережье, где заключил контракт на строительство трех коттеджей. Ей же оставалось рассчитывать на собственные силы.

Рожденная не в сорочке и не с серебряной ложечкой во рту, Ангелина знала, что нужно делать, и рьяно взялась за работу. Территория, где находился их участок, была в процессе переоценки и застройки. Меньше месяца спустя после смерти его отца Кэл начал поговаривать о продаже семейного бизнеса и о переезде в Калифорнию.

Они так и не успели; участок остался в ее собственности, но даже сейчас редкий месяц проходил без визита агента по торговле недвижимостью или застройщика.

Переоценка не создавала угрозы. Подобные мелкие хозяйства пережили их великое множество. Другое дело — будущая застройка. На самом деле это было и хорошо, и плохо. Хороший бизнес. Плохие налоги.

Единственно разумным было найти новое применение своему скудному рекламному бюджету и вести дела в более бойких районах города. Таковыми оказались Долина Надежды и Лесистые Холмы.

Ее ли вина, что именно там расположены дом и офис Алекса? Ее ли вина, что однажды он мелькнул перед ней в своем роскошном автомобиле, который стоил, наверное, больше, чем составляет весь ее годовой доход?

Кто-то в банке доверительно посоветовал ей работать там, где водятся большие деньги. А у ее соседей денег определенно не водилось. По крайней мере не столько, чтобы платить все возрастающие налоги на собственность.

Именно поэтому Алекс несколько раз мелькал перед ней верхом там, где тропа для конных прогулок подходит вплотную к улице, по которой Ангелина регулярно проезжала. Познания Ангелины в выездке были крайне ограниченны. Однако она понимала, что на этом чудовищно крупном сером скакуне Алекс выглядит ничуть не хуже, чем лихие ковбои, которых она видела в фильме «Одинокий журавль». Однако она не могла представить их облаченными в сверкающие латы и с копьем наперевес. Алекс же легко отвечал всем требованиям.

Он всегда отвечал любым требованиям.

Даже в теннисных шортах. Только познакомившись, она пряталась в кустах у корта, чтобы полюбоваться его стройными ногами и худощавой спиной. Она бы, наверное, умерла, если бы кто-нибудь поймал ее за этим занятием., В те дни ей было нужно немного для мечтаний…

Выбравшись из ванной, Ангелина стала резать уже остывшую пиццу. Пора бы уже повзрослеть и признать тот факт, что Золушки в армейских ботинках не выходят замуж за Прекрасных Принцев.

Интересно, где он сейчас? В своем роскошном офисе со своей роскошной секретаршей? Играет в теннис в своем роскошном загородном клубе? Ужинает со своей умной-смешной-грустной дочерью?

Нет, для ужина еще слишком рано. Кроме того, люди, подобные Хайтауэру, не съедают ужин, они поздно обедают. И не слушают одновременно шестичасовые новости.

Она вспомнила, как Алекс впервые пришел в их дом на ужин. Ей тогда было около пятнадцати — примерно как сейчас его дочери. Отец умер несколько месяцев назад, и вся семья — она, Гас, мама и тетя Зея — была вынуждена переехать в старый мамин дом, к бабушке Рейли.

Бабушка приготовила одно из своих обычных блюд: капуста, солонина, картошка и морковь. Ангелина чуть не умерла от стыда. Она молилась по крайней мере о ростбифе; фазан и зернистая икра были за пределом ее мечтаний. Она собиралась открыть столовую, которой никто не пользовался сотни лет, но бабушка сказала, что, если кухня достаточно хороша для приготовления еды, она достаточно хороша и для всей компании. Мама и тетя Зея с ней согласились.

Итак, все расселись за столом на кухне, где на холодильнике ужасно шумел вентилятор, и ели блюда, приготовленные из самых дешевых продуктов. Алекс попросил добавку, потом еще и каждый раз вычищал свою тарелку. Она поняла, что это не дань вежливости, и погрузилась в пучину любви еще на милю глубже.

А Алекс даже не подозревал об этом. К ней он относился хорошо, совсем как брат. Иногда нечаянно обижал, но неизменно приходил на помощь, когда она попадала в переделку. А в этом она была мастерица. Смесь польской и ирландской крови — взрывоопасная комбинация, даже в третьем поколении.

Алекс Хайтауэр. Боже мой!.. Она снова встретилась с ним лицом к лицу после стольких лет.

Глава 2

К его удовлетворению, вопрос с рок-концертом разрешился — Алекс обменял дикий, бесконтрольный уик-энд, который был бы тяжел по меньшей мере для ее барабанных перепонок, на двухнедельный отдых в конном кемпинге. Теперь предстояло справиться с более щекотливой проблемой.