Свадьба мечты

— Твои рекомендации чудесны, — улыбнулась мисс Хьюит, перебирая бумаги. — Это замечательно, что ты столького добилась, Лавиния, и я уверена в том, что ты стала бы прекрасным опекуном для Рейчел, но наша цель — любыми силами сохранять семьи. Мы думаем, что с нашей поддержкой отец Рейчел сможет…

Лавиния просила и умоляла ее, но безрезультатно. Осталось прояснить лишь один вопрос:

— Я смогу хотя бы видеться с ней?

— Конечно, — кивнула мисс Хьюит. — Я поговорила с Ровенной и попросила позволить тебе провести сегодняшний вечер с Рейчел, а в своем отчете порекомендовала разрешить тебе забирать ее на ночь раз в неделю, то есть гораздо чаще, чем раньше. Рейчел нужна ее старшая сестра: ты сможешь благотворно повлиять на становление ее личности.

— Это окончательное решение?

— Слушание будет в понедельник, но решение уже принято. Я просто хотела, чтобы ты знала, чего ожидать.

— Я могу что-нибудь сделать?

— Лавиния… — Мисс Хьюит сняла очки и устало потерла переносицу. — Ты можешь нанять адвоката, можешь оспорить решение, отсрочить его на какое-то время… Но это не суд. Здесь никто не выигрывает и не проигрывает. Мы решаем, что будет лучше для Рейчел.

Лавиния прикусила губу, силясь сдержать слезы. Она! Она была лучше для Рейчел!

Она была бы хорошей матерью, и следующий час подтвердил это. Пускай ее сердце обливалось кровью, но она должна была сыграть свою роль и улыбаться до конца.

— Куда мы поедем? — спросила Рейчел, сев в машину Лавинии.

— Нам надо заехать ко мне в офис, забрать кое-какие вещи, — откликнулась она, заводя мотор. — Скорее всего, там будет пусто, но ты можешь встретить моего начальника. Он немного ворчун, не бойся его. Еще там, наверное, будет Эбигейл, про нее я вообще молчу. — Она скорчила недовольную рожицу, и Рейчел слабо улыбнулась в ответ.

К сожалению, когда они приехали в офис и направились к лифтам, первым встретившимся на их пути человеком был Захар.

Он взглянул на Рейчел и тут же отвел взгляд. Он не хотел смотреть на нее, не хотел думать о том, что своими действиями, возможно, разрушает их хрупкие жизни.

В лифте он постоянно чувствовал на себе взгляд Рейчел.

— Это твой начальник? — не выдержав, спросила малышка.

— Да, — кивнула Лавиния.

— Действительно похож на ворчуна, — удовлетворенно кивнула девочка и потеряла к нему всякий интерес.

Захару отчаянно хотелось вырваться из заточения лифта и запереться в своем кабинете, но он вынужден был вспомнить о правилах приличия и пропустить Лавинию с сестрой вперед.

Теперь он должен был идти позади. Смотреть на них. На Лавинию, красивую и ухоженную. На Рейчел, с черными кудрями, собранными в короткие хвостики, в растянутой футболке и сильно поношенных шортах. Похоже, ни один из комплектов одежды, которую Лавиния покупала сестре, так и не достался девочке.

— Я ненадолго, только заберу свои вещи, — сказала Лавиния, когда они дошли до офиса.

Захар молча кивнул и скрылся за дверью своего кабинета. Для него это был настоящий ад. Вся его работа подразумевала отсутствие личных связей. Он отлично справлялся с колонками цифр, а душещипательные истории старался игнорировать. Меньше всего он сейчас нуждался в том, чтобы имя Рейчел вдруг обрело для него плоть и кровь.

Почему-то все это время Рейчел представлялась ему Лавинией в миниатюре: белокурой, уверенной в себе, веселой малышкой. Но сегодня, взглянув на Рейчел, он узнал в ней не Лавинию, а себя, и это потрясло его до глубины души.

Те же недоверие, страх, смирение, ожидание, что новая боль скоро придет на смену старой. Все это он когда-то чувствовал сам. И не хотел вспоминать эти чувства.

Захар был уверен, что стал жертвой искусной манипуляции. Он нажал на кнопку интеркома и вызвал Лавинию.

— Пытаешься давить на жалость? — набросился на нее Захар, как только закрылась дверь. — Потому что, если ты используешь ее, чтобы…

— Не суди окружающих по себе, Захар, — сухо ответила Лавиния. — В случае, если твою темную душонку охватил приступ вины, в чем я лично сомневаюсь, можешь расслабиться. Я не получила опекунство над Рейчел, поэтому моя неустроенность никак не повлияет на ее будущее. А теперь, если позволишь, мне надо собрать вещи.

— Она возвращается к отцу?

— Ага. — Лавиния чуть пожала плечами, но Захар знал, каких усилий ей стоило сохранять эту видимость равнодушия. — Она привыкнет. И кстати, — она мрачно улыбнулась ему, — я слышала, как по радио объявили о завтрашней конференции. Наслаждайся своей местью. Надеюсь, это все, о чем ты мечтал.

— А чего ты ждала? — Ее непонимание злило Захара. — Счастливого воссоединения семьи? Как ты себе это представляешь?

— Я прекрасно знаю, через что ты прошел! — не выдержав, выкрикнула Лавиния. — Потому что испытала все это на собственной шкуре. Но в отличие от тебя я мечтала лишь о том, чтобы моя мать забыла про меня. Точно так же, как мечтаю сейчас о том, чтобы отец Рейчел забыл про нее.

— То, что сделала Нина…

— То, что она сделала, без сомнения, ужасно, но она горько раскаивается в этом каждый божий день. И она навсегда останется моим другом.

— Другом? — Захар не верил своим ушам.

— Да. Она дала мне приличную работу и шанс изменить свою жизнь. Я ведь не просто мечтала о свадьбах, Захар. По ночам я лежала в кровати, стараясь не слушать, как моя мать за стеной развлекает клиентов, и мечтала забыться. А еще лучше узнать однажды, что я приемная дочь. Даже сейчас я иногда жалею, что моя мать не сделала того, что сделала Нина.

— Я люблю тебя! — сказала Лавиния, крепко чмокнув недоумевающую Рейчел в пухлую щечку. — Я так люблю тебя!

Мисс Хьюит наверняка расценила бы это как попытку излишнего давления на ребенка. Но Рейчел улыбалась, и Лавиния впервые за долгое время была счастлива.

— Хочу тебя всю съесть, ты такая милашка!

Было так здорово просто быть сестрами: одна большая, другая маленькая, одна всегда веселая, другая серьезная, — но сестрами. Они должны были быть вместе.

Лавиния больше не хотела думать о том, как отреагируют на ее поведение органы опеки, и вместо того, чтобы вести малышку пить молочный коктейль или на скучные качели, отправилась с ней в торговый центр.

Изумлению Рейчел не было предела, когда они прошли мимо отделов детской одежды, книг и игрушек и остановились у магазина постельного белья.

— Что мы здесь будем делать?

— Нам надо подготовить комнату для тебя, — ответила Лавиния, прикидывая, насколько готова к этим тратам ее кредитная карта. — Давай выберем тебе самые красивые простыни.

— Я что, переезжаю к тебе? — осторожно спросила Рейчел, и Лавинии показалось, что в голосе сестры она слышит затаенную надежду.

Ее сердце чуть не разорвалось оттого, что она не могла дать желанный для них обеих ответ.

— Не сейчас, — призналась Лавиния. — К сожалению, это решаю не я, но я не перестану бороться за тебя… — Она увидела, как помрачнело личико сестры, и поспешно продолжила: — Но у тебя действительно будет своя собственная комната в моем доме. Где бы я ни жила, там всегда будет комната для тебя, даже если я смогу забирать тебя лишь изредка, даже если нам придется подождать, пока тебе не исполнится шестнадцать. — Лавинии в голову пришла ужасная мысль. — Ого! Мне ведь тогда будет уже за тридцать! — Внимательно смотревшая на нее Рейчел неожиданно рассмеялась и кивнула.

— Тогда пойдем посмотрим простыни.

И, несмотря на щемящее чувство в груди, этот час был одним из самых счастливых в жизни Лавинии. И, что еще более невероятно, он стал таким благодаря тому, что она последовала совету Захара.

Они выбрали розовое постельное белье, салатовые тюлевые занавески и амулет, притягивающий хорошие сны, в виде бабочки, а потом Лавиния купила Рейчел самый дешевый мобильный телефон. Из торгового центра они отправились домой к Лавинии, где Рейчел наконец увидела отведенную для нее комнату. Они вместе заправили кровать и повесили занавески, а потом Лавиния настроила новый телефон и научила Рейчел отправлять сообщения.