Жаркое лето

И все, не сдержавшись, расхохотались.

Львиный взор Мэтта вновь обратился на Сьюзен. Девушка с раздражением заметила, что от его взгляда в ней нарастает напряжение. Она невольно нахмурилась. Не интересует ее мэр, несмотря на то что он так красив! Ее вообще не интересуют мужчины… в смысле их внешность.

Не сказав больше ни слова, Мэтт вышел из гостиной. Задумчиво поглядев вслед племяннику, Джорджи повернулась к Сьюзен.

– Похоже, вы произвели большое впечатление на моего племянника, – заметила она. – Впрочем, это неудивительно – вы же такая привлекательная малышка.

– Какая же я малышка, мисс Гриффин? – засмеялась Сьюзен. – Во мне пять футов восемь дюймов росту.

– Думаю, мы можем перейти на «ты», дитя мое, лучше называй меня Джорджи. Мы тут по-простому обращаемся друг к другу. Кстати, советую тебе присмотреться к Мэтту. – Наклонившись к уху Сьюзен, словно открывая большой секрет, она прошептала: – Между прочим, он не женат.

В ответ Келли слегка улыбнулась, а глаза ее удивленно расширились. Но она ничего не сказала. Потому что не хотела говорить, о чем ей уже нашептало затрепетавшее в груди сердце.

– Кстати, Джорджи, – вмешался шериф, – Мэтт предупредил, чтобы мы оба не вздумали…

– Что – не вздумали? – громко спросил Мэтт, входя в комнату. Остановившись, он подбоченился и обвел присутствующих вопросительным взглядом.

Похоже, даже на Джорджи он произвел впечатление.

– Не понимаю, в чем дело, – бросила она, пожимая плечами и поворачиваясь к Сьюзен.

– Джорджи! – окликнул ее Мэтт. – Так ты мне скажешь?..

– Я просто… просто разговаривала с Сьюзен… Ведь ты позволишь мне так называть тебя, детка? – невинным тоном осведомилась она.

Сьюзен Келли догадалась, о чем говорила тетя Мэтта, и решилась прийти ей на помощь.

– Конечно, можешь, Джорджи, – кивнула она. И, повернувшись к Мэтту, пояснила: – Джорджи сообщила мне, что вы тут все обращаетесь друг к другу на «ты».

– Боюсь, тетя вовсе не об этом хотела поведать вам, доктор, – мрачно заметил мэр Гриффин. – Что скажешь, Джорджи?

– Боже мой, Мэтью! Ну хорошо, я говорила Сьюзен о том, что ты не женат. Думаю, в этом нет ничего предосудительного.

– Не думаю, что это интересно доктору Келли. Не для того она сюда приехала. – Мэтт повернулся к Сьюзен. – Я вернусь ровно в шесть тридцать и отвезу вас с Джорджи на прием.

– Благодарю.

Ну что еще она могла сказать? Возможно, стоило бы сообщить Мэтту о том, что она вовсе не на поиски мужа сюда приехала. Однако он вряд ли поверил бы ей. Похоже, Мэтт Гриффин – наиболее перспективный холостяк Гриффина. Можно было не сомневаться в том, что все одинокие женщины городка с надеждой поглядывали на него.

– Ты готов, Сэм? – спросил он у шерифа, не проронившего ни слова с того мгновения, как Мэтт вернулся в гостиную.

– Да, Мэтт. Увидимся вечером, док. Рад был познакомиться с вами. Уверен, что вам понравится в Гриффине.

– Спасибо вам, шериф, – промурлыкала Сьюзен Келли.

Встав, она протянула Сэму руку, и тот с готовностью пожал ее. Потом – исключительно ради приличия, разумеется, – она пожала руку и Мэтту. Его теплые пальцы на мгновение обхватили ее ладонь, и девушка поспешила отнять руку. Прикосновение этого мужчины действовало на нее еще сильнее, чем его взгляд.

Мэтт посмотрел ей прямо в глаза, словно пытался прочесть ее мысли. Сьюзен поспешно отвела взгляд. Она почувствовала, что ее щеки заливает краска. Ей хотелось, чтобы этот ковбой побыстрее ушел.

Что с ней происходит? Эй, Сьюзен Келли! Кажется, ты забыла, зачем приехала в Гриффин?

Глава 2

Узнает ли он ее?

Сьюзен разглядывала себя в зеркале. Бабушка всегда говорила ей, что она похожа на маму. А отца она почти не помнила, поэтому не знала, верить ли бабушке. Однако, обнаружив после смерти матери в ее бельевом шкафу фотографию отца, Сьюзен пришла к выводу, что у нее с отцом есть общие черты.

Бедная мама! У нее всегда было плохое здоровье. Именно из-за ее болезней Сьюзен заинтересовалась медициной. Она была готова на все, лишь бы уменьшить страдания матери. Бабушка возражала против решения внучки сделать медицину своей профессией. «Не женское это дело. Настоящие леди никогда такими вещами не занимаются», – говорила она, поджав губы.

Это был самый большой грех – не принадлежать к числу настоящих леди.

Самым большим грехом отца бабушка считала его неспособность быть джентльменом. Даже само слово «джентльмен» было для нее символом богатства и высокого общественного положения. Еще полгода назад Сьюзен была уверена, что главный грех отца в том, что он ушел от них.

Теперь она была иного мнения.

Возможно, он никогда не простит ее. Это было одной из причин ее приезда в Гриффин. Она не стала предупреждать отца. Хотела, чтобы он сначала узнал ее, а уж потом отверг… как отвергали его.

Была и другая причина. Но Сьюзен трудно было с этим согласиться. По словам бабушки, отец ушел из-за того, что не имел возможности пользоваться деньгами жены. Он якобы и дочерью-то интересовался лишь потому, что надеялся когда-нибудь запустить руку в ее карман. Сьюзен не хотела верить этому, но решила быть осторожной.

Она осталась в жизни одна. А ей так нужна была семья, близкие люди, которые заботились бы о ней. Ее попытка создать собственную семью кончилась разводом. Ее бывший муж видел в ней только женщину и не воспринимал как личность. К тому же она слишком поздно заметила, что и муж сильно интересуется ее деньгами.

– Сьюзен! Ты готова? – раздался из-за двери голос Джорджи. – Мэтт уже внизу и ждет нас.

Глубоко вздохнув, Сьюзен вздернула подбородок. Ей надо держать себя в руках. А то даже при упоминании имени этого ковбоя у нее сжалось сердце. Ей надо думать не о нем, а о приеме, если уж она решилась воспользоваться этим шансом увидеть отца. Важно, чтобы жители города приняли ее как врача. Подойдет ли для приема синий костюм? А прическа? Может, лучше распустить волосы?

– Сьюзен!

– Иду, Джорджи. – Слишком поздно заниматься внешностью. Еще раз вздохнув, девушка быстро расплела косу, пробежала по волосам щеткой и поспешила к двери.

– Ох, детка, как ты чудесно выглядишь! Не правда ли, Мэтт? – обратилась Джорджи к стоявшему внизу племяннику.

– Доктор Келли выглядит замечательно, – с серьезным видом произнес Мэтт.

То же самое Сьюзен могла бы сказать и о нем. Коричневый спортивный джемпер, в вырезе которого виднелся расстегнутый воротник желтой рубашки, и джинсы… Его золотистые львиные глаза и светлые, выгоревшие на солнце волосы и стройная мускулистая фигура… Как он хорош! Сьюзен вздохнула. Сердце у нее забилось сильнее, а на щеках проступил румянец.

Пытаясь скрыть волнение, Сьюзен сдержанно поздоровалась:

– Добрый вечер, мэр.

– Господи, к чему такая официальность! – воскликнула Джорджи. – Вы больше так не называйте его, детка. А то все подумают, что вы друг другу не понравились. Нам это совсем не нужно. – Тетушка вопросительно посмотрела на них.

Мэтт вздохнул. Сьюзен почувствовала раздражение. Собственная внешность не приводила ее в восторг. Но мужчины часто делали ей комплименты и говорили, что она весьма привлекательна. А этот мэр держится с таким видом, словно дружелюбие – это настоящее наказание для него. Сьюзен было нелегко принять это.

Приподняв брови, она кокетливо произнесла:

– Нет, этого мы не допустим. Не так ли, Мэтт?

– Конечно же нет, Сьюзен. – Он посмотрел на нее снизу вверх, и она едва не пропустила ступеньку.

Этот Мэтт был такой сексапильный. Почему же он не женат? Наверняка в этой пустыне есть одинокие женщины, которым нравится их мэр.

– Идем? – спросил Мэтт, прервав ее размышления.

Сьюзен кивнула. Она продолжала спускаться по лестнице следом за Джорджи.

– Конечно. Мне не терпится увидеть жителей Гриффина.

Привлекательность Мэтта, ожидание встречи с отцом – все это мешало ей сосредоточиться и взять себя в руки.