Блондинка в цветочек

Она молча кивнула. «И я не передумаю, даже если на самом деле он окажется чертом с рогами». Они медленно шли, перешагивая лужи.

– Я попытался снова завязать с тобой отношения. Три дня ты гонялась от меня по всему курортному комплексу, а я, помня нашу миланскую встречу, опасался подходить без удобного предлога… Видишь ли, я вообще редко знакомлюсь с женщинами. Обычно они сами или… но это не важно! – Он снова вопросительно посмотрел на Вики, но та убежденно хранила молчание, внимательно глядя себе под ноги.

– Если бы не крушение… Как я благодарен Филу за то, что он утопил катер! Сейчас я вспоминаю наши первые встречи, наши первые разговоры еще там, на острове… Знаешь, а ведь ты просто очаровала меня. Я понял, что воплощать в реальность свой коварный план будет очень приятно.

А в «Каравелле», когда мы праздновали возвращение, ты так понравилась мне в своем новом амплуа… – Ник тихонько рассмеялся, глядя на верхушки деревьев. – Ты не можешь себе представить, как ты мне понравилась! – Он резко выдохнул и закусил губу. – Но я должен был это скрыть, потому что по замыслу мне нравятся совсем другие девушки. Я тогда сильно растерялся: понял, что с тобой будет не так просто… справиться, как казалось сначала. И не такая уж ты пустоголовая, как все думают. Наверное, я был первый, кто это заметил… А, ну еще, может быть, Фил. Я разозлился, что он решит приударить за тобой и спутает все мои планы. Потому что дальше по плану… – Ник опустил глаза.

«И я не передумаю, даже если на самом деле он окажется чертом с рогами», – повторяла про себя Вики.

– Вики! Прости меня. Я хочу, чтобы ты поняла… Все изменилось с тех пор. И я хочу быть честным перед тобой! Правда, Вики!.. Но, пожалуйста! Только дослушай меня до конца.

Он продолжал почти шепотом:

– Ох, если бы ты знала, как я тогда сходил с ума от тебя, от твоего тела! Но не позволял себе лишний раз притронуться к нему… – Он сжимал ее руку, словно и теперь не смел сделать большего. – Ты стала навязчивой идеей для меня. Я почти забыл о своей основной цели. Думал только о тебе, видел только тебя… Каждый день мы просто гуляли вместе, и каждую ночь я буквально лез на стенку, я не мог дождаться, когда мы… Вики… – Он остановился перед ней и замолчал. Его руки осторожно легли ей на плечи. – В последний вечер перед отлетом в Нью-Йорк… Вики, прости меня. Я потом долго ругал себя. Я просто потерял голову! Господи, сколько счастья могло быть между нами! Сколько замечательных дней пропало даром из-за этого глупого плана! Вики… я так хочу все вернуть. Все исправить, прожить заново. С тобой. На том же море, под теми же закатами… Ну скажи хоть что-нибудь!!!

Она продолжала повторять про себя: «И я не передумаю, даже если…».

– Ник, ты просил меня не перебивать.

– Хорошо. – Он помолчал, руки его чуть дрожали у нее на плечах. – Я должен был… Я хотел тебе все рассказать тогда, на теплоходе. Но ты была озадачена своими проблемами.

Вики нахмурилась.

– Ты так долго рассказывала мне, как трудно быть блондинкой в цветочек! Ты так переживала! Вики, какая же ты глупая… – Он притянул ее к себе, хотел поцеловать, но она уже напряженно отстранилась.

– Значит, я рассказывала про блондинок?

– Ты была просто восхитительна в ту ночь! Я слушал тебя, а потом…

– Тебе было смешно?

– Вики! Ты меня не поняла! Господи, Вики, послушай!..

– Ну? – Она с трудом сдерживала гнев. Нет, она не сможет вытерпеть, как обещала. Она сейчас вмажет этому…

– Именно за это ты мне и понравилась. Если бы не тот разговор, я бы до сих пор считал тебя «блондинкой в цветочек».

– Ах, значит, в цветочек?! Ну и пожалуйста! – Она дернулась, чтобы уйти, но Ник крепко держал ее.

– Ну-ну, перестань. Не уходи. В этом вся твоя прелесть, понимаешь? Дай ты наконец объяснить!

И тут уж она не выдержала: словно кошка, которую умело погладили, прильнула к нему. Поразительно! Тело действует абсолютно отдельно от разума. Хочет она того или нет.

– Вики… – Ник нежно провел губами по ее волосам. Руки его блуждали по ее спине, забравшись под плащ. – Хорошая моя…

Пересиливая в себе желание отдаться ему прямо сейчас, она сдвинула брови. Но нельзя же быть такой малодушной!

– Ник, ты снова смеешься надо мной? А тебе не кажется, что, выслушав все это, я не должна больше с тобой…

Он не дал ей договорить, закрыв ее губы поцелуем…Наверное, раньше ей попадались мужчины, которые не умели целоваться! Все до единого – не умели! Иначе почему сейчас так дрожат руки, а ноги и вовсе обессиленно подгибаются?.. Вики сделала слабую попытку вырваться, но инстинктивно снова притянула Ника к себе за шарф. Но ведь он всего лишь дразнит ее! Нет, она не должна показать, что влюблена. Ни за что! Ее руки обнимали его шею, пальцы – гладили его волосы, она отдавалась вся без остатка этому жадному, глубокому поцелую, но… Но разум действительно жил отдельно от тела: Ник хорошенько посмеялся над ней, а теперь, похоже, раскаивается. Однако это не значит, что она должна тут же повиснуть у него на шее. Вики покрепче сцепила свои руки на плечах Ника. И не повиснет!

– Вики, ты моя самая сладкая мечта! Вики, я тебя…

– Да, Ник. Я знала, что ты будешь всего лишь морочить мне голову, но не предполагала, что у тебя хватит цинизма все это мне рассказать!

– Но я же…

– Послушай меня! Вы все: и ты, и Джонни, вы все думаете обо мне одинаково! Вы все считаете, что я способна проглотить любое оскорбление, потому что, в силу своей недалекости, просто не замечу его! Вы думаете, я не пойму, что так не поступают с женщинами, которых… которых хотя бы уважают. И я… Отойди от меня! И я больше тебе не верю!

Она развернулась и, мелко перебирая каблучками, пошла в обратную сторону. В парке стало совсем темно.

– Вики, ты не дослушала совсем немного. Ты не услышала главного!..

– Отвали!

– О, узнаю тебя! Ну дай хотя бы провожу до такси.

– Отвали!

– Да перестань ты махать руками! Больно же!

– Отвали! И только попробуй! – Она резко остановилась, Ник, шедший сзади, наткнулся на нее и снова заключил в объятия. – И только попробуй… А ну убери руки! В общем, не звони мне больше!

– Я так и знал! Ох, Вики! – прошептал он, прислоняясь виском к холодному чугунному столбу и с улыбкой глядя, как она бежит к стоянке такси. – Как же я тебя люблю!

– Надо же: вот болван! – насупленно бормотала она себе под нос, усаживаясь в машину. – Ты так и не понял главного: что я тебя люблю!

И вдруг заплакала навзрыд, не стесняясь таксиста.

– С вами все в порядке? Может, позвать полицию?

– Да езжай уже! – выдавила она, размазывая тушь по щекам. – Надо же: вот болван!..

Утром 31 марта Вики проснулась от звонка домофона.

– Ну начинается, – пробормотала она и прошлепала открывать.

Приятный мужской голос сообщил ей, что для нее передали письмо. Это было необычно, потому что в день рождения она привыкла получать охапки цветов. Письма, длиннее SMS-текстов, ей пока никто не писал.

– Что за черт! – озадаченно ответила она посыльному и открыла.

Через пару минут в дверях лифта появилась необъятная корзина с пальмой, которую бедный юноша никак не мог вытащить в коридор.

– Об этом просили ничего не говорить. Сразу – показывать. Уф! – Он вытер пот со лба. – Кто-то круто прикололся над вами!

– Да нет, почему же, – проговорила Вики, босыми ногами прохаживаясь по общему коридору. – Вот если бы прислали слона…

Пальма и правда понравилась ей больше всяких роз. Цветы – это банально. Цветы дарит тот, у кого не хватает фантазии. А огромные корзины, утыканные сотней роз, дарит тот, у кого очень сильно не хватает фантазии.

А вот если действительно – слона? Сейчас она оценила бы по достоинству, раньше – вряд ли… Она отдала мальчику сотню – заслужил, в плетеной кадке, наверное, килограмм сто – не меньше.

– Спасибо!.. Ого! Спасибо вам! Всего хорошего! – Он пятился в лифт.

Вики успела прочитать на его куртке имя Юджин. И тут до нее дошло: