Укрощение ловеласа

Люк проследовал за хозяйкой дома в огромную гостиную с высоченным потолком.

Бланшетта указала на один из кожаных диванов:

— Присаживайтесь, месье.

— Люк.

— Зовите меня Бланшеттой. Не люблю официальный тон. — То же самое заявила ему когда-то Жасмин. — Мой муж, Кларк, скоро вернется — он уехал в Дригс за покупками. В понедельник вечером у нас намечается большая вечеринка по случаю возвращения Жасмин домой. Она прилетает в понедельник рано утром.

Женщина села, и черный лабрадор тут же улегся у ее ног.

— Уверен, вам интересно, почему я здесь, так что перейду сразу к делу. Я влюблен в вашу дочь и надеюсь, что она выйдет за меня замуж. Я взял отпуск и прилетел сюда, чтобы попросить вашего благословения на наш брак, потому что ваше одобрение крайне важно и для Жасмин, и для меня.

Бланшетта удивленно вскинула руку к горлу.

— Вы уже сделали ей предложение?

— Нет. Я даже еще не признался ей в любви. Она мне ясно дала понять, что ее дом — в Айдахо, рядом с вами, ее родителями. Когда мы последний раз виделись, Жасмин сказала, что мы должны расстаться, но я не могу с этим смириться. Я понял: если хочу добиться ее согласия, надо переехать сюда. Я слишком ее люблю, чтобы потерять. Если Жасмин примет меня, я готов жить и работать здесь, в Айдахо — лишь бы быть рядом с ней.

Тихий возглас сорвался с губ Бланшетты:

— И вы уволитесь с поста генерального директора банка и переедете сюда ради моей дочери?

— Она рассказывала мне, что вы когда-то оставили Францию, чтобы выйти замуж за американца и жить с ним здесь. Когда любишь, важно лишь одно — быть вместе. Я уже наметил несколько вариантов, как я мог бы зарабатывать здесь деньги. Сегодня я полдня провел с риелтором, который показал мне несколько небольших ранчо в окрестностях Дригса. Я подумываю о том, чтобы купить одно из них, чтобы мы с Жасмин жили неподалеку от вас. Это для нее важнее всего на свете. А для меня она — самое важное в жизни. Ради нее я готов на все, потому что не могу без нее.

Потрясенная Бланшетта встала.

— А Жасмин знает, что вы прилетели сюда? — спросила она.

— Нет. И мне бы не хотелось, чтобы она знала об этом. Несколько дней назад мы с ней попрощались после возвращения из маленького путешествия по Средиземноморью на моем катере. Она удивительная женщина. Это было так бескорыстно ее стороны — помочь Реми занять место директора компании, чтобы исполнить желание вашего отца.

— Да, она необыкновенная.

— Согласен с вами, думаю, что вы и ваш муж тоже необыкновенные люди, раз позволили дочери жить той жизнью, к которой она стремилась. После ее возвращения я бы хотел навестить ее. Но сперва я дождусь вашего звонка: вдруг выяснится, что она не хочет меня видеть. Тогда я сразу же уеду и больше не вернусь.

Шарьер поднялся с дивана, собираясь уходить.

Бланшетта пристально посмотрела на него:

— Где вы остановились?

Люку показалось, что она поняла гораздо больше, чем он ей объяснил, потому что когда-то тоже прошла через такое.

— В туристическом комплексе «Титен вэлли кэбинс». Чтобы связаться со мной, просто позвоните дежурному администратору и попросите пригласить меня к телефону.

— Кларк расстроится, что не смог с вами встретиться.

— Мне тоже жаль. Я бы хотел повидаться с лучшим из ковбоев. Он настоящий герой для своей дочери.

Улыбка Бланшетты поразительно напомнила улыбку Жасмин.

— Я обещаю вам позвонить. До встречи.

«До встречи?» Люку очень хотелось бы надеяться, что следующая встреча состоится. Сегодня до наступления вечера ему нужно успеть осмотреть еще одно ранчо. На завтра намечен осмотр еще нескольких. Ему будет чем заняться в ожидании звонка от Бланшетты.

В понедельник в семь утра самолет компании Ферье приземлился на взлетную полосу в городке Джексон-Хоул, штат Вайоминг. Жасмин сошла по трапу и тут же попала в объятия родных.

С собой она привезла целую тонну чемоданов и коробок, заполненных милыми сердцу сувенирами. Реми и его семья помогли ей загрузить весь этот багаж в самолет перед отлетом из Ниццы. Провожать Жасмин пришли также французские родственники и Жиль, который вручил букет жасмина в память о ее дедушке. Этот неожиданный подарок растрогал ее. В момент прощания пролилось немало слез.

Когда самолет взлетел, Жасмин посмотрела в иллюминатор вниз, на Ниццу, жемчужину Средиземноморья, и вся жизнь промелькнула перед глазами. Где-то там, внизу, остался Люк. Внезапно сердце пронзила сильная боль, и Жасмин показалось, что сейчас она потеряет сознание.

До конца полета она просидела в оцепенении, а после приземления отрешенно смотрела, как родные суетятся, запихивая ее чемоданы в багажники своих автомобилей. До Дрикса было двадцать минут езды.

Начиналось еще одно прекрасное августовское утро. Солнечные лучи позолотили верхушки хребта Титон. Этот вид так отличался от цветочных полей, на которые она смотрела вчера в последний раз с балкона своей спальни. Оба ландшафта были очень красивыми, и оба напоминали о замечательных мгновениях ее жизни.

«Ты счастливица, Жасмин Мартин. Тебе ниспосланы все благословения, кроме одного. Не мечтай о невозможном. Не будь жадной. Ты дома — там, где и должна быть. Довольствуйся этим», — убеждала она себя.

Отец открыл входную дверь, и навстречу Жасмин выскочил пес.

— Бак! — закричала она и обняла его. — Я тоже по тебе скучала.

Немного повозившись с собакой, Жасмин настояла на том, чтобы пару из привезенных ею коробок открыли сразу, — так ее племянники и племянницы могли скорее получить свои подарки.

Несколько часов спустя все родственники, кроме родителей, разъехались, но ненадолго. Оказывается, на вечер была запланирована большая вечеринка, куда пригласили еще и соседей.

Взяв чемодан, Жасмин поднялась по лестнице в свою старую спальню. Здесь ничего не изменилось — все выглядело так же, как в далеком детстве.

Отец поднялся следом и остановился в дверях. Улыбка на его лице согрела ее сердце.

— Эй, Искорка. Ты не представляешь, как мы рады, что этот день настал.

— Я тоже рада, папа.

— Знаю, но замечаю кое-что еще.

Она отвела взгляд.

— О чем ты?

— С тех пор, как мы виделись с тобой в прошлый раз, ты стала вести себя как-то загадочно.

Жасмин нервно рассмеялась.

— Во мне нет ничего загадочного.

— Есть. Я почувствовал это, едва ты вышла из самолета. Не хочешь поговорить по душам? Давненько мы этого не делали.

— Не понимаю, к чему ты клонишь.

— Расскажи мне о том мужчине, которого ты оставила во Франции.

Жасмин густо покраснела. Она никогда не могла ничего скрывать от отца, тем более врать ему.

— Да, именно так — я его оставила.

— Расскажи мне о нем.

— Мне бы не хотелось.

— Почему? Потому что тебе слишком больно об этом говорить?

Она глубоко вздохнула:

— Да.

— Каков он?

Жасмин присела на край огромной кровати.

— Бабушка Меган как-то рассказывала мне о дедушке. Мне остается сейчас только повторить ее слова.

— Что она тебе тогда сказала?

— Она сказала: «Он не имеет себе равных. Ни один мужчина не может сравниться с ним. Все мужчины перед ним кажутся бледными и невыразительными. Несправедливо, что он наделен столькими талантами. Но это не его вина».

— Ну-ну! А мы-то с твоей мамой гадали, наступит ли когда-нибудь такой день. — Кларк сел рядом и положил руку на плечи дочери. — Когда мы с ним познакомимся?

Она покачала головой:

— Не получится. Мы расстались.

— Почему?

— Потому что так было надо. Он — глава крупного банка, француз со старинной родословной. У него огромная семья, много друзей, сказочная жизнь. Он женат на своей жизни, так же как ты — на своем ранчо.

— Понятно.

— Конечно, я мечтаю о том, чтобы остаться с ним, но это всего лишь мечта. Вот почему я не желаю больше о нем говорить. Никогда. Ты не против?

— Будем считать эту тему закрытой. — Кларк поцеловал дочь и встал. — Я буду внизу — мы с твоей мамой готовимся к вечеринке.