Песни дождей

Кристину невольно заинтриговали ее слова.

– И как случилось, что эта вторая надпись находится здесь? Твоему дяде просто повезло...

– А это, как утверждает дядя, благоприятное стечение обстоятельств, – ответила Жозефин. – Древние мудрецы и маги могли видеть будущее, и, оставляя какие-то тайные послания, знали в точности, когда и кем они будут раскрыты. Это для того, чтобы такие сообщения не попали в дурные руки.

У Кристины загорелись глаза.

– Что ж, теоретический вводный курс я уже прослушала. Может, покажешь наконец, как эта надпись выглядит?

Жозефин подскочила, бросилась к письменному столу и вернулась с двумя снимками, распечатанными с цифровой камеры. Разложила их на столе перед Кристиной. Кристина невольно впилась в них взглядом. Замысловатые значки, расположенные в двух строках, затанцевали у нее перед глазами...

Она долго и внимательно рассматривала их. Потом отвела взгляд в сторону и задумалась. Она уже где-то видела такие значки. Это было совсем недавно... Где же?

Но нет, этого не может быть...

– А перевод дядя Винсент обещал прислать? – спросила она наконец.

– Конечно. Я вчера еще отправила ему снимки и сама горю желанием узнать, что для нас нацарапали древние. Предчувствую, что это какая-то страшная тайна, – ответила Жозефин, насмешливо прищурившись.

Вложив клочки бумаги со странными письменами в записную книжку, Риши сунул ее в задний карман джинсов и заторопился к джипу. Он должен сегодня найти Кристину и узнать, откуда в его доме появились эти записки и пепел.

Джип сорвался с места. В половине первого он будет у Норбулингки, дождется ее, и, возможно, они поговорят. И он узнает, что за каракули на листочках она оставила в его доме. Кстати, не мешало бы показать эти каракули Жозефин, сравнить с теми, что на камне...

Прошло меньше суток с тех пор, как они с Кристиной поссорились, а ему кажется, что прошла вечность. Сегодня утром, когда он вернулся домой, ему даже показалось, что он начинает забывать ее. Он не смог вспомнить ее голос, не смог вспомнить ее смех, а когда закрыл глаза, чтобы увидеть ее лицо, перед ним возник ее облик с искаженными от гнева чертами. Где же та Кристина, которую он любит? Где та Кристина, с которой однажды слилось его сердце?

Он вспомнил, что вчера вечером решил поработать и, развозя пассажиров, несколько раз звонил Айше. Они подолгу общались, и от разговоров с ней он испытывал необыкновенное облегчение – странное жжение внутри прекращалось, сердце освобождалось от тяжести и боли и снова любило. Только кого?

Весь вчерашний вечер ему казалось, что его душа раздваивается: одна ее половинка тянется к Кристине, а вторая – к Айше. Так продолжалось до десяти вечера, пока у местной больницы его не остановила семья. Он согласился отвезти их в Манди. Вернувшись сегодня в семь утра, он завалился спать и проспал до двенадцати. А проснулся снова с раздвоенной душой.

Приближаясь к Норбулингке, Риши чувствовал, как в его теле снова пробуждается опасное жжение. Может, он заболел? Или только мысли о Кристине достаточно, чтобы его нутро охватило пламенем? Что эта женщина делает с ним?

До Норбулингки оставалось полкилометра, когда внезапно перед джипом появилась старушка. Она словно выросла из тумана, который сегодня бродил по дорогам и с приближением к Норбулингке сгущался.

Риши резко нажал на тормоза и свернул. Джип завизжал, съехал с обочины и увяз в грязи. Продолжая крепко держать в руках руль, Риши вперился в туман.

Волны тумана перед глазами быстро рассеивались. Вскоре стала видна пустая дорога. Никакой старушки поблизости не было. Вообще не было ни души.

Внезапная слабость заставила Риши склониться грудью на руль. Невольно прикрыв веки, он заснул.

– Нет, Жозефин, я не хочу ему больше звонить. Он беспрерывно с кем-то болтает, а потом отключает телефон. Он не хочет говорить со мной. – Кристина бессильно уронила трубку телефона. – Кроме того, если бы он хотел меня видеть, он бы приехал к часу дня сюда.

– Кристина, но ведь ты сама велела ему не приезжать!

– Я могла сказать все, что угодно. Он должен был понять, в каком я была состоянии. Интересно, как бы повел себя он, если бы я не пришла ночевать? – выпалила Кристина, чувствуя, что ее снова начинает заполнять горечь. – Нет, Жозефин, здесь что-то не так. И мне почему-то страшно.

Они вышли из телефонной кабинки и побрели по улице.

– По-моему, ты все как-то болезненно усугубляешь, Кристина, – со вздохом сказала ей Жозефин. – Может, сейчас придешь домой, а он уже там. У вас же есть ключи от обоих домов?

– Эти ключи не помогут нам снова открыть друг друга.

Жозефин бросила на подругу подозрительный взгляд. Этот мрачный, загробный тон. Похоже, Кристина снова впадает в паранойю. Будет лучше, если они поедут сейчас куда-то и развеются.

– Послушай, Кристина, а давай не будем сейчас искать ключей друг к другу, а поедем плавать!

Кристина остановилась и открыла рот.

– Плавать? Ты в своем уме? Мне хватает и ежедневного небесного душа. Кроме того, сегодня как-то туманно...

– Ну и что? Зато это будет загадочно и романтично!

Через две минуты они уже сидели в салоне фургона и, глазея по сторонам, ехали в бассейн, который находился при одной из гостиниц неподалеку от Норбулингки.

В шесть вечера, расставшись с Жозефин, Кристина устало брела по лужайке к своему дому. Опустошенная, свободная и бездумная. Единственным наслаждением, которого она желала в этот момент, было прикосновение к постели.

До дома оставалось шагов двадцать, когда она наткнулась глазами на знакомую записную книжку, рядом с которой в траве лежал незнакомый мобильный телефон.

Риши. Он приходил.

Она быстро подобрала с травы неожиданные находки и заспешила к дому. Он приходил и ждал ее где-то здесь, на лужайке, потому что в пустом доме ему, как и ей, делать нечего.

Войдя и усевшись в кресло, она пролистнула его записную книжку. Непонятно зачем. И вдруг увидела у себя на коленях два клочка бумаги, исписанные замысловатыми письменными знаками, по-видимому, выпавшие из записной книжки. Они были ужасно похожи на те, которые она рассматривала на снимках у Жозефин. Один из клочков показался ей до боли знакомым.

Она осторожно, словно боясь обжечься, переложила их на стол и принялась рассматривать. Конечно же, она видела один из них в доме Риши. Она нашла его на алтаре. Интересно, зачем он носит их в записной книжке? Может, он сам пишет что-то, используя древнюю письменность? Только с какой целью? Чтобы заворачивать в них странный жгучий пепел?

Ей хотелось тут же побежать к Жозефин и показать ей находку. Но неожиданно охватившее ее беспокойство заставило тут же отказаться от этой идеи. Она подождет и для начала попросит у Жозефин копию надписи на камне, чтобы убедиться, что письменные знаки идентичны.

Она чувствовала, что между нею и Риши стоит какая-то тайна. Что это за послания и кому они адресованы?

Прошла неделя, а Риши все не появлялся. Кристина еще несколько раз пыталась дозвониться к нему, но его телефон, как и прежде, был либо занят, либо отключен. Съездить к нему домой она почему-то не решалась. Какое-то бесформенное предчувствие останавливало ее, даже пугало. Кроме того, если бы он хотел увидеть ее, он хорошо знал, где легче всего застать ее: у Норбулингки в час дня. И откуда-то Кристина знала, что если бы с ним что-то случилось, его сестра, несмотря на их взаимную неприязнь, сообщила бы ей.

Но, похоже, он был счастлив без нее. Он не пришел даже за своей записной книжкой.

Страшные мысли о том, что она потеряла его, все сильнее повергали ее в отчаяние, и Жозефин с Тензином всячески старались отвлечь ее от них. Жозефин часто после занятий увозила ее в бассейн, где они обедали и до вечера плескались. Тензин водил по ресторанам и кафе, развлекая ее рассказами о чудесах, совершаемых буддийскими святыми в древности. Но каждый вечер, вернувшись домой, Кристина садилась перед портретом Риши и плакала. Она звала его, но он не слышал.