Рыжеволосый ангел

— О да. — Его признание сопровождалось улыбкой, которая оказалась печальной, ибо он, очевидно, увидел потрясение на ее лице.

— Я… Но… Ты не можешь в меня влюбиться! — запротестовала Джой, не веря тому, что слышит. — Ты считаешь меня нахальной. И грубой. И напористой. И…

— Да, именно такой я тебя считал.

— А теперь не считаешь?

— Нет, не считаю. То, что я думаю… Знаешь, я влюбился в тебя. И я хочу попросить тебя выйти за меня замуж. — Гидеон снова затаил дыхание, пока ждал ее ответа.

Именно в этот момент Джой вдруг осознала, что все происходит наяву и никакой сон ей не снится. Вне сомнения, даже во сне Гидеон не может выглядеть таким неуверенным.

Не ослышалась ли она? Неужели он действительно сказал, что влюблен в нее? Он предложил ей выйти за него замуж?..

Гидеон взял ее за руки:

— Я понимаю, что мое признание слишком неожиданное. Я сделал слишком мало для того, чтобы ты меня полюбила. Черт побери, я сделал слишком мало для всех за последние двадцать пять лет! — признал он с отвращением. — Но если ты позволишь мне… Если ты дашь мне шанс, Джой… Я клянусь, что сделаю все возможное и зависящее от меня, чтобы завоевать твою любовь.

Она могла только пристально смотреть на него и думать о том, что из-за постоянного перенапряжения за последние несколько дней, должно быть, свихнулась. Гидеон любит ее и хочет на ней жениться? Если она будет повторять его слова про себя снова и снова, то сумеет в них поверить…

Джой с трудом сглотнула, прежде чем глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться.

— Ты спросил меня, почему я выбрала тебя, Гидеон? — напомнила она.

— Ты не должна отвечать, если не хочешь, — поспешно заверил он ее.

«Он по-прежнему чувствует себя ужасно неуверенно, — подумала Джой. — Совершенно невозможно представить, что такой человек, как Гидеон, изнывает от неуверенности, пока ждет, когда я скажу, какие чувства к нему испытываю».

И неожиданно Джой обнаружила, что ей не нравится неуверенность Гидеона. Совсем не нравится.

— Ответ на твой вопрос «Почему я?» очень простой, Гидеон, — тихо сказала она. — Действительно, когда мы впервые встретились, я сочла тебя высокомерным, отчужденным, властным и язвительным…

— Перестань, Джой! — простонал он.

— Но я также подумала, — решительно продолжала она, — что ты самый великолепный и сексуальный мужчина, которого я когда-либо видела. Я сразу же захотела, чтобы мы сорвали друг с друга одежду и улеглись на белые шелковые простыни.

— Красные. В моих фантазиях о нас шелковые простыни всегда были красными, — объяснил он, увидев вопросительный взгляд Джой.

— Ты тоже фантазировал о том, как занимаешься со мной любовью? — Джой посмотрела на него с удивлением.

Гидеон кивнул:

— Прошлую неделю я только и делал, что фантазировал, — признался он. — В разных местах, во всевозможных позициях…

— Я в шоке, Гидеон! — Джой сдавленно хохотнула, когда наконец до нее начало доходить, что он действительно ее любит.

Гидеон ее любит! Он любит ее по-настоящему!

— Ты не можешь быть в шоке! — отрезал он.

— Ну… Нет, не совсем. Лучше сказать, что я переполняюсь надеждами. — Она озорно на него посмотрела.

— Надеждами? — Он стал выглядеть еще неувереннее.

— Гидеон, неужели ты до сих пор не понял, что я тоже в тебя влюбилась? — Джой наконец сказала ему всю правду.

Он посмотрел на нее испытующе, желая ей верить и боясь надеяться. Неужели он не ослышался и Джой действительно сказала, что влюблена в него? В то же время он знал, что она не могла влюбиться в человека, которому не хватает чувств и эмоций.

— Даже не пытайся отыскать какой-либо смысл во всем, что происходит, Гидеон, — хрипло посоветовала ему Джой. — Я обнаружила, что влюбленность лишена рациональности. И логики. Любовь просто либо есть, либо ее нет. — Она радостно рассмеялась. — И получилось так, что я очень-очень сильно тебя люблю. Так сильно, что, если ты сейчас не закончишь то, на чем мы недавно остановились, я действительно начну срывать с тебя одежду!

Гидеон почувствовал, как что-то проснулось в его душе, вырвалось на свободу. И чем отчетливее он понимал, что по-настоящему любит Джой, тем быстрее спадали оковы с его сердца.

— Я так тебя люблю!.. — От эмоций у него перехватило дыхание, когда он обнял Джой и уткнулся носом в ее мягкие шелковистые волосы. — Ты выйдешь за меня замуж?

Она крепко к нему прижалась:

— Возможно, мне следует проверить мою теорию относительно опытности и выносливости, прежде чем я дам тебе свой ответ.

Он торжествующе рассмеялся, понимая, что всегда будет благодарен Джой за то, что она вернула радость и любовь в его жизнь.

— М-м-м… Я думаю, ты был прав. Опытность намного важнее выносливости, — пробормотала Джой спустя долгое время, лежа в объятиях Гидеона и положив голову ему на плечо. Они только что занимались безудержно-страстной любовью…

Он выгнул брови:

— Я готов устроить еще одну демонстрацию, если ты по-прежнему сомневаешься.

Джой хрипло рассмеялась, чувствуя себя пресыщенной.

— Я не сомневаюсь, — мягко сказала она, поигрывая пальцами со светлыми волосками на его груди.

Гидеон помог ей удобнее устроиться на его плече.

— Ну, теперь ты скажешь мне, почему сознательно отказалась от карьеры профессиональной певицы?

У Джой перехватило дыхание.

— Ты понял, что я сделала это… сознательно?

Гидеон повернулся к ней лицом и провел пальцем по ее слегка покрасневшей щеке:

— У тебя голос ангела.

— Я бы не стала заходить в суждениях так далеко…

— А я бы стал!

Джой поморщилась:

— Я дала обещание самой себе. Вернее, даже поклялась. — Она покачала головой. — Я любила петь. В детстве пение культивировало мое тщеславие, если так можно сказать. Но когда Стефани пострадала в автомобильной катастрофе, нам было по десять лет. Она не могла ходить. И я дала обет, что если она сможет ходить, то…

— Ты откажешься от карьеры певицы? — изумленно произнес Гидеон. — Ты поступила так…

— Глупо? — с сожалением спросила Джой.

— Ты поступила как добрый и щедрый человек, — уточнил Гидеон. — Ты отказалась от любимого дела ради того, чтобы помочь своей сестре-близнецу.

— Ну… да. Потому что я любила Стефани больше пения, — объяснила она.

Гидеону уже было известно об этом после их разговора на прошлой неделе. Он не верил, что сможет полюбить Джой Маккинли сильнее, но в этот момент почувствовал, что его любовь к ней не знает границ.

— Мне кажется, изначально я влюбился именно в твой голос, — пробормотал он. — Я услышал, как ты пела в церкви во время свадьбы Джордана и Стефани. Мне действительно показалось, что поет ангел…

— Стефани попросила меня спеть на ее свадьбе, и я… Ну, я подумала, что если спою для нее, то не нарушу своего обещания. — Джой нежно улыбнулась.

Гидеон крепче ее обнял:

— Нарушишь ли ты обещание, если будешь иногда петь для меня или наших детей, Джой?

Она округлила глаза:

— Наших детей?..

— Я думаю, их будет полдюжины. — Гидеон мечтательно вздохнул. — У всех них будут твои красивые рыжие волосы и зеленые глаза…

— Если среди них будут мальчики, то им вряд ли понравятся рыжие волосы!

— Они станут любить тебя так сильно, что им будет все равно, как они выглядят, — снисходительно заверил ее Гидеон.

— Ты действительно хочешь полдюжины детей? — изумилась Джой.

— Ну… Мы можем ограничиться четырьмя детьми, если ты думаешь, что шестеро — слишком много…

Джой решила, что с радостью родит Гидеону шестерых детей. У всех у них будут белокурые волосы отца и такие же, как у него, темно-карие глаза.

— Вне сомнения, для начала тебе придется выйти за меня замуж, — настаивал Гидеон.

— Конечно.

— Ты согласна?

Джой подняла руки и обхватила Гидеона за плечи:

— Несомненно, я согласна!

После ее слов они снова погрузились в мир чувственных переживаний, даря друг другу наслаждение со всей нежностью, на какую были способны. Ни Гидеон, ни Джой не сомневались, что их встреча была предопределена судьбой и они будут вместе всю оставшуюся жизнь.