Превосходный супруг

— Она все время спрашивает, сколько ей еще ждать, когда у меня из животика появится малыш.

— Гмм… шесть месяцев покажутся ей ужасно долгими.

— Дженни на той неделе получила письмо от Луизы. Девочке очень нравится в Италии, и она много работает. Дженни считает, что она наконец справилась со своей влюбленностью в Сола.

— Ну, Сол достаточно ясно дал ей понять, что у нее нет никаких надежд, особенно когда выяснилось, что это она заманила Таллу в лабиринт.

— Да-а… Я думаю, тот шок пошел Луизе на пользу, — согласилась Оливия. — А как хорошо, что все трое ребят Сола так привязались к Талле! — заметила она. — Особенно Джем. Под влиянием Таллы она начинает выбираться из своей скорлупки.

С любовью улыбнувшись Джемайме, Талла слегка пожала ей руку, а потом приникла к мужу. Столько усилий, тайных телефонных переговоров, встреч, примерок — все это, чтобы увидеть лицо Сола, когда он встретил ее у алтаря и понял, что фасон ее свадебного платья скопирован с того наряда, который был на ней в ту ночь, когда он объявил ей о своей любви. Когда Оливия сообщила ей, что, судя по ажиотажу среди местных фотографов и газетчиков, их с Солом свадьба обещает стать главным событием этого лета, Талла только рассмеялась: не для фотографов, а для Сола она заказала себе такое замысловатое платье, вела долгие обсуждения фасона и рисунка. Все это стоило той единственной секунды, когда в церкви она увидела его глаза…

— Я тебе еще не говорил, как ты прекрасна? — спросил Сол Крайтон свою супругу.

— Конечно, говорил, папочка, — ответила за Таллу Джемайма. — Ты уже много-много раз говорил это.

Через голову дочери Сол бросил на Таллу взгляд.

— Ты уверена, что мы правильно поступаем, беря с собой детей в Португалию? Тебе предстоит тот еще медовый месяц!..

Хотя он улыбался, Талла поняла, что означала мелькнувшая в его глазах тень, потому что они уже обсуждали это. Ночью, когда она, счастливая и утомленная страстными ласками, лежала у него в руках, Сол спросил: «А ты уверена, что не пожалеешь, если мы возьмем детей с собой в Португалию? Мне кажется, это несправедливо по отношению к тебе. Ведь, в конце концов, это твой медовый месяц…»— «Наш медовый месяц, — решительно поправила его Талла. — Да, я уверена. Мы будем одной семьей, Сол, и я хочу, чтобы дети понимали: я люблю их, как любишь их ты. Может, я и жертвую радостью быть с тобой наедине, но ни на какую бы другую жертву в мире я не пошла бы с большим удовольствием. Дети должны привыкнуть, что я вошла в твою жизнь и в их жизнь тоже и ничто не нарушит их отношений с тобой. Конечно, я была бы рада поехать с тобой вдвоем, — призналась она, — но мы с тобой взрослые, а дети есть дети…»— «Такой женщины, как ты, больше нет на свете. Ты знаешь об этом?»— прошептал ей Сол. Талла улыбнулась и прижалась к нему теснее. Ей не хотелось поправлять его и говорить, что она просто очень сильно любит его…

Она вспомнила тот разговор и ту ночь, покачала головой и тихо сказала:

— У нас будет чудесный медовый месяц, и к тому же дети будут с нами.

Она понимала его чувства: Сол мечтал начать новую семейную жизнь с одинаковой для них обоих стартовой площадки, чтобы они могли сконцентрироваться друг на друге, однако, несмотря на это, Таллу больше всего заботили дети.

Она полюбила их, и не только из-за того, что они были детьми Сола. Теперь, когда она хорошо узнала его и обстоятельства его первого брака, она готова была отдать им всю душу.

Почувствовав, что Сол не сводит с нее глаз, Талла тоже посмотрела на него.

— Ну, по крайней мере у нас в распоряжении сегодняшняя ночь, — шепнул он. — Дети останутся у Оливии.

— А мы заедем за ними в восемь, чтобы не опоздать на самолет, — напомнила ему Талла с улыбкой.

И по выражению ее лица Солу было нетрудно догадаться, с каким трепетом ждет она наступления ночи и с какой надеждой смотрит в будущее.