Созвездие он-лайн неверности

 — А я не хочу сидеть в четырех стенах, – коротко ответила я, хватаясь за полотенце, чтобы убрать со стола.

 — Значит так, Валенсия Викторовна, пока ты не передашь должность главного редактора своего мини-издательства в другие руки, я никуда отсюда не уеду.

 — Что? Вы больше ничего не придумали? – этого я просто не ожидала (Это ж надо вынуждать меня  стать домохозяйкой, угрожая тем, что мне придется еще длительное время «наслаждаться» компанией свекрови).

 — Я в воскресенье никуда не уезжаю. Мы с Паулином уже побеседовали на эту тему. И я намерена погостить у вас дольше, чем обычно. Как раз попытаюсь повлиять на твое решение относительно работы и твоего творчества в целом. Не нравятся мне твои, пусть и нечастые командировки. Порядочная женщина не должна разъезжать по чужим городам без мужа.

 — Паулин? – я  вопросительно ждала его реакции, но он угрюмо молчал.

 — Это все, что я хотела сказать, Валюшка. Теперь можешь спокойно приниматься за уборку. И обрати внимание на окна, их стоит вымыть, у вас очень пыльный город, – подняв дугой бровки и поправляя безупречную укладку седых волос, Изольда Бенедиктовна вышла в коридор.

 — Паулин, ты, что язык проглотил? – я захлопнула кухонную дверь. – Что это за новости «мы уже побеседовали на эту тему»? По твоему я должна скорее рассчитаться, чтобы облегченно вздохнуть, махая платочком вслед отправляющемуся поезду, увозящему твою маму в Архангельск?

 — Валенсия, я не хочу тебя огорчать, – он взял меня за плечи, при этом соблюдая дистанцию в полметра, – мама хочет остаться у нас навсегда.

 — Что? А как же лесоперерабатывающая база?

 — Маме уже 63 года. Какая может быть лесоперерабатывающая база? Ей давно пора сидеть дома и вязать шерстяные носки, – Паулин отнял у меня полотенце,  продолжая  вместо меня сметать со стола.

 — А как же её любимый дом? – я открыла кран с горячей водой, принимаясь мыть посуду.

 — Она его продаст.

 — И купит себя дом в Донецке?

 — Не знаю, – замялся Паулин, – у нас ведь большая  трехкомнатная квартира, разве нам не хватит места под одной крышей?

 — Я не понимаю, Изольда Бенедиктовна хочет, чтобы я целыми днями находилась в её обществе? Я не выдержу слишком длительного общения с твоей мамой. Ты разве не заметил, в котором часу я уезжала на работу и в понедельник, и во вторник?

 — Заметил, Валенсия, и мама тоже заметила, что ты её недолюбливаешь. А ведь она не сделала тебе ничего плохого, – упрекнул меня муж.

 — Паулин, я дома хочу тишины и покоя, а твоя мама просыпается в 5 утра и начинает греметь чашками, ложками. А еще она заняла нашу спальню. И вообще у меня нет ни малейшего желания выслушивать её нравоученья.

 — В любом случае какое-то время тебе придется её потерпеть. Потом возможно, если она все-таки продаст свой дом в Архангельске, мы подыщем ей домик в нашем городе, или квартиру, например, в нашем районе.

 — Замечательно, но я как работала, так и буду работать, и твоя мама меня не заставит плясать под свою дудку.

 Паулин не стал больше со мной спорить. Он молча вытирал чистые тарелки и складывал на полочку…

Глава 8

 От навязчивых мыслей и ожидания неизвестности я полночи проворочалась на неудобной софе в детской комнате, отчего на утро выглядела вялой, как выжатый лимон. Судя по сонному лицу, кругам под глазами и бледным щекам можно было бы подумать, что мне нездоровиться.

  Изольда Бенедиктовна с гордо поднятой головой готовила себе кофейный напиток из корня женьшеня, делая вид, что и вовсе не замечает моего присутствия. Меня это нисколько не огорчало. Как по мне, так я бы с превеликим удовольствием  забрала Елисея и уехала далеко-далеко, чтобы больше никогда не видеть ни  «снежную королеву», ни Паулина, во всем потакающего матери. Хотя Паулин последнее время допоздна задерживался на работе, и мы почти не виделись, лишь по утрам обменивались парой слов типа «ах, горячий чай» и коронная фраза «всё, я пошел, пока». Поэтому присутствие, а точнее полное отсутствие мужа меня не так раздражало, как косые надменные взгляды свекрови.

 После легкого завтрака в угнетающей тишине, мы с Елисеем, как в любой будний день торопились покинуть пределы нашей квартиры, превратившейся в холодное  неприветливое царство, повелевала которым сама Изольда Бенедиктовна – непоколебимая каменная леди. Майская погода за пределами серых стен радовала утренним щебетанием птиц, тонкими цветочными ароматами, наполняющими теплый воздух приятными нотками весны.

 Елисей радостно побежал на встречу к таким же маленьким мальчикам и девочкам, играющим во дворе детского сада под строгим присмотром нескольких воспитателей. Миленькая голубоглазая девочка в розовом платьице играла с куклой «Барби», нанося ей по всему голому пластмассовому тему грязевую маску. Малышка старательно облепила всю куклу слоем мокрой земли, приговаривая «так ваша кожа приобретет более здоровый вид!». Я невольно улыбнулась, наблюдая эту картину. И подумала, а что бы делала моя дочка с куклой. Грязевые ванны? 

 Я не просто так думала тогда о дочке. Я была почти на 100% уверенна, что одесские романтические свидания оставили в моей жизни не только воспоминания. И постоянная усталость, и чувство тошноты свидетельствовали о каком-то гормональном нарушении, поэтому я перед работой заскочила в аптеку, чтобы купить тест на беременность.

 В офис я пришла, как всегда раньше всех, и у меня в запасе было еще, как минимум пять минут до начала сбора всего коллектива… Дрожащими руками я держала узкую полоску бумаги, не зная плакать или радоваться двум красным отметинам на ней. Две полоски – у меня будет ребенок! Смешанные чувства мной овладели в один миг. Я и смеялась, и плакала от счастья, чуть ли не подпрыгивала на месте. Люсьен Дюжесиль, ты станешь папой! – мысленно я уже представляла, как сообщу ему эту новость. Открываю телефонную книгу: А, Б… Л – Люся (как благоразумная женщина, я предполагала, что возможно муж или свекровь захотят проверить, с кем я разговариваю по телефону, поэтому номер Люсьена я записала под коротким женским именем «Люся»), вызов, тишина – «ваш абонент знаходиться поза зоною досяжностi». Разочарование, и горьких слез мне было не унять.

 Шум приближающихся шагов поставил меня перед необходимостью скрыть следы бушующих эмоций, умыться, улыбнуться отражению в зеркале и приступить к работе в последний рабочий день этой недели – пятнице 13-го мая. Я не суеверная, но именно тогда я боялась, что по поверьям древних культур, именно в этот день случится что-то неудачное, недоброе, что-то, что перевернет всю мою жизнь. Я предвидела выяснения отношений с Паулином и трепетно мечтала о разговоре с Люсьеном.

 Время. Как же долго оно тянется в ожидании, когда стрелки, как в изнеможении еле-еле передвигаются с места на место, когда телефон упрямо молчит, а чувства бурлящим океаном готовы выплеснуться на пустынный берег офисной рутины. Стихи, поэмы, очерки – все лишь бумага с текстом Times New Roman, когда я не вникаю в суть написанных творений, порывов чьих-то внутренних ветров. Все мысли глубоко засели в подсознанье, и разговоров о последствиях любовного романа с мужчинами уже не избежать. Изольда Бенедиктовна сказала бы, что большинство интрижек, увы, недолговечны, а вот ошибки, совершенные в моменты слабости, обычно носят пожизненный характер. Ошибка ли моё безумное увлечение поэтом-французом, но я благодарна судьбе и за те незабываемые моменты, подаренные романтическими апрельскими ночами, и за последствие той страсти, опьянившей нас. Я коротала время рассужденьями о чувствах, что не давали мне спокойно работать.