Чужая женщина

– А Марк... он знает, что вы...

– Нет. Я хотел сказать тебе первой.

– Он не виноват.

– Разумеется, я знал, что ты это скажешь.

– Но это правда. Он пришел ко мне поговорить, вот и все. Потом... в один миг все изменилось....

– Избавь меня от подробностей, девочка. В том, что мой сын ни капельки не похож на Дика Джонсона, я не сомневаюсь.

– Бен, я сейчас умру... Но почему Остин вам рассказал? Он же так берег ваш покой...

– Потому и рассказал. Хотел уберечь меня от страшного разочарования. Представляешь, приехал своим ходом с ранчо.

– И Марк не подозревает?

– А почему он должен подозревать? Они с Анжелой с детства считали Остина чем-то вроде мебели. Кроме того, Марк сейчас думает о другом.

– О вашей болезни...

– И о ней, конечно, тоже. Фу, устал немножко... Он, понимаешь ли, рвется на ранчо, а такого за ним сроду не водилось. Стал беспокойным и рассеянным, а раньше у него была реакция гремучей змеи. Осунулся. Короче, пока Анжи ему не сказала, что ты уехала в Англию, он считал, что ты на ранчо.

– Бен, я...

– Потом, девочка. Приходи попозже. Сейчас я устал. Засыпаю...

Она ждала лифта, когда из коридора показался Марк. Брови его были нахмурены, но Сара сейчас не испугалась бы даже Зевса-громовержца.

– Куда ты собралась? Кажется, я просил тебя сообщить, что ты уходишь. Если бы не сестра, я бы ничего не знал...

– Прости, но мне надо побыть одной. Ты не против?

– А у меня есть выбор? Хотя бы скажи, где тебя искать?

– Это важно?

– А как же! Надо же иметь возможность позвонить. Я так понимаю, у нас ты останавливаться не хочешь.

– Нет! Прости. Я заказала номер в отеле.

– В каком?

– «Чаттануга». Он совсем маленький, недалеко от...

– Я знаю. Ты сейчас туда? Ты вернешься?

Лифт раскрыл двери, и сестра в белом торопливо замахала Саре рукой, приглашая входить поскорее. Сара запрыгнула в кабину и быстро обернулась к Марку. Он все смотрел на нее, и в его взгляде не было тепла.

– Ты мне так и не ответила, миссис Джонсон!

– Я... наверное..: Да, вернусь. Марк! Спасибо за то, что я смогла навестить Бена.

– Разве я мог бы тебя остановить? Сара слегка улыбнулась.

– Ты пытался...

Марк неожиданно метнулся вперед и легко раздвинул почти сомкнувшиеся двери лифта. Сестра возмущенно, но и восхищенно воззрилась на могучие мускулы, но Марк смотрел только на Сару.

– Вернись. Сара, пожалуйста. Вернись. Если сможешь простить меня, вернись. Ко мне.

Говорят, что все ковбои бабники. Зато в Техасе почти нет разводов. Здесь женятся так же, как арканят мустангов: один раз и наверняка. Иначе можно выпасть из седла.

16

Марк с любопытством рассматривал абсолютно одинаковые двери абсолютно одинаковых домиков, стоящих на тихой, чистой улочке в южной части Эдинбурга. Он уже с успехом преодолел половину улицы и пообщался с несколькими милыми пожилыми леди. Некоторые из них отнеслись к нему настороженно, некоторые – абсолютно подозрительно, но большинство – пять из восьми – были воистину милы.

Нет, адрес у него был, Обадия Джоунс позаботился об этом, но Сары не было дома, а может быть, она разглядела его сквозь занавески и притаилась в доме, а может быть, уехала в командировку, а может быть... короче, помощь соседей была неоценима.

В Техасе соседи совсем другие. Вероятно, отчасти это объясняется географическими особенностями. Если ваш сосед пришел к вашему же порогу, потратив на это не меньше часа и проехав не меньше пятнадцати миль, значит, у него на то есть серьезная причина. Праздные бродяги тоже вряд ли станут шататься по прерии. Именно поэтому в Техасе соседям рады, а двери практически не запирают.

И еще: в Техасе ноябрь гораздо теплее. Ветер, конечно, дует, но он теплый и сухой, а не пронизывающий, как здесь, в Шотландии.

Обадия Джоунс сидел за рулем черного лимузина и терпеливо ждал молодого хозяина. Марк Рэндалл поставил перед собой задачу найти Сару Джонсон, и кто такой Обадия Джоунс, чтобы мешать ему в этом нелегком деле? Напротив, именно Обадия разузнал точный адрес Сары и вызвался сопровождать Марка в поездке.

Марк нетерпеливо махнул Обадии рукой: мол, поезжай, встретимся позже, в отеле.

Что ж, он прав. Дело личного характера.

Сара не отвечала на звонки Марка, не написала ни одного письма, а адвокатам семьи Рэндалл вежливо, но твердо заявила о своем отказе от наследства, которое оставил ей Бен Рэндалл.

Потому что старый волк покинул этот мир, ушел на свою последнюю охоту, и прах его упокоился в той самой прерии, которую он так любил. Бенжамен Рэндалл завещал похоронить его по обряду сиу, чтобы встретиться с Нокоми, Вечерней Звездой.

Сара присутствовала на похоронах, но с тех пор Марк ее не видел и не слышал, отчего необыкновенно злился и нервничал.

Ладно, она презирает и игнорирует его, но последнюю волю папы можно было бы и выполнить! Именно за этим он сюда и приехал. Пусть относится к нему, как хочет, но воля папы – это святое.

С похорон прошло уже два месяца, а Марк только сейчас смог выбраться в Англию. Став главой «Рэндалл интернэшнл», он совсем закопался в делах. Это была не просто фирма, это была настоящая империя, и она требовала постоянного и неусыпного внимания. Первое время Марк даже впадал в мрачное отчаяние. Оказывается, он вовсе не был готов к такому объему работы. Он спал по четыре часа в сутки, летал по всему земному шару, встречался с массой людей, подписывал контракты и торговые соглашения, инспектировал буровые и спускал на воду танкеры, ощущая себя глупым щенком среди старых и мудрых волков бизнеса, таких же, каким был его отец, и Марку было невдомек, что за его спиной старые волки переглядывались и одобрительно кивали головами. Хороший сын вырос у Бена Рэндалла, говорили они. Империя выстоит.

Марк наступил на горло своим детским комплексам и пригласил на работу в компанию Анжелу. Она оказалась талантливым администратором, и дела пошли в гору.

Теперь он стал посвободнее, и Сара Джонсон выслушает все, что он хочет ей сказать. Нравится ей это или нет.

Марк не предупредил ее о своем приезде. Зачем? Она наверняка не обрадовалась бы. Сара ничего не знала. Наверное, даже не в курсе была, что отец все про них знал и простил Марка.

Тогда, в госпитале, Сара свела общение с Марком к минимуму, вежливо здоровалась и прощалась, неизменно отказывалась от предложения проводить ее до отеля, почти не разговаривала с ним, а оживала только рядом с Беном. Потом она уезжала в Англию, а вернулась только тогда, когда Бену стало совсем худо. До самой его смерти она оставалась рядом с ним, но уехала сразу после похорон, так что оглашение завещания прошло без нее.

Марк стал главой семьи, а значит, именно он должен был вручить Саре все документы на ее часть наследства. Оставив Анжелу в фирме, дядюшку на ранчо, а Саймона – в покое, Марк прилетел в Лондон два дня назад, и вот сегодня уже битый час бродил по тихой эдинбургской улочке, пытаясь выяснить, куда делась Сара Джонсон.

Он устал и промерз, так что консьержка наконец-то смилостивилась и пропустила его в вестибюль небольшого домика, в котором проживали три семьи. Вернее, две семьи и одна Сара.

А может, уже и не одна?

Обадия на сей счет ничего не выяснил.

Оба, и Анжела, и Обадия, волновались за Марка, хотя скорее умерли бы, чем показали бы ему это. Обадия с умным видом нес какую-то чушь насчет телохранителей, безопасности и своих личных дел в Эдинбурге. Анжела фырчала, что Сара ведет себя вполне определенно, но что же делать, если надо...

Почему Сара не хочет с ним общаться? Это было больно и обидно. Хотя бы для того, чтобы раз и навсегда все выяснить, Марк должен был приехать сюда. Он увидит ее. Он должен ее увидеть. Должен назвать вещи своими именами.

Сара вытирала посуду, когда зазвонил дверной звонок. Звон не прекращался, и Сара решила, что это очередной торговец – они иногда так делали, чтобы добиться реакции хозяев, пусть даже отрицательной. Закон Хорошего Коммивояжера гласит: если вам открыли дверь, считайте, что товар продан на восемьдесят процентов. Если не спустили с лестницы и спросили, что вы продаете, – на все сто.