Папа, мама и Джейми

Как и было условлено, старший брат Майка Джо приехал ровно в два часа дня, чтобы везти невесту в церковь. С невестой ехали бабушка и ребенок. Джо играл в тот день роль шафера.

В это же время в квартире на Уэст-Шор второй шафер, Эктор, помогал Майку одеваться. Эктор вынул из коробочки, присланной хозяином цветочного магазина, бутоньерку из гвоздик, чтобы прикрепить ее к лацкану пиджака, который наденет жених. Свадебный букет из белых роз — этот букет Изабель поручила сыну купить для невесты — лежал рядом, на дубовой крышке стола.

— Ты уверен, что поступаешь правильно? — спросил Эктор.

— Да.

Выражение лица его босса было таким, что дальнейшие расспросы другому показались бы неуместными. Но Эктор был не из тех людей, которые понимают намеки.

— Почему-то ты не выглядишь счастливым.

— Значит, у меня много всяких забот.

И в самом деле, он все время думал о том, что произойдет между ним и Шерри, когда, через несколько часов, они окажутся наедине. Чтобы не углубляться в вопросы, на которые у него не было ответов, Майк решил кое-что приоткрыть своему помощнику.

— Есть вещи, о которых ты не знаешь, — начал он. — Помнишь Лайзу Хейз, блондинку, с которой я одно время встречался? Так вот, Шерри — ее сестра. А малыш, которого ты считаешь ее сыном, — сын Лайзы.

— Ты шутишь, друг. — Эктор уставился на него, не веря.

— Это еще не все. Оказывается, отец этого ребенка — я, хоть я и узнал об этом всего лишь недели две назад. Что, как ты понимаешь, усложняет дело. А теперь можешь пережевывать услышанное сколько хочешь.

Сандра и ее муж получили телеграмму о предстоящей свадьбе в том уютном уголке, где скрылись на весь медовый месяц. Сандра сразу согласилась быть подружкой невесты. О том, что Джейми — сын ее брата, Сандра узнала из разговора с матерью по телефону. В день свадьбы Сандра вошла в дом приходского священника, где была назначена церемония, всего через несколько минут после того, как туда прибыли, в машине Джо, невеста, ее бабушка и ребенок. Сандра горячо обняла невесту.

— Боже мой, ты и Джейми будете в нашей семье, это же замечательно! — воскликнула она, целуя Шерри в щеку. Джейми уже сидел на коленях у бабушки Руис. — Я так счастлива!

Знает ли она все? — терзалась Шерри.

— Наверное, кто-нибудь… Майк или твоя мама… сказали тебе, что ребенок — сын Майка? — выдавила из себя Шерри, смущенно улыбаясь.

— Да, да, его и твоей покойной сестры. Да, я знаю. Но я считаю, что вы так или иначе должны были пожениться.

Похоже, она думает, что Майк любит меня, а не просто хочет распутать этот узел, решила Шерри. Но я поверю в это не раньше, чем услышу подтверждение от него самого.

В это время вошел Майк и коснулся ее щеки легким поцелуем.

Глядя на Шерри, Майк думал, как она хороша собой, хоть и выглядит неуверенно. Ее шелковистые каштановые волосы удивительно сочетаются с голубым костюмом и к тому же светятся в лучах солнца, падающих из окна. Любой мужчина был бы счастлив на ней жениться. Вполне возможно, что мы пришли бы к алтарю и без необходимости устраивать судьбу Джейми. Наверное, у меня хватило бы здравого смысла выбрать ее в жены…

К этому дню его гнев и недовольство, вызванные «расследованием», которое затеяла Шерри, совсем рассеялись. Желание обладать ею взяло верх. Он хотел спать рядом с ней, ощущать мягкие холмики ее грудей, а потом проникать в самые нежные ее глубины и наслаждаться. Пока что вместо этого — мимолетные поцелуи, и только. И полное неведение о том, как она к нему относится.

Вот так, терзаясь вопросами без ответов, они и сидели, пока в комнату не вошел священник Тома Бересфорд. Он поздоровался с каждым членом обеих семей, потом представился старой Лилиан Хейз, а после всего этого провел краткую беседу с собравшимися. Он сообщил, что епископ, курирующий его приход, выдал разрешение данной паре венчаться сразу, без предварительных собеседований, потому что с точки зрения святой церкви это венчание совершенно законно.

— Итак, — спросил он молодых, — готовы ли вы?

Посмотрев друг другу в глаза и вполне сознавая риск, на который они идут, Майк и Шерри кивнули в знак согласия.

— Хорошо, — ответил отец Тома. — Дорогие родственники, прошу вас встать вокруг жениха и невесты.

Позже Шерри ни за что не могла бы вспомнить слова клятвы, которые произносила вслед за священником, кубинцем по рождению. Она только понимала, что ей вручают нечто такое, чего она жаждет всем сердцем, и в то же время это «нечто» остается где-то за пределами досягаемости. И только поцелуй, запечатленный ими на губах друг друга с разрешения священника, остался свежим в ее памяти навсегда.

Майк, в окружении родственников, которые не сводили с них глаз, обнял ее так нежно, что рука Шерри опустилась на его грудь с легкостью птицы. На эту руку он, неожиданно для невесты, надел обручальное кольцо своей прабабушки — золотое, без всяких украшений. И хотя поцелуй Майка был тоже простым и сдержанным, весь этот целомудренный ритуал буквально пронзил душу девушки. Отныне не оставалось преград, которыми Шерри сама себя ограждала. Она поняла: ее супруг будет требовать ее всю, без остатка. Боже мой, если бы я могла любить его не так сильно, пронеслось у нее в голове.

Свадебный обед прошел для нее в каком-то тумане. Обед заказали в «Колоннаде» — скромном, но со вкусом отделанном ресторане, с окнами на залив Хилзборо. Несмотря на оцепенение, в котором она пребывала, Шерри замечала оценивающие взгляды и шепот родственников, то есть всех тех, от кого Джейми ведет свою родословную. Едва притронувшись к стоявшему перед ней блюду, Шерри раз-другой пригубила шампанское, которое официант налил, не спрашивая ее разрешения. И старалась весело улыбаться, когда произносили тосты.

Она безропотно позировала для бессчетного числа фотографий — с ребенком, с мужем и с разными вновь обретенными родственниками. На большинстве из этих фото она держала на руках Джейми. Ребенок неожиданно для всех стал капризничать, он отказывался сидеть на высоком стульчике, привезенном специально для него, или показывать, как он умеет ходить, когда десятилетний Джо (сын старшего Джо) предложил ему свою руку. Джейми и раньше всегда добивался того, чего хотел, а теперь, окруженный толпой незнакомых людей, предпочитал сидеть на коленях у Шерри, считая это самым безопасным местом.

Когда Майк объявил, что им пора уезжать, последовала тяжелая сцена: ребенок продолжал за нее цепляться, а Шерри было трудно это вынести.

— Тебе будет хорошо у бабушки Руис, — уговаривала Джейми тетушка. — Твой манежик уже у нее дома, и почти все твои игрушки, тебе не будет скучно. А Шерри… Шерри вернется утром.

Конечно, малыш этого не понимал. Да и как он мог понять? Все, что она говорила, было далеко за пределами разумения одиннадцатимесячного ребенка. Отчаянный рев сопровождал новобрачных до самой стоянки, где они сели в «мустанг».

— Не волнуйся, он скоро успокоится, — сказал Майк, бросая пиджак в багажник.

— Да, я знаю. Просто он слишком мал, чтобы осознать происходящее.

Может, стоило взять Джейми с собой? — раздумывал Майк, держа дверцу открытой для жены, а потом садясь за руль. Но нет. Для того чтобы начало их совместной жизни прошло нормально, им следовало остаться наедине в мотеле на Клируотер-Бич, где он зарезервировал комнату. Майк опустил верх машины, чтобы ехать «с ветерком». Потом включил зажигание и вырулил со стоянки.

До самого курортного местечка, куда они направлялись, молодые почти не разговаривали. Шерри пыталась предвидеть, что ждет ее впереди, пока они по мосту пересекали залив, а потом, по шоссе, неслись мимо желтых фонарей. Она не сомневалась в том, что Майк собирается быть настоящим мужем в постели. В тот день, когда он сделал предложение, он высказался по этому поводу без обиняков. Не оставили же они ребенка в городе для того, чтобы гулять по набережной, взявшись за руки.

Шерри чувствовала себя совсем неопытной и считала, что он никогда не женился бы на ней, если бы не малыш и проблема его воспитания. Она понимала, что он ее желает, но не была уверена, что когда-нибудь полюбит, и очень сомневалась в своей способности конкурировать со всеми бывшими любовницами мужа. И хотя Шерри старалась выбросить эти мысли из головы, она знала, что в объятиях Майка почувствует жгучую ревность к… Лайзе.